Роберт Силверберг - Ловушка
Затем поблизости – четвертая. Пятая. Через день их повылазило столько, что мы сбились со счету.
Тогда-то и начались неприятности. Поначалу, не слишком серьезные. Цветы на капризках опали, и на их месте завязались ярко-красные стручки.
Несколько солнечных дней, и стручки выросли и начали с оглушительным грохотом взрываться, разбрасывая, словно картечь, на десятки метров вокруг семена с острыми кромками. Семена, едва коснувшись земли, прорастали.
Прежде, чем мы догадались носить пластиковые кольчуги и шлемы, пострадало одиннадцать человек, а Сэм Кингстон даже лишился правого глаза.
Листья на отцветших капризках, притерпев химическое изменение, наполнились концентрированной серной кислотой. При малейшем ветерке они облетали и кружили в воздухе, точно снопы искр. Если такой лист даже слегка касался кожи, то ожоги не проходили неделями.
За несколько дней с капризок облетели все жгучие листья, и тут же выросли новые. Эти были крупнее и мясистой прежних, а с их кончиков то и дело опадали белые кристаллы. Тогда-то на городскую площадь, точно угорелая, примчалась Хелин и заголосила:
– Весь мой сад умирает! Гибнут все растения! Все, кроме капризок!
Кристаллы оказались гидроокисью натрия – едким натром. Капризки, извлекая это вещество из грунтовых вод, накапливали его в специальных полостях стволов, и падающие с листьев кристаллы вскоре превращали землю вокруг в щелочную пустыню, где расти могли только капризки.
В долине тогда развелось уже сотни и сотни капризок. Они были повсюду перед жилыми домами и амбарами, вдоль улиц и в парке… Появились они и за городом, поначалу только по краям полей, но белая зона смерти, ширясь день ото дня, вытесняла земные растения.
– Выкорчуем их, – предложил я на общем собрании.
Меня тут же поддержал Майк Зуков, а затем и все остальные жители городка. Мы вышли на улицы с тепловыми колунами и бензопилами и, начав с капризки Хелин, через три часа свалили их не меньше двух десятков.
За нами пристально наблюдали привидки.
– Они же потешаются над нами, – заявил вдруг Бад Гласник.
– С чего ты взял? – поинтересовался у него я. – Неужели прочитал на их плоских физиономиях?
– Нет, но…
Вскоре мы обнаружили, что опасность представляют не столько сами капризки, сколько из бесчисленные корни. Корни, уходя на глубину пятидесяти, а порой даже и ста метров, добирались до грунтовых вод.
Выкопать их оттуда не было никакой возможности. Ствол можно было спилить или срубить, но всего через час-другой на пеньке появлялись молодые побеги, а если же мы выкорчевывали и пенек, то ветки вырастали их оставшихся в земле обрубках корней, порой даже – метрах в тридцати от уничтоженной капризки.
К тому же, приходилось быть предельно внимательными с каждой щепочкой.
У оброненной на влажный грунт щепки в палец длиной, а то и у кусочка коры, вскоре вырастали корешки. Подбирать щепки мы поручили детям, но, как они ни старались, все равно пропускали из каждых пяти одну щепку, и к утру превращать нашу плодородную долину в пустыню своим старшим сестрам и братьям помогали уже тысячи молоденьких капризок.
– Как получилось, что до сих пор вся ваша планета не покрыта сплошными зарослями капризок? – спросил я у старшего на вид привидка. – Как вы ухитряетесь избавляться от них?
– Да легче легкого, – ответил тот. – Как только поблизости от нас появляются капризки, мы напускаем на них жуков хугу, и жуки в мгновение ока поедают капризок. Хугу очень любят есть капризок.
Конечно «хугу» было не совсем точное название жуков, но человеческий язык не в состоянии воспроизвести звуки, которые издал убеленный сединой привидка. Хотя «хугу» очень похоже на то, что он сказал.
Идея скормить капризок жукам хугу всем сразу же пришлась по сердцу.
Загвоздка заключалась лишь в том, что в нашей долине хугу отродясь не водились. Хотя привидки, судя по всему, не имели ничего против капризок, но, опечаленные увяданием наших садов, полей и парков, милостиво согласились совершить паломничество в Священную Землю Глопглип, где обитали хугу, и принести нескольких сюда. Священная Земля, конечно, называлась вовсе не Глопглип, но весьма и весьма похоже.
Либо Священная Земля Глопглип находится на другом конце континента, либо привидки не особо спешат. Жуков хугу мы дожидаемся уже давненько.
Капризки меж тем времени даром не теряли: отравив едким натром верхний плодородный слой почвы и осушив до последней капли грунтовые воды, они превратили всю нашу, некогда зеленую цветущую долину, в белую щелочную пустыню – идеальную для себя среду обитания, и теперь, куда ни кинешь взгляд, всюду увидишь лишь море колышащихся на ветру розовых цветов, гладкие, сияющие, точно древний фарфор, стволы да прорастающие из земли побеги капризок. Красотища, от которой на куски разрывается сердце.
23, шестого месяца, 2217 года.Паломники наконец-то вернулись из Священной Земли Глопглип с дюжиной больших плетеных бутылей. В бутылях находились самые безобразные из когда-либо созданных Господом тварей – длиной со средний палец насекомые с желтыми ядовитыми скорпионьими хвостами, острыми, как бритвы, блестящими, ярко-красными жалами и зелеными, светящимися в сумерках глазищами навыкате. Кроме того, что жуки хугу безобразны, они еще и невероятно прожорливы. Смысл их существования – пожирание, а пожирают они, на наше счастье, капризок.
Жуки сразу же дружно взялись за дело. Расправляться с очередной капризкой они начинают с листьев, затем принимаются за ветки, а, сожрав ствол до основания, не останавливаясь, вгрызаются в корни. Поглотив растение до последней молекулы, откладывают глубоко под землей яйца, а через считанные дни на свет выползает новое поколение хугу и тут же набрасывается на капризок.
За первую неделю жуки сожрали всех капризок в восточной части долины от пограничной линии до центра города и двинулись ежечасно разрастающейся армией к западу, а уже третье поколение жуков достигло границ полей.
Глядишь на них и чувствуешь на спине холодные мурашки. Радует лишь мысль, что жуки хугу обречены. Подъев последнюю капризку, они неминуемо вымрут с голода. Большинство городских районов уже полностью очищено от проклятых растений, но стоит здесь только пробиться молодому побегу капризки, как жуки тут же возвращаются и приканчивают его.
Без капризок долина выглядит совершенно опустошенной. К счастью, недавно прошедший дождь смыл корку гидроокиси натрия, и сразу же то тут, то там из под земли потянулись зеленые ростки обычных земных растений.
Мы чуть ли не круглые сутки отсиживаемся по домам, ждем окончания расправы с капризками. Оно и понятно! Кому ж охота оказаться снаружи, когда там свирепствуют армии ненасытных жуков хугу? Мы благодарны жукам за то, что они нещадно изничтожают капризок, но их вид нам вовсе не по душе.
