Лариса Бортникова - Линейка
Про блондинок похохмить- милое дело! Сестричка хихикает, ртом крашеным лыбится, и тупит — идиотка, ведь один в один про нее. Молодая девка, ядреная. Задок там, передок. Все как надо! Я подкатил, а она мне от ворот-поворот. Понял — не кандидат. Идиотка больше на доктора глаз кладет. То сиськами притрется, то ненароком в коридоре зажмет, это если на станции. Курва! Если честно, то на вызовах особо не выпендривается. Дело свое знает.
Принимали как-то роды. Не наша это забота, но коли «акушеров» нет, кто будет заниматься? Правильно! По дороге еще и в метеоритку попали… Нашвыряло дай боже!!! Сели! Купол крохотный. С полсотни домов, один рудник, медпунктом и не пахнет. Коновал местный лежит вдупель. Ну, пилот наш побежал к шерифу прописываться — порядки у них такие. Мы к роженице. Фельдшерица, как назло, в отпуске. А там баба уже зенки вылупила, вот — вот сподобится. Я мужу объясняю: "На борт взять не успеем, будем здесь, отойди". А он ствол мне ко лбу приставил и нехорошо посмотрел. Мормон хренов! "Только женщину, — орет, — подпущу". Доктор махнул рукой, мол, что хотите, то и воротите. Поп за уговоры взялся, пока по морде не огрёб — не заткнулся. Поцапались как следует, пособачились, глядь — а сестричка уже инструменты схватила, в дверь нырнула. Что там накуролесила — не знаю. Доктор потом обмолвился, что если б не она — кранты… И мамке и пацану…
Пацан родился — первый марсёныш. Мормон потом нам самогону налил. Нормальный мужик оказался — не шибко замороченный. А мы что? Не отказались! Я сестричку в углу притёр, думал, оно выпимши, попроще будет, а меня со всей дури хрясь по морде "Неуставные отношения…, пожалуюсь…, что вы себе позволяете…". Достала! В «косметологичку» бы.
* * *Доктор… Доктор — это доктор. Тут много не скажешь. Щупленький, слепенький, прыщавый весь. Заумный больно. "Санитар, не мешайте! Санитар, отойдите!" Надоело!
Нет, в самом деле. Я что-ли нанимался за ним оборудование таскать? Да там одни стимуляторы кило на двадцать тянут. Мда… Только не будь его, доктора, сколько бы людишек сейчас по тому свету рассекало. И пусть не врёт капеллан про промысел или там умысел. Бывает, посмотришь как доктор работает, красный, потный, спокойный, и думаешь: "Есть бог! Вот он! В комбезе медицинском…" Жаль, что у меня ген-коэффициент низкий, — на врача бы выучился.
Полгода назад на Астероидах взрыв был… Где? Ха! Не дотумкали? Да, на копях!!! Конечно, всего не показали, дураки что-ли, а иначе прикрыли бы добычу. Там шахтеры в таких условиях работают — подумать страшно. Мало ли что говорят? Нельзя при таком уровне радиации, ни секунды! А они месяцами вахту держат. Да еще рвануло!
Только в атмосферу вошли, уже счетчик зашкалил. Пилот хмыкнул, кивнул доктору, что делать, мол. Тот плечиками узенькими пожал. Капеллан побледнел, зашептал что-то. Я думал, молится. Прислушался… Нет! Матерится! Фельдшерица зеленая. Проверяет настройку инструментов, а со лба у нее кап, кап на кардиограф. Блондинка по-началу не врубилась, а как на доктора глянула, только ойкнула.
— Все в порядке, — Доктор вроде как ободрить нас решил, — Наденем защиту. Раз в полчаса — инъекция. Четверть суток по инструкции, и обратно на базу.
— Не сяду. Некуда, — это пилот… На экран кивает, а там дымина желтый, клубами, и через рвань огня и гари карьер виден. Каверна от взрыва — жуть! И как в мультяшке, человечки в скафандриках снуют, бегают. Это те, кто еще бегать может.
Поп на штаны трубы освинцованные натянул, перекрестился:
— Отстреливаться надо. Катапульты-то для чего? А там по ходу разберемся, чем возвращаться.
Ну, тут мы засуетились. Засобирались. Пилот нам всем по очереди руки потряс. Первый раз гиппократами не обзывался. "На связи держитесь", — выдавил через силу. Кадык туда-сюда по горлу небритому ходил.
Катапульт-блок у нас никудышный. Как и шаттл. Это только так считается, что «скорая» хорошо живет. Ни хрена! Впятером с трудом влезли. Пока летун место для отстрела подыскивал, взмокли все. В защите и так душно, а тут еще в обнимку жаться. Дурацкая работенка… Потом каак стрельнуло! Вспомнилось вдруг, как пацаном из рогатки пулял по синичкам.
Доктор щиколотку вывихнул. А так — нормально приземлились. Сам вывихнул, сам и на место поставил. Почесали к воронке. Ребята с местной подстанции уже походку развернули. Только она, походка, для таких условий — без толку, разве что название — полевой госпиталь. Капеллан им крестом отсалютовал, и дальше мы пошли. В самое пекло. Жарило неимоверно. На счетчик никто уж и не обращал внимания. Мы с попом тех, у кого ноги не переставлялись, но дыхалка еще держалась, наружу тягали. Сваливали рядком в куполе. А доктор с девчонками работали! Сказал бы по-другому, красиво сказал, если б умел… А так… Короче, работали! Доктор первый защиту снял. Неудобно в ней — двигаться мешает. Я со святым отцом переглянулся, чего уж тут? Инженеришка какой-то мои «доспехи» умыкнул. Надо ему было вниз, к реактору, а скафы у шахтеров самые дешевенькие, да и от того считай одни лохмотья остались — еще чуть и баста! Я этого мужика еще раз видел. Портрет в полный рост. Полминуты во весь экран голлокома. Блиц-шоу "Вечная память".
Через пару суток валялись в лёжку. Все. Когда смена прибыла, шевелиться только доктор мог. Ползком, правда, но мог. И вот ведь что удивительно. Почти ослеп, ногти кровоточат, а в вену с первого раза шприцом попадает.
Мы потом всей бригадой три месяца в реабилитации проваландались. Пилот каждый день забегал. Ржал: "Крепкие вы, гиппократы". Потихоньку выправились. Сестричка облысела маленько, но это ничего. Считается, после пятого курса проходит. Я вроде как доктора поблагодарить хотел. Если бы не он, загнулись бы мы всей бригадой. А он сухо так осёк: " Не преувеличивайте, Рябов. Идите". Хотелось по-человечески, а тут! Надоело… Двести раз прошение составлю, а добьюсь перевода!
* * *Хорошенько прикинуть, куда они без меня? Думаете легко туши ворочать. Покормить, попоить, подмыть там… Поганая работенка. И платят не ахти. Еще обидно, когда подтрунивать начинают. Между собой «даунёнком» зовут. Это, если кто не пропёр, от «дауна». Не уважают. Надоело! Тут пациента переворачивал, и замешкался, позабыл, что переломанный… Тот сознание потерял, а фельдшерка меня отчитала. Стою, краснею… Фельдшерка мне подмышку росточком. Страшненькая. Поп опять же бесит… "Ты, — говорит, — хоть бы сказку что-ли почитал на ночь. А то все комиксами шуршишь". Доктор меня и не замечает порой. Кто я? Так… Грузчик. Сестричка морщится: "Фи. Пользуйтесь иногда антиперспирантом. Воняет". А я пользуюсь. Только у меня эта… эндокринная система сбита после астероидов. Ноги потеют, самому тошно. И модик этот: "Обслуживающему персоналу не положено в рубке…"
