Валерий Анисимов - Космический «Колпак»
Скорее всего, в эти мгновения им руководил газетчик-профессионал, для которого главное — погоня за сенсацией, где бы и с чем бы она ни была связана. Отодвинув портьеру, журналист обнаружил то, что безуспешно пытались найти незнакомцы. Открыв «дипломат», он увидел, что в нем находится одна-единственная вещь видеокассета. Взяв ее, засунул под рубашку, за ремень. Оглянулся. Все было по-прежнему, никто не шевелился. Смит подошел к двери и почти бесшумно повернул ручку.
В коридоре никого не было, и журналист побежал вглубь здания, туда, где он, направляясь в просмотровый зал вместе с генералом, предъявлял пропуск на контрольном пункте.
Дежурный на КП, не дослушав до конца сбивчивый рассказ Смита, включил сигнал тревоги, и тотчас все здание наполнилось топотом ног, отрывистыми звуками команд. Откуда-то появились люди в белых халатах, с носилками. Смит двинулся за ними в зал, но сержант, командовавший дежурной службой, остановил его:
— Прошу вас оставаться на месте! За вами сейчас придут.
Ждать пришлось недолго: из-за поворота коридора буквально вылетел встревоженный человек невысокого роста, в штатском. Не говоря ни слова, он схватил Смита под руку и увлек за собой. Пройдя с десяток метров, остановился перед внушительной дверью, отпер ее и втащил журналиста в кабинет.
В кабинете «штатский» действовал все так же стремительно: включил свет, уселся за стол, нажал кнопку селекторной связи, отчетливо произнес: «Я — в М-12». Развернулся на вращающемся кресле. Затем достал из шкафчика магнитофон, положил его перед собой на стол и красноречиво указал на него Смиту: мол, беседа будет записываться. И только после этого произнес:
— Прежде всего, скажите, когда все это случилось?
Смит подумал секунду и ответил неуверенно:
— Мне трудно судить о времени: я был очень напуган, но все же, думаю, прошло не больше десяти минут.
— Так. Значит, неизвестные…
— Они стреляли иглами.
— Игла у вас сохранилась?
Смит протянул иглу с небольшим утолщением на конце — ее он предусмотрительно положил еще в зале в нагрудный карман пиджака. Хозяин кабинета лишь мельком взглянул на иглу, нажал кнопку на столе и сказал появившемуся в дверях рослому парню:
— В лабораторию!
Затем продолжил:
— Вы разглядели кого-нибудь из нападавших?
Смит отрицательно покачал головой.
— Отвечайте «да» или «нет», — заметил ему «штатский». — Ваши жесты на пленку не запишутся.
— Нет, не разглядел, — сказал журналист.
— Вы не заметили ничего подозрительного во время демонстрации фильма?
— Нет.
— Кто вошел первым в зал?
— Мы вошли все вместе. До этого собрались в кабинете генерала, где он представил нас друг другу.
«Штатский» промолчал. Затем спросил:
— Кто был поражен иглами первыми?
— Мне трудно ответить на этот вопрос точно. Когда все произошло, мое внимание было сосредоточено на профессоре. Я увидел, что он вдруг осел в кресле. После этого заметил, что и остальные так же оседают на своих местах. Затем почувствовал толчок в грудь и, поняв, что торчащая игла попала в записную книжку, решил симулировать смерть.
— Смерть?
— Да. Я вначале подумал, что нас решили убить.
— В таком случае у вас великолепная реакция, мистер…
— Бартон.
— Да. И крепкие нервы. Очень крепкие! Откуда у вас такое самообладание?
— В молодости командовал взводом специального назначения. Став журналистом, побывал во многих «горячих точках» планеты. Многому научился.
— Понятно! Скажите, почему вы подняли тревогу, а не попытались оказать помощь тем, кто находился в зале? — Заметив протестующее движение Смита, «штатский» добавил неожиданно мягким, почти дружеским тоном: — Я вас спрашиваю о том, о чем обязан спросить в этой ситуации любого. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в серьезности происшедшего.
Смит утвердительно кивнул головой и вдруг почувствовал симпатию к этому маленькому человеку, на чьи плечи, судя по всему, неожиданно свалился громадный груз ответственности.
— Постараюсь помочь вам, — произнес журналист. — Я уже говорил, что успел заметить впившуюся в записную книжку иглу. И позже, после некоторых реплик неизвестных, понял, что нас хотели всего лишь усыпить, а не убить. Если бы все было иначе, что помешало бы им стрелять по-настоящему?
— Логично, — заметил «штатский». — А теперь скажите, генерал проинструктировал вас, как следует вести себя в дальнейшем?
— Лишь в общих чертах. Подробные инструкции я должен был получить после просмотра. Он собирался позже обговорить со мной детали.
— А вы никому не говорили о предстоящем просмотре?
— Нет, конечно. На этот счет получил недвусмысленные указания и строго придерживался их. Я не первый год работаю в газете и кое-какие истины успел усвоить довольно хорошо.
— Приятно слышать это, мистер Бартон. Ну, а теперь давайте сделаем так. Я вас ненадолго покину, а вы наговорите в этот ящик, — «штатский» кивнул в сторону магнитофона, — все, что произошло с вами сегодня. Начиная с того момента, как вы вступили на нашу территорию. Старайтесь не пропускать ни малейших подробностей. Например, таких, как «генерал встал, протянул руку, пригладил волосы» и прочее. Словом, как если бы вы писали свой репортаж для самых что ни на есть тугодумов. Договорились? А я загляну попозже.
«Штатский» вышел из-за стола и направился к двери. Через пару секунд Смит услышал, как за его спиной щелкнул замок.
Прошло десять минут, пятнадцать, двадцать, а хозяин кабинета не возвращался. Смит давно уже закончил свой «репортаж для тугодумов» и теперь сидел за столом, размышляя над невероятным событием, участником которого он оказался.
Прежде всего появилось чувство тревоги из-за того, что он не сказал «штатскому» о поисках налетчиками «дипломата», а также о том, что мельком видел лицо их руководителя. И главное, что видеокассета находится у него. Но в конце концов Смит решил: придет время — расскажет. Он понимал, что произошло нечто из ряда вон выходящее и судьба дала ему в руки уникальный шанс.
Журналист вспомнил начало всей истории.
Впрочем, если говорить о начале, то вспоминать надо прежде всего о Сьюзен. Знакомясь с ней, Смит не знал, что она — дочь высокопоставленного военного. Поэтому, когда стало известно, что его будущий тесть — генерал, журналист счел это неплохим приданым, не более того. Но приданое в конечном итоге оказалось значительно более ценным, чем он мог предположить. Со временем генерал стал подсказывать Смиту, который специализировался на освещении армейской жизни, такие темы и пути выхода на них, за которые дорого заплатили бы многие его коллеги. И это вскоре вывело начинающего журналиста в первые ряды пишущей братии. Поэтому, когда два дня назад тесть позвонил и начал напрашиваться на ужин, он не особенно удивился такой настойчивости.
