Лариса Черкашина - Ветвь Гостомысла
Другие грезы и мечты Волнуют сердце славянина: Пред ним славянская дружина, Он узнает ее щиты...
И нет ни малейшего сомнения, что так бы оно и было: свободолюбивые славяне, "народ нетерпеливый, старинной вольности питомец горделивый", изгнали бы чужеземцев, чему свидетельством и пушкинская поэма. Вероятнее всего, борьба Вадима с Рюриком - это те самые княжеские усобицы и распри, которыми столь изобилует древнерусская история - "и въста родъ на родъ", "воевати почаша сами на ся..." Много веков пройдет, и останется в нашей истории "память Рюрика, как первого самодержца российского". Хочется напомнить слова Владимира Чивилихина, известного писателя и историка. Не раз в долгих доверительных беседах говорили мы об абсурдности норманской теории. Вот строки из его романа-эссе "Память": "Не было, кажется, в мировой исторической науке течения более вредного и спекулятивного, чем норманизм- своего рода многовекового наукообразного террора, унижавшего русский народ, искажавшего его историю!" Владимир Алексеевич мечтал "восстановить подлинную историческую картину средневековой, древней и древнейшей жизни наших предков, с достоинством ввести ее в русло мировой истории, в просветленье". И все же, как ни старались наши недруги подмалевывать и подкрашивать изжившую себя и порядком обветшавшую теорию норманизма, историческая правда нет-нет да и пробивалась тонкими ростками сквозь завалы лжи и ловкой подтасовки фактов, проглядывала за всей этой искусной бутафорией, напоминая о себе то неизвестными до поры летописными источниками и народными преданиями, то свидетельствами древних путешественников и удивительными археологическими находками. Слишком много накопилось в науке весомых доказательств, способных пробить цитадель сцементированной веками лжи и антинаучных изысков норманской теории. Как опытный реставратор бережно расчищает напластования поздних эпох, чтобы явить миру шедевр искусства во всей его первозданной красе, с таким же тщанием должно нашим историкам восстановить смысл деяний далеких пращуров, воссоздать научно достоверную картину становления российской государственности, столь важной для понимания современной истории и судеб Отечества. Вспомним великое пушкинское: "России определено было высокое предназначение". Не пора ли наконец пересмотреть некоторые привычные (а кому-то и удобные) исторические позиции, как того требуют наша жизнь и наше время? "...Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал", - писал некогда Пушкин.
