Олег Мушинский - Нф-100: Мародеры
Глеб фыркнул, и непроизвольно прибавил шагу. Его чуткие уши уловили далёкий пересвист импульсных винтовок. Палили где-то у реки, скорее всего, на самом берегу. Стало быть, бой докатился уже до самой границы нового мира.
Началось-то всё километров за десять от нее, в Веселом Поселке. Посёлок там, правда, был — одно название. Дюжина мутантов основала в руинах передовой пост, и потом полвека ждали, пока новый мир про них вспомнит. Дождались! Боевые твари просто сровняли посёлок с землей. Глеб оттуда еле выбрался. Вначале его случайно чуть не подстрелили, потом целенаправленно едва не сожрали, и вдобавок на него упала бронеплита под тонну весом. Глеб чудом успел отскочить в последнюю секунду.
Свист снарядов оборвал мрачные воспоминания. Глеб нырнул в канаву слева от дороги. Загремели взрывы. Пятиэтажки закачались. Одна — та, вдоль которой выстроились автомобили — обрушилась полностью. С грохотом сложились перекрытия. По ржавым корпусам забарабанили обломки кирпичей. В масляную лужу шлёпнулась оконная рама, и стекло со звоном разлетелось вдребезги. Пыль взметнулась вверх, окутав руины белесым туманом, точно саваном. Сквозь него медленно проступило оранжевое пятно. Начинался пожар.
— Прислушайся, — рыкнул Герман.
Глеб навострил уши. Стрельба смолкла. Где-то рядом громко пискнула летучая мышь, но саму ее Глеб так и не разглядел. Потом его уши уловили топот и отрывистое взрыкивание. Кто-то быстро приближался, и этот кто-то вряд ли был человеком.
— Накаркал, — проворчал Глеб.
— Не накаркал, а предупредил, — поправил его Герман, и через секунду добавил: — Пора рвать когти.
— Да, наверное, ты прав.
Глеб выскользнул из канавы и, поминутно оглядываясь через плечо, бросился бежать. Топот приближался. Нечто темное закрыло собой пламя пожара. Глеб еще поднажал.
— Направо, — подсказал Герман. — Под арку.
— Вижу, — выдохнул Глеб. — Это наш дом?
— Да.
Это было старинное трехэтажное здание, которое подозрительно хорошо сохранилось на фоне окружающих развалин. В самом центре фасада темнела квадратная арка. Слева от нее на стене сохранилась мемориальная доска со стертой надписью. К счастью, в отличие от большинства правительственных объектов старого мира, вход под эту арку не был перекрыт решеткой. Глеб нырнул в нее и прижался к стене, тяжело дыша.
Топот стих. Глеб рискнул выглянуть за угол. Темная масса остановилась в паре зданий от арки. Неуклюже развернувшись, она неуклюже полезла в пролом, между делом значительно его расширив. Падающие кирпичи выстукивали: "она охотится не за тобой". Глеб шумно выдохнул:
— Фу-ух. Должен сказать, это мало похоже на то тихое местечко, которое Петрович мне расписывал.
— Петрович засиделся в своей берлоге, — фыркнул Герман. — Забыл, что реальный мир склонен к резким переменам.
— Это я заметил, — фыркнул в ответ Глеб.
Фыркнул точь-в-точь как Герман. Собственно, эту вредную — потому что Петровичу не нравилось — привычку он от него и подцепил. А еще говорят, что ментальных вирусов не бывает. Усилием воли Глеб заставил себя отклеиться от стены и побрел под арку. Под ногами хрустело битое стекло. На выходе стоял грузовик, уткнувшись радиатором в угол арки. Мародеры вытащили всё, что смогли утащить на себе, оставив один остов. Глеб выглянул из-за него, и фыркнул еще раз.
Двор зарос травой, над которой торчал один-единственный большой гриб, да и тот деревянный. Это еще люди поставили.
— Молились они им, что ли, для грибного урожая? — хмыкнул Глеб.
Такой тут стоял в каждом третьем дворе. Если действительно молились, то здесь новый мир услышал их мольбы. Как обычно, по-своему.
Вокруг гриба беззвучно шевелилась биомасса. Сотни отростков извивались, сплетались друг с другом и вновь расплетались, образуя замысловатые узоры. Одни и те же фигуры, повторяясь с изумительной точностью, проходили волнами по шляпке, спадали вниз по ножке и снова взмывали вверх по земле вокруг гриба.
Над биомассой висело сиреневое марево. Оно было такое бледное, что Глеб его не сразу и заметил, зато, заметив, сразу увидел ясно и отчетливо. Как будто кто-то мгновенно навел резкость до предельной величины, выделив каждую крохотную искорку в этой блеклой ауре. Для псионического излучения это обычное явление. Если, конечно, оно не ниже третьего уровня, что само по себе очень плохо.
— Надо бы глянуть, что там, — сказал Глеб.
— Перед нами другая работа, — напомнил Герман. — Срочная.
— Да мы быстро.
— Вот так и умер мой второй биотехник, — проворчал Герман, но Глеб уже шагнул во двор.
Со двора это квадратное здание выглядело настоящей крепостью. Массивное, серое, с решетками на окнах. Хвощи, которыми стены успели основательно обрасти, только придавали ему солидности — это были не обычные болотные маломерки, а толстые зеленые лианы с пучками колючих жгутиков.
На крыше напротив арки медленно вращался шпиль. Снизу был виден только самый верх, похожий на цифру "4", хотя должен был — на трезубец со сведенными к центру остриями. Одна антенна отсутствовала, а над шпилем сияла радуга всех оттенков синего. Причем цвета не плавно переливались один в другой, а резко перескакивали. В общем, тоже ничего хорошего.
— Вроде никого, — тихо сказал Глеб. — Так ты мне так и не дорассказал: что там с твоим вторым-то приключилось?
— Проявил неосторожность, — коротко буркнул Герман. — Задержался на открытом месте. Твари его заметили и сожрали. Смотри, сейчас гриб разгорится, и я кому-то буду про третьего рассказывать.
Биотехник за номером три фыркнул и прищурился. Действительно, марево вокруг гриба становилось ярче. Отростки дружно изогнулись, будто сотни змей приготовились разом броситься на свою жертву.
Вот только хватать им ее было бы нечем. Да и незачем. Всё, что требовалось этой мирной колонии примитивов: много воды и немного минералов. Конечно, источником последних вполне мог послужить труп глупого хищника, перепутавшего колонию с бесхозным куском мяса, но целенаправленно примитивы никогда не охотились. Да и слишком сильно они распалились для охоты. Марево буквально на глазах наливалось сочно-синим цветом. В таком облаке колония выгорит раньше, чем во двор забредет этот самый глупый хищник.
— Зараза! — выдохнул Глеб. — Точно ведь сгорят.
И он поспешил к грибу.
— Мир праху твоему, — фыркнул Герман. — По моим расчетам, полыхнёт примерно через тринадцать минут. Успеешь?
— А куда деваться? — на ходу отозвался Глеб. — Да не паникуй ты, Герман. У меня в подкладке подавляющий гель залит. Отработанный, но еще пригодный. Авось, выдержит.
