Феликс Крес - Закон гор
2
Она задумчиво поглаживала ладонью бокал. В горах она уже успела отвыкнуть от подобных предметов.
— Странно, — повторил Аргон.
— Ради Шерни, — устало сказала девушка, — я-то что могу поделать? Стервятники много раз нападали на людей… — Она замолчала, прикусив губу.
— Меня удивляет не то, что они напали, а то, что захватили в плен. Ты же знаешь, что они так никогда не поступают. Как правило, они довольствуются… — Он поколебался, заметив морщинку у нее на лбу.
— …слепотой поверженного. — Она угрюмо завершила фразу. — Сейчас все иначе.
Аргон метался по кабинету, расхаживая туда-сюда.
— Почему я должен тебе верить?
Она нахмурилась:
— Это уже слишком! А зачем, во имя Шерни, мне лгать?
Молчание затягивалось.
— Стервятники лишили меня зрения, — пристально глядя на коменданта, сказала девушка. — Ты эту историю знаешь? Солдат из твоего гарнизона отдал мне свои глаза и жизнь, а величайший среди Посланников утратил свою силу, передав мне дар зрения. У меня остались долги, и вот уже несколько лет как я их исправно плачу.
Она смотрела ему прямо в глаза.
— Это был твой солдат, господин. И — насколько я знаю — добрый солдат. Так, может, мне только кажется, что и на тебе кое-что висит.
Аргон выдержал ее взгляд.
— Я здесь поставлен не для мести, — спокойно возразил он. — Это может себе позволить подсотник легиона, если ты понимаешь, о чем я говорю. Можешь лазать по горам и истреблять все, что летает. Я этого не одобряю. Это тебя зовут Царицей Гор? — спросил он с ноткой сарказма в голосе.
— Не я выдумала прозвище, — со злостью парировала девушка. — Наверняка тебе чаще приходилось слышать об Охотнице. Впрочем, хватит об этом, комендант. Довольно говорить о мести. Я пришла в надежде, что тебя волнует судьба пятерых зеленых мундиров Громбелардского Легиона. Если я ошиблась, жаль.
— Сядь, — приказал Аргон.
Комендант подошел к окну и открыл его. В комнату ворвался холодный воздух.
— Сядь, говорю. Еще раз, все по порядку.
Она набрала в грудь воздуха.
— Есть место недалеко отсюда, к востоку от Ладоры, которое называют Черным Лесом. Карликовый лес окаменевших деревьев. Деревья и скалы там действительно черные — легко понять, как появилось название, — это уже в легендах, как и то, откуда он взялся.
— Дальше.
— Недавно там обосновалась стая стервятников. Мне известно, что именно там удерживают твоих людей.
— Связанных, взаперти?
Она тяжелым взглядом посмотрела на коменданта:
— Человека, оказавшегося во власти стервятников, незачем вязать по ногам и рукам. Он просто подчиняется их воле. В Громбе есть люди, которым стервятники выклевали глаза. Прикажи найти кого-нибудь из них и порасспроси, как это происходит, если мне не веришь.
Аргон задумчиво потер лоб рукой:
— Я знаю, где это. Два дня пути — самое меньшее. Объясни-ка, что мой патруль мог делать в тех краях?
— Ты меня спрашиваешь, господин?
Он сверлил ее глазами, и ей снова почудилось недоверие во взгляде.
— Ну хорошо… Как я понимаю, у тебя есть какой-то план?
Она поднесла бокал ко рту.
— Послезавтра будет полнолуние. В день перед полной луной стервятники не летают. Это один из их странных обычаев.
— Никогда об этом не слышал.
— Сколько раз ты видел стервятника, господин?
Комендант наморщил лоб.
— Только однажды… — неохотно признался он.
— Издалека? Наверняка он был очень высоко, — презрительно сказала девушка. — Можешь насмехаться, господин, над так называемой Царицей Гор, но она ходит по ним уже не один год, и о горах, стервятниках, разбойниках, дождях и обо всей вашей паршивой стране ей известно больше, чем ты даже можешь себе вообразить.
— Дальше что?
— Все. Дай мне десять лучников.
— У меня их только трое. Да и то не отличаются меткостью.
— Тогда добавь десятерых арбалетчиков.
Подумав, Аргон согласился.
— В день перед полнолунием стервятники не летают, — повторила девушка. — Так нам удастся проникнуть в окрестности Черного Леса незамеченными. Ночью войдем в чащу и окружим их логово. На рассвете придется быстро и метко стрелять.
Аргон задумчиво покачал головой.
— План простой, выглядит логично, — пробормотал он. — Сколько их?
— Пять-шесть, ну от силы — семь.
— Не такой уж маленький этот Черный Лес. Как ты намерена найти их логово в темноте?
— Зачем искать? Я хорошо знаю, где оно находится.
Заметив вопросительный взгляд коменданта, она добавила:
— Я была там.
Она встала, подобрав свою куртку из медвежьей шкуры, и повернулась, показывая спину. Взгляду Аргона предстали свежие, глубокие и кровоточащие раны — следы когтей стервятника.
— Одна я не смогла со всеми справиться.
Глядя на царапины, комендант спросил:
— Ты была там из-за моих солдат?
Девушка опустила куртку.
— И это тоже. Какая разница, чем оплачивать долги? — откровенно призналась она.
Он вернулся к окну, выглянул наружу.
— В казармах тебе оставаться не следует. Приходи на рассвете. Людей к тому времени подберу.
3
Ранним утром, как заведено в Тяжелых Горах, — холодным и хмурым, заслышался резкий стук подков о булыжную мостовую главной улицы. От лошадей валил пар. Отряд в полтора десятка человек молча направился к городским воротам.
Возведенная много веков назад сторожевая башня, с которой и начал свое бытие город, выглядела орлиным гнездом, доступным только с одной стороны с юга. От ворот шла дорога, проложенная вплоть до самого Армекта и дальше к Дартану, — единственная накатанная дорога через горы.
Отряд миновал ворота и почти сразу свернул на восток к узкой извилистой тропе, ведущей к вершине массивного хребта, у подножия которого раскинулся город.
Лошади шли друг за другом рысью. Возглавлял кавалькаду Аргон, следом двигалась лучница. Она держалась в седле, как мужчина, следуя армектанскому обычаю. Из-за укороченных стремян ее колени, крепко зажимавшие бока лошади, были высоко подняты. Солдаты поначалу посмеивались над ее посадкой, но вскоре выяснилось, что девушка правит конем не менее искусно любого из них, так что шутки сами собой иссякли. Накануне вечером Аргон вызвал тех, кому предстояло принять участие в вылазке. Сначала он предложил вызваться добровольцам, но их оказалось намного больше, чем требовалось. В казармах уже распространились слухи о необычной драке у ворот гарнизона, а прозвище Охотница в солдатской среде было хорошо известно. Обыденная монотонность службы, уличные патрули и мелкая возня с воришками и прочим отребьем успели изрядно поднадоесть. Любой солдат предпочел бы сменить обстановку.
