Гарри Гаррисон - Беглец
В гневе Бирбанте потряс кулаком вслед удаляющемуся автобусу и проклял водителя. И только после глотка вина понял, что напрасно дал волю чувствам. Разумеется, бедняга ни в чем не виноват. И не следовало его проклинать, даже мысленно. Лицо Бирбанте залоснилось от пота, вызванного отнюдь не жарой. Вытащив тяжелые серебряные четки, он обратился к Богу с просьбой простить его и оставить без внимания проклятия водителю, вырвавшиеся сгоряча и, следовательно, ничего не значащие. И понять, почему он рассердился, ибо он – всего лишь человек и не всегда в силах смирить гордыню. Обращенный к Богу монолог успокоил Бирбанте. Постоянное напряжение дает себя знать, решил он, особенно при выполнении столь ответственного поручения. И, вернувшись с Нарсизо, он должен попросить руководство отпустить его хотя бы на год в какой-нибудь уединенный монастырь. Он не сомневался, что ему пойдут навстречу, руководству хорошо известно, какие преграды преодолевает он, чтобы дойти до цели.
Стрелка индикатора дрогнула и поползла. Занятый своими мыслями, Бирбанте не сразу заметил ее движение. Теперь следовало забыть о них, как о питье и пище. Воздержание и пост никому не приносили вреда. Бирбанте склонился над приборами.
– Ты здесь, Нарсизо, совсем рядом, и так же, как и я, боишься Божьего суда. И я иду, чтобы помочь тебе.
Двигатель заурчал, «альфа-ромео» плавно тронулась с места. Бирбанте сдерживал нетерпение. Погоня была долгой, и несколько лишних минут ничего не решали. Спустившись в долину, у самого городка, где дорога стала менее извилистой, Бирбанте съехал на обочину и вновь взглянул на приборы. Индикатор по-прежнему указывал, что беглец близко. Я нашел тебя, Нарсизо, улыбнулся Бирбанте.
Тени чуть удлинились, а в остальном Чиомонте оставался таким же, как и час тому назад, когда Бирбанте покидал городок. Ехал он посреди улицы, медленно, на второй скорости, вглядываясь в стрелки приборов. Они должны дернуться, когда он проедет мимо Нарсизо, и тогда он узнает беглеца и схватит его. С Божьей помощью. Бирбанте коснулся нагрудного креста. Но индикатор по-прежнему указывал, что Нарсизо где-то впереди.
Дома кончились, и вновь потянулись поля, пыльные виноградники. Должно быть, Нарсизо прятался не в Чиомонте, а на одной из окрестных ферм. Но с каждой секундой сигнал становился слабее, хотя детектор и вел его вперед, в безлюдье дороги. Бирбанте охватил страх, и он вдавил в пол педаль газа. Нет, вот это ни к чему, одернул он себя. Спешкой тут не поможешь. Сначала надо обдумать следующий шаг. Сигнал становился все слабее. Бирбанте ничего не мог понять. А затем радостно рассмеялся.
– Как просто, – «альфа-ромео» набрала скорость. – Автобус! Нарсизо предупредили, и он удрал. А что еще он мог сделать? Путешествие подошло к концу, Нарсизо.
Бирбанте ехал быстро, срезая повороты. Уже через пару минут впереди показался автобус. Бирбанте притормозил. Конечно, не хотелось вытаскивать Нарсизо из переполненного автобуса, но другого выхода он не находил. Автобус скрылся за рощицей, вновь показался на дороге. «Альфа-ромео» продолжала преследование, проскочила рощу, настигая автобус, но ту стрелки приборов резко дернулись и Бирбанте с силой нажал на тормозную педаль. Нарсизо сошел с автобуса! Детектор показывал, что он находится справа от дороги. Задним ходом Бирбанте проехал сотню метров, пока не увидел тропу, петляющую по полям. Он не мог набрать скорость, но все же ехал быстрее бегущего человека…
На круглой вершине каменистого холма сидел мужчина в грубой крестьянской одежде, с палкой в руках. Бирбанте остановил машину, чтобы спросить, не проходил ли кто по тропе, но не успел произнести и слова, как мужчина поднял голову и повернулся к нему.
Их взгляды встретились и Бирбанте заглушил двигатель.
– Ты Нарсизо Лупоне, – в голосе Бирбанте не слышалось вопросительной интонации.
Нарсизо кивнул, его светло-голубые глаза резко выделялись на загорелом лице.
– К сожалению, не имею чести знать вас.
– Отец Бирбанте.
– О, какая встреча, знаменитейший охотник за еретиками.
– Если ты знаешь, кто я такой, то должен понимать, что пришел я не для того, чтобы поболтать с тобой. Для нас обоих будет проще, если ты сядешь в эту машину и поедешь со мной.
– Терпение, Бирбанте, терпение. Даже приговоренному к смерти преступнику дается время на раздумье, его и кормят перед казнью. Вот и нашему Спасителю предоставили возможность в последний раз поужинать.
– Его имя на твоих устах – богохульство. Сейчас ты поедешь со мной, и на этом все закончится.
– Неужели? – усмехнулся Нарсизо. – А что вы сделаете, если я откажусь? Убьете меня?
Бирбанте взял с сидения какой-то предмет.
– Ты знаешь, что мы никого не убиваем. Мы – христиане в христианском мире и не жалеем сил, чтобы подняться над окружающими нас животными. Это устройство обездвижет тебя и не даст пошевельнуться, так что, как бы ты этого не хотел, мы уедем вместе.
Он поднял черную пластмассовую трубку с рукоятью и кнопками на одном конце, украшенную золотым силуэтом серафима, и наставил ее на Нарсизо.
Прогремел выстрел, зеркало заднего обзора разлетелось вдребезги, из поблескивающего металлом предмета в руке Нарсизо вырвался дымок.
– Вы узнали пистолет, не так ли? – полюбопытствовал Нарсизо. – Вы видели его изображение в исторических книгах. Он может продырявить вас так же легко, как и машину. А теперь бросьте парализатор на заднее сидение.
Бирбанте выполнил приказ и пожал плечами.
– Какая тебе польза от моей смерти? Я окажусь среди святых и мучеников, а ты останешься здесь, в этом жестоком мире, пока за тобой не придут другие. Отдай пистолет и поедем со мной.
– Нет. А теперь отойдите от машины и выслушайте меня. Сядьте вон там и давайте поговорим. Пистолет я уберу.
– Дьявол все еще бродит в этом мире, – Бирбанте перекрестился и сел на траву.
– Мир этот не так уж и плох. Вас не удивляет наличие у меня пистолета? В эту эпоху?
– Отнюдь. Год одна тысяча девятьсот семидесятый от Рождества Христова – далекое прошлое. Чему тут удивляться?
– Вам следовало уделять истории больше времени. Разве вас не проинструктировали, прежде чем направить сюда?
– А как же. Не думайте, что в коллегии инквизиции сидят дураки. Я вернулся в прошлое на сорок семь лет. Эта машина – точная копия одной из моделей этого периода.
– Ага! Значит, вы привезли машину с собой? Я как раз собирался спросить об этом. Похоже, вы достаточно хорошо знаете это время, и вам известно, что войны за веру давно закончились и наступила эра мира?
– Конечно. Но, раз у тебя оказался пистолет, в наши хроники, очевидно, закрались незначительные неточности.
