Клиффорд Саймак - …И правда сделает тебя свободным
— Ну-ну, — продолжал Паук, — тогда принимайся спешно за дело! Давай задействуй всех роботов, запускай землеройную технику!
— Если никто не будет против, — не выдержал Человек, — я предпочел бы лично спуститься в долину. Пешком. Осмотрюсь там как следует. А вы пока продолжайте, не отвлекайтесь.
— Я пойду с тобой, — откликнулся Пес.
— Спасибо, но это не обязательно.
Никто не воспрепятствовал желанию Человека. Трое остались внимательно наблюдать, как тот спускается в долину с молчаливыми зданиями. Затем они приступили к активации роботов.
Когда трое покончили со всеми делами, солнце уже садилось.
Человек поджидал их на вершине горы, сидя на корточках и в раздумье рассматривая деревню.
Он не стал расспрашивать, что смогли обнаружить его компаньоны, он словно заранее знал результат их проделанной работы. Он обошел даже окрестности, но так и не смог полностью ответить на все интересующие вопросы.
Они первыми нарушили молчание.
Пес постарался говорить как можно деликатнее:
— Странно, конечно. Никаких существенных доказательств о развитии этого общества. Ни малейшего намека на малую зацепку. Скрепя сердце, можно предположить, что они действительно регрессировали. Нам не удалось обнаружить никаких остатков от достижений машиностроения и прочих орудий прогресса.
— Да, я видел всевозможные атрибуты, скрашивающие быт, — согласился Человек, — приспособления для комфорта и уюта, но и только.
— Это все, что нам осталось. Дальше искать не имеет смысла, — заявил Паук.
— Никаких следов гуманоидов, — подытожил Шар. — Ничего живого, ни конкретного проявления умственных способностей.
— Когда прибудут специалисты, — молвил Пес, — они уж точно что-нибудь да выявят. Вот увидите!
— Сомневаюсь, — возразил Паук.
Человек перестал рассматривать деревню и перевел взор на своих спутников.
Пес явно сожалел, что удалось так мало обнаружить. Да и та малая часть нисколько не продвинула их к познанию истины. В нем сохранилась какая-то доля преданности и веры к Великой людской расе, и, хотя тысячелетия стерли грани различия животного и человека, он по-прежнему испытывал симпатию к людям, которые когда-то были большими друзьями его предков.
Паук, казалось, был вполне удовлетворен поисками. Никаких видимых следов подтверждения Величия людей не было обнаружено и теперь все эти россказни и легенды останутся красивой сказочкой, не более. Придется человечеству потесниться и перестать корчить из себя Великую расу Вселенной. Пусть-ка теперь полюбуются на величие Пауков и прочих негуманоидов, поглядывая исподлобья со своего края галактики.
Шару было решительно все равно. Отправляясь в космос в качестве главы экипажа, ему совершенно было безразлично — останутся гуманоиды и впредь ведущими во Всемирном Галактическом Совете или им все же придется подвергнуться известному унижению и насмешкам со стороны. Для Шара ничего не имело значения, кроме конкретного выполнения поставленных перед ними задач в достижении намеченного плана, точное и целеустремленное движение ко всему прогрессивному. Шар уже потерял всякий интерес к деревне, да и к населявшим ее когда-то людям, там, или мутантам. Все это копание древнего никак не может положительным образом отразиться на прогрессе.
— Я тут решил, — начал Человек, — что мне необходимо еще задержаться. Если нет возражений, тогда на этом и закончим.
— Мы не против, — выразил общее мнение Шар.
— Скоро совсем стемнеет, — заметил Паук.
— И появятся звезды, — подхватил Человек. — Может, даже взойдет Луна. Кто-нибудь из вас заметил, есть ли здесь Луна?
— Нет, — отрубил Паук.
— Мы скоро отбываем, — обратился к Человеку Пес. — Я сообщу тебе когда старт.
И, конечно же, появились звезды. Солнце еще освещало западный небосклон, когда проступили первые, наиболее яркие. Затем появились еще и еще, и, наконец, все небо запестрело ярким красочным узором далеких светил. Луна себя не желала обнаруживать. Если она и существовала, то пока не показывалась.
На вершину гор опустилось холодное покрывало прохлады. Человек принялся собирать всевозможную древесину, которая в изобилии окружала его. Он набрал целую охапку мертвых ветвей деревьев и высохших кустарников и, повозившись немного, развел огонь. Получился совсем маленький костерок, но в непроглядной тьме он пылал ярко и уверенно. Человек сел поближе и хотя пламя давало немного тепла, оно успокаивало и создавало атмосферу компании, когда не чувствуешь одиночества.
Он сидел у костра и продолжал разглядывать деревню, машинально повторяя про себя, что все-таки здесь что-то не так. Не может быть, размышлял он, чтобы Великая раса так опустилась за минувшие тысячелетия.
Он испытывал острое одиночество, и это чувство усилило одинокая древняя планета, горная прохлада и холодные незнакомые звезды. Надежда еще не покинула его сознания, но в любой момент могла развеяться в прах, исчезнуть навеки, подобно легкому прикосновению утреннего ветерка. Лучик надежды еще теплился, и Человек подумал тогда о своей расе гуманоидов, которых отныне все будут считать просто некими приспособленцами, отодвинутыми на задворки Империи. И не будет больше Великой расы. Все человечество отойдет на задний план. Зато как возвысятся в Империи Пауки, Шары и прочие разумные и полуразумные, для которых-то и названия не подобрать.
С человечеством, как с Незыблемой Великой Расой, будет навеки покончено. Приспособленцы, не более того.
Где-то вершилась Судьба Могучего Разума, и приспособленцы послужили обычным недостающим звеном, соединительным мостом временного разрыва проявления Всемирного Братства…
Преодолевая все тяготы, рассуждал Человек, они сыграли свою необходимую в истории роль… Нет, не верится, что так все и складывалось! Слишком уж упрощенно получается. Все прошлые достижения и успехи человечества перемешать с прочими группами существ и спокойно подвести результат под одну черту!
Появился Пес и неслышно замер рядом. Он просто стоял и вместе с Человеком задумчиво смотрел на молчаливую деревню. Языки костра причудливо играли отсветами на его скафандре, и он был прекрасен, сохранив неуловимые признаки животной дикости, так прекрасно сочетающиеся с местной природой.
Пес все же решил нарушить тишину, висевшую над миром и составлявшую неделимую часть безмолвной долины.
— Огонь просто завораживает, — вздохнул он. — Я очень редко вижу у нас огонь.
— Знаешь, — сказал Человек, — огонь был первым шагом, ступенькой наверх в развитии человечества. Для меня костер — это святой символ.
