Анатолий Бритиков - Дом с привидениями
Увы, пока еще до такого идеального состояния нам далеко. Но разве не к этому нам надо стремиться? Разве не про нас это писано: возлюби ближнего своего? А кто же может быть нам ближе, родней собственных детей, причем не только своих, кровных, но вообще — детей человеческих?
Пришелец прав: мы разные, очень разные — и хорошо, что так! В самом деле, представьте себе конструктор, состоящий из одних только винтов, например, — много из него сделаешь? А ведь мы должны из самих себя сотворить такой невероятно сложный организм, как человечество… Правда, различия эти не во внешних признаках, не в стремлении выделиться из толпы подвешенным к уху колокольчиком, а в различии наших индивидуальностей, богатстве и разнообразии внутреннего мира. Но любовь, о которой говорит “звездный казак”, как раз и есть одно из тех главных свойств, которые позволят нам рано или поздно ощутить все же себя единым человечеством с единой человеческой моралью, с общечеловеческой нравственностью.
Больше того: это качество должно быть присуще любой цивилизации, где бы она ни находилась, — на Земле или в окрестностях какой-нибудь Тау Кита. Уверенность в этом лежит в основе рассказа Святослава Логинова “Взгляд долу”. И человек по имени Сонд, и Яфмам, обитатель некоей неназванной планеты, в равной мере соответствуют тому высокому критерию, который мы называем человечностью.
Правда, два общества, которые представляют они, разительно отличаются друг от друга. Земляне продолжают идти тем же путем технологической цивилизации, по которому движемся мы уже тысячи лет. А обитатели планеты магов избрали путь иной, который можно было бы, используя традиционные термины и понятия НФ, назвать цивилизацией биологической. Для достижения своих целей им не надо сооружать громоздких машин, не нужен весь наш арсенал технических ухищрений. Зачем? Ведь достаточно подумать, сосредоточиться, приложить энергию собственной мысли, чтобы напрямую, минуя посредничество машин, механических усилителей и исполнителей нашей воли, создать все, что необходимо.
Но за все надо платить. И если мы за неразумное развитие технологии, за сомнительные порой достижения прогресса платим сейчас, например, катастрофическим загрязнением окружающей среды, грозящим в будущем (и недалеком!) необратимой деградацией природы, то обитатели планеты магов за свои односторонние успехи расплачиваются жестким самоограничением, изоляцией от других миров? “взглядом долу”.
Обе крайности равно неприемлемы. У нас, на Земле, все ширится движение, призывающее человечество сознательно ограничить свои потребности, отказаться от всего, что не является жизненно необходимым, во имя сохранения самой биосферы нашей планеты, во имя нашего собственного будущего. С удивительной прозорливостью писал об этом еще в конце пятидесятых годов классик современной отечественной НФ Иван Ефремов в романе “Туманность Андромеды”, называя такую фазу в истории общества Эрой Упрощения Вещей. На планете магов в рассказе Логинова находятся люди, которые не в состоянии преодолеть зов неба, те местные Дедалы, Монгольфье и Райты, которые становятся “зеркальными магами” (заметьте, и здесь образ зеркала!).
Но если бы идея рассказа заключалась лишь в том, что в любом обществе всегда были, есть и будут несогласные с общепринятыми нормами, идеями, взглядами, — это было бы слишком просто. Мысль писателя глубже, значительней: в замкнутом, герметичном сообществе, будь то племя, народ или все человечество, преодолевать внутренние противоречия гораздо сложнее, чем в открытом. “Заболевшие небом” обитатели планеты магов легко впишутся в земной мир. И пусть Сонд не пускает туда своих детей, “пока они неизлечимо не заболеют небом”, у детей ведь могут оказаться на этот счет свои соображения. Но в том, что среди миллиардов землян непременно сыщутся, не могут не сыскаться те, кому окажется близок и дорог образ жизни магов, кто захочет постичь и принять их мир, опустить “взгляд долу”, нет сомнений. А значит, оба мира, обе планеты, оба общества нужны друг другу, их союз обоюдожелателен и взаимовыгоден, ибо они помогут друг другу преодолевать свои внутренние несовершенства.
Конечно, Контакт может оказаться не столь прямым, как в этих рассказах, он может быть опосредованным, как это происходит, например, в повести Александра Шалимова “Эстафета Разума”, где между партнерами по Контакту пролегла труднопредставимая бездна не пространства даже, а еще менее преодолимого времени.
Кто знает, окажется ли обстановка на Марсе, когда туда доберутся наконец земляне, именно такой, как описана она у Шалимова, — речь, естественно, о реальных условиях, а не о фантастических “фантомах Азария”. Хотя на поверхности Красной планеты поработали уже и советские, и американские автоматические исследовательские станции, быть уверенным в чем-либо до конца нельзя. Писатель учел едва ли не все, что сегодня известно о Марсе, но ведь и на Земле мы делаем все новые открытия, несмотря на то, что планета наша, казалось бы, изучена вдоль и поперек. Не сходятся пока во мнениях астрономы и по поводу гипотетического Фаэтона: одни считают, что пояс астероидов между Марсом и Юпитером — это остатки прекратившей свое существование планеты; другие полагают более вероятным, что астероиды являют собой своего рода “строительный материал” для еще не сформировавшейся планеты… Но как бы то ни было, а написана повесть с такой степенью достоверности, с таким эффектом присутствия, словно речь идет не о фантастической “марсовке”, а о зимовке где-нибудь в Антарктиде, о которой автор писал не один раз. И оттого невольно верится — все именно так и есть там, на далекой Красной планете.
И еще одно, может быть, самое главное. Чисто фантастическую идею о працивилизациях Солнечной системы, о разумной расе, будто бы обитавшей некогда на Фаэтоне и переселившейся потом на Марс, а оттуда на Землю, расе, потомками которой являемся и мы, — через эту идею, популярную у писателей-фантастов, просвечивает другая, оригинальная. Здесь, у нас на Земле, зарождались, достигали расцвета и угасали многие цивилизации. Но какую-то часть своего опыта, знаний, культуры они передавали тем, кто был рядом, кто наследовал им. Вечно идет непрерывная смена поколений, и каждое передает свой опыт, знания, идеи следующему за ним. И цепь эта не должна прерываться. Заботой о будущем человечества продиктована фантастическая гипотеза писателя об информационном поле ушедших предков, которое материально запечатлелось в окружающей среде и продолжает воздействовать на нас как эстафета разума.
Коллизия Контакта, как видим, совсем не обязательно требует в равной мере выписывать обоих партнеров; важен факт Контакта, выступающего в роли того самого Лукианова зеркала, в которое смотрится человек, народ или человечество.
