Роальд Даль - Автоматический сочинитель
Нет, подумал он, это не совсем так. Во многих предложениях возможен различный порядок слов и групп слов, и в любом случае грамматически это будет оправдано. Впрочем, не в этом суть. В основе своей теория верпа. Очевидно поэтому, что можно задать компьютеру ряд слов (вместо цифр) и сделать так, чтобы машина организовывала их в соответствии с правилами грамматики. Нужно только, чтобы она выделяла глаголы, существительные, прилагательные, местоимения, хранила их в аппарате памяти в качестве словарного запаса и готовила их к выдаче по первому требованию. Потом нужно будет подкинуть ей несколько сюжетов, и пусть она пишет.
Найпа теперь было не остановить. Он тут же принялся за работу и не прекращал упорных занятий в течение нескольких дней. По всей гостиной были разбросаны листы бумаги, исписанные формулами и расчетами, словами, тысячами слов, набросками сюжетов для рассказов, неизвестно почему пронумерованных; тут были большие выписки из словаря Роже; целые страницы были заполнены мужскими и женскими именами, сотнями фамилий, взятых из телефонного справочника; отдельные листы были испещрены чертежами и схемами контуров, коммутаторов и электронных ламп, чертежами машин, предназначенных для того, чтобы пробивать в перфокартах отверстия различной формы, и схемами какой-то диковинной электрической машинки, способной самостоятельно печатать десять тысяч слов в минуту. На отдельном листе была набросана схема приборной панели с небольшими кнопками, причем на каждой было написано название какого-нибудь известного американского журнала.
Он работал с упоением. Расхаживая по комнате среди разбросанных бумаг, он потирал руки и сам с собой разговаривал; время от времени он криво усмехался и произносил смертельные оскорбления, при этом слово «издатель» звучало довольно часто. На пятнадцатый день напряженной работы он сложил бумаги в две огромные папки и отправился — почти бегом — в конторку «Джон Боулен Инк. электронное оборудование».
Мистер Боулен был рад вновь увидеться с ним.
— Слава Богу, Найп, ты выглядишь на сто процентов лучше. Хорошо отдохнул? Где ты был?
Он как всегда неприятен и неряшлив, подумал мистер Боулен. Почему он не может стоять прямо? Согнулся, словно высохшее дерево.
— Ты выглядишь на сто процентов лучше, старица. И чего это он усмехается, хотелось бы мне знать.
Каждый раз, когда я его вижу, мне кажется, что уши у него стали еще больше.
Адольф Найп положил папки на стол.
— Смотрите, мистер Боулен! — вскричал он. — Посмотрите, что я принес.
И он стал рассказывать, раскрыв папки и разложив чертежи перед изумленным маленьким человечком. Он говорил целый час, подробно все объясняя, а когда закончил, отступил на шаг и слегка покраснел. Затаив дыхание, он ждал приговора.
— Знаешь что, Найп? Я думаю, что ты голова. Осторожнее, сказал себе мистер Боулен. Обращайся с ним осторожнее. Он кое-что значит. Если бы только эта его длинная лошадиная морда и огромные зубы не производили такого отталкивающего впечатления. У этого парня уши будто листья ревеня.
— Но, мистер Боулен, она будет работать! Я ведь доказал вам, что она будет работать! И вы не сможете отрицать этого!
— Не спеши, Найп. Не спеши и послушай меня. Адольф Найп смотрел на своего шефа, с каждой секундой испытывая к нему все большее отвращение.
— Твоя идея. — зашевелилась нижняя губа мистера Боулена, — довольно оригинальна, я бы даже сказал, что это блестящая идея, и это еще раз подтверждает мое мнение относительно твоих способностей, Найп. Но не бери ее всерьез. В конце концов, приятель, какую мы можем извлечь из нее пользу? Кому нужна машина, пишущая рассказы? Да- и какая, кстати, от нее выгода? Скажи-ка мне.
— Можно я сяду, сэр?
— Конечно садись.
Адольф Найп присел на краешек стула. Шеф не сводил с пего глаз, ожидая, что он скажет.
— Если позволите, я бы хотел объяснить вам, мистер Боулен, как я пришел к этому.
— Давай, Найп, валяй.
С ним нужно держаться попроще, сказал про себя мистер Боулен. Этот парень почти гений. Это находка для фирмы. Его ценность можно сравнить со слитком золота, вес которого равен его собственному. Взять хотя бы эти бумаги. Ужасная чепуха. Просто поразительно, что он сам до всего этого додумался. Никакого проку, разумеется, от всего этого нет. Никакой коммерческой выгоды. Ни это еще раз говорит о том, что парень талантлив.
— Пусть это будет чем-то вроде исповеди, мистер Боулен. Мне кажется, я смогу объяснить вам, почему я всегда был таким… встревоженным, что ли.
— Выкладывай, что там у тебя, Найп. Сам знаешь — на меня можно положиться.
Молодой человек стиснул пальцы рук коленями а уперся локтями в живот. Казалось, ему стало неожиданно холодно.
— Видите ли, мистер Боулен, по правде, меня не особенно привлекает работа здесь. Я знаю, что я с пей справляюсь и все такое, но душа у меня к пей не лежит. Это не то, чем бы я хотел заниматься.
Словно на пружинах, брови мистера Боулена подскочили вверх. Он замер.
— Понимаете, сэр, всю свою жизнь я хотел стать писателем.
— Писателем?
— Да, мистер Боулен. Наверно, вы не поверите, по каждую свободную минуту я тратил на то, что писал рассказы. За последние десять лет я написал сотни, буквально сотни коротких рассказов. Пятьсот шестьдесят шесть, если быть точным. Примерно по одному в педелю.
— О Боже! И зачем тебе это?
— Насколько я сам себе это представляю, сэр, у меня есть страсть.
— Какая еще страсть?
— Страсть к творчеству, мистер Боулен. Всякий раз, поднимая глаза, он видел губы мистера Боулена. Они делались все тоньше и тоньше и становились еще более фиолетовыми.
— А позволь спросить тебя, Найп, что ты делал с этими рассказами?
— Вот тут-то и начинаются проблемы, сэр. Их никто не покупал. Закончив рассказ, я отсылал его в журнал. Сначала в один, потом в другой. А кончалось, мистер Боулен, дело тем, что они присылали. мне его назад. Меня это просто убивает.
Мистер Боулен с облегчением вздохнул.
— Очень хорошо понимаю тебя, старина. — В голосе его слышалось сочувствие. — Со всеми хоть раз в жизни случалось нечто подобное. Но теперь, после того как редакторы — а они знают что к чему — убедили тебя в том, что твои рассказы — как бы сказать? — несколько неудачны, нужно оставить это занятие. Забудь об этом, приятель. Забудь, и все тут.
— Нет, мистер Боулен. Это не так! Я уверен, что пишу хорошие рассказы. О Господи, да вы сравните их с той чепухой, что печатают в журналах, — поверьте мне, все это слюнявая невыносимая чушь… Меня это сводит с ума!
— Погоди, старина…
