Владимир Михановский - Цель и средства
– Грави… чего?
Неизвестные переглянулись.
– Простите, – сказал задавший вопрос. – Мы незнакомы, и вы вправе относиться к нам с подозрением. Разрешите представиться. Я – Жильцони, Альвар Жильцони. Слышали, неверно?
Лиго покачал головой и покосился а сторону второго. Тот сидел, откинувшись на спинку скамьи, отбросив далеко в сторону руку с дымящейся сигаретой. На лице его застыло отрешенное выражение. Можно было подумать, что перед глазами крепыша не унылый осенний пейзаж, а райские кущи – столько мечтательности выражали его глаза.
– Очнись! – Альвар Жильцони тряхнул приятеля, затем вырвал у него сигарету и растоптал ее.
– Мм… я готов к действию.
– Опять фильтр сорвал?
Крепыш что-то пробормотал извиняющимся тоном.
– Мой ассистент Абор Исав, – представил его Жильцони. – Физики говорят, что абсолютный нуль недостижим, не так ли?
– Да, я слышал, – согласился Лиго.
– Хм, слышал… Так вот, «представьте себе, дорогой Лиго. Этому самому силачу с библейским именем удалось опровергнуть эту догму физики. Что вы на это скажете?
– Невероятно, – вежливо удивился Лиго Ставен.
– Вы спросите, наверно, как он достиг этого?
– Как?
– Абор доказал достижимость абсолютного нуля собственным существованием, – произнес торжественно Жильцони и, прочтя недоумение в широко раскрытых глазах собеседника, счел нужным пояснить: – Абор Исав – в физике абсолютный нуль. Абсолютный! – и захохотал, довольный собственным остроумием.
Абор Исав сидел со скучающим видом, будто речь шла не о нем.
– Вы спросите, зачем тогда я, физик, держу его? Законный вопрос. Видите ли, – словоохотливо пояснил Жильцони – Исав, не разбираясь в физике, обладает рядом других достоинств. Например, он слушается меня. Когда надо, нем как могила. Что же касается физической силы… Ну-ка!
Исав все с тем же скучающим выражением полез в карман, вытащил монетку и небрежно согнул ее между пальцев. Затем протянул сложенную вдвое монетку Ставену.
– Здорово, – протянул Ставен, безуспешно пытаясь разогнуть никелевый пятицентовик. В своей работе акробата он привык сталкиваться с разными проявлениями силы и ловкости и уважал их, ценя едва ли не выше прочих человеческих достоинств.
– Каково? – спросил Жильцони.
– Неплохой аттракцион, – сказал Ставен. – Кажется, я вас помял, наконец. Работу ищете? Ладно, приходите к началу представления. Попробую поговорить с директором цирка, хотя я с ним мело знаком. По-моему, он как раз собирается осчастливить Тристаун новым номером.
– Слышишь, Абор? – Жильцони толкнул своего помощника в бок. – На черный день ты уже обеспечен куском хлеба!
– А вы? – спросил Лиго.
– Что я? – не понял Жильцони.
– Вы что можете показать? Перекладина, пирамида, кольца? А может быть, космическая акробатика?
Жильцони нахмурился.
– Пошутили – и баста, – мрачно сказал он. – Ты и впрямь, малыш, не слышал об Альваре Жильцони?
Лиго виновато улыбнулся:
– Откровенно говоря – нет.
– Так, так, – Жильцони побарабанил пальцами по спинке скамьи и с желчной иронией добавил: – Выходит, ты не читал, моих статей?..
– Статьи о цирке?
– Четыре статьи, посвященные единой теории поля, – медленно, со значением произнес Жильцони. – Ну-ка, вспомни хорошенько, это важно.
Лиго покачал головой:
– Не читал такого.
– Может, ты вообще не читаешь «Физический журнал», а? – Жильцони осклабился, будто сказал нечто ужасно смешное.
– В глаза его не видел… – Лиго запнулся.
– Ладно, – хлопнул его Жильцони по колену. – Не доверяешь – бог с тобой. В конце концов ты прав по-своему. Давай поговорим по душам…
Лиго решительно привстал:
– Извините, мне пора.
– До выступления еще час, – напомнил Жильцони.
– Надо трапецию проверить…
– Сиди, малыш, – сказал Жильцони и тяжело придавил плечо акробата.
– Что вам нужно?
– Разговор не окончен.
Лиго глянул на жилистые крупные руки Исава, – тот словно нехотя пошевелился, – обвел взглядом пустынную аллею… и остался.
Нет, это не пьяные, хотя Исав и напоминает наркомана.
– Время, действительно, еще есть… Я к вашим услугам, – произнес Лиго.
– Так-то лучше, малыш, – кивнул Жильцони. – Нам ведь известно о тебе все. Даже то, чего ты сам еще не… В общем, не в этом дело.
Лиго посмотрел на часы.
– Начнем с главного, – сказал Жильцони. – Что ты думаешь о единой теории поля?
– Поля?..
– Да, черт возьми, поля, – подтвердил Жильцони и резким жестом поправил шляпу. – Ты никогда не задумывался о том, что единая теория поля зашла в тупик?
– Не задумывался…
– А что ты скажешь о дискретности электромагнитных полей? – продолжал Жильцони, все больше распаляясь.
Лиго потер лоб:
– Дискретности?.. К сожалению, тут я ничем вам помочь не смогу.
– Может, он уже запродал идею? – подал голос Исав.
– В таком случае он давно бросил бы свою дурацкую акробатику, – сплюнул Жильцони.
Лиго внутренне подобрался, выбирая момент, когда можно будет вскочить и побежать.
– Может, акробатика – это камуфляж? Или, еще проще – хобби? – предположил широкоплечий Исав.
Жильцони испытующе посмотрел на Ставена.
– Я вижу, вы люди порядочные… – начал Лиго.
– Меня с толку не собьешь, – оборвал его Жильцони. – Нехорошо скрывать открытия – это тормозит развитие науки. Мы, физики, – единая семья. Разве не так?
– Но я же не физик, – вырвалось у Лиго.
– Не физик – так не физик, – согласился Жильцони. – Стоит ли волноваться по пустякам? – Он сделал Исаву какой-то жест, тот вытащил из пачки сигарету и протянул ее Лиго:
– Угощайся.
Лиго покачал головой:
– Не курю.
– Ну да, спортсмену вредно, – сказал Жильцони.
Исав закурил сам, глубоко затянувшись. Когда он прятал пачку в карман, Лиго рванулся с места. Но Исав опередил его на какой-то миг. Хищно перегнувшись, он пустил струю дыма прямо в лицо Ставену.
Акробат обмяк и безвольно опустился на скамью. Руки его упали вдоль туловища, голова свесилась набок.
– Дело в шляпе, – сказал Жильцони. Он придал Ставену, который уснул, более естественную позу – на случай, если появится какой-нибудь прохожий – затем снял свою шляпу и водрузил ее на лицо жертвы.
Теперь всех троих можно было принять издали за компанию гуляк, из которых один подвыпил больше остальных и мирно уснул.
Жильцони огляделся. Парк по-прежнему был безлюден.
– Лучшего места для прогулки невозможно выбрать, – заметил он. – Теперь остается главный вопрос: тот ли это человек, который нам необходим?
Исав сделал жест, означающий, что никаких сомнений быть не может. Но это, по-видимому, не вполне убедило Жильцони.
