Сергей Рощин - Верная возможность
- ...И от Платонова, повторяю, без интервью не возвращайся, - опять прервал мои размышления Поддубный.
Я вздохнул. В отличие от имени Керим-оглы фамилия Платонова мне абсолютно ничего не говорила, хотя ее-то шеф как раз произнес без бумажки. Пришлось спросить.
- А кто такой этот Платонов?
Со стороны Ерохиной опять послышалось фырканье. Главный же посмотрел на меня так, будто бы я поинтересовался у него, кто такой Поддубный - Иван или Андрей, - неважно.
- Ну ты даешь! А еще репортер светской хроники! Где ты был последние две недели? Весь город только об этом и говорит! К нам приезжает известный певец, ярчайшая звезда, секс-идол молодежи, особенно женской ее половины сам Андрей Платонов, - в голосе шефа прозвучала нескрываемая ирония.
- Секс-идол молодежи? - удивился я. - Он что - круче меня?!
На этот раз фырканье напоминало звуки, издаваемые довольной свиньей при купании в луже грязи размером с ту, что располагалась по соседству с моим домом.
Я перевел взгляд на всеобщую любимицу. Она в это время как раз рассматривала меня. Ее каштановые волосы были чуть растрепаны, на губах играла улыбка, а в карих глазах поблескивали озорные искорки. У меня возникло подозрение, что это отблески льдины, засевшей внутри, но вроде бы начинавшей подтаивать.
- Наверное, мама плохо воспитывала вас в детстве, - добродушно обратился я к Леночке. - Вероятно, она забыла вам сказать, что девочке в период полового созревания надлежит сдерживать свои эмоции, особенно в присутствии большого количества мужчин...
- И особенно секс-идолов, - вставил Валерка Потайчук, невысокий длинноволосый шатен, ведавший криминальной хроникой.
- ...А вообще, - продолжил я, не обратив на его тираду никакого внимания, - это даже хорошо, что вы начали издавать звуки, хотя бы пока и нечленораздельные, но бесспорно говорящие о том, что вы становитесь неравнодушной к некоторым проявлениям человеческой жизни, в частности, к интимным ее сторонам...
- Хватит! - шеф стукнул кулаком по столу. - Выяснение отношений производите в нерабочее время, а сейчас все свободны, точнее - заняты, - с этими словами он уткнулся носом в какие-то листки, давая понять, что совещание закончилось.
Сидевшие по обе стороны стола стали подниматься и потихоньку вытягиваться в коридор. Я тоже встал, но в голову мне пришла одна мысль, и я решил немного подзадержаться.
- Ну, - оторвал Поддубный голову от бумаг, когда мы остались одни.
- Платонов, конечно, согласия на интервью не давал, полувопросительно произнес я. Андрей Васильевич недовольно кивнул.
Я достаточно хорошо знал этот тип молодых наглецов, возомнивших себя героями масс. Заносчивые мальчики, либо глупые и совершенно не сознающие, что являются всего лишь калифами на час, либо, наоборот, отлично это понимающие и спешащие состричь купоны со своей популярности.
- Его популярность на самом деле достаточно велика, - заметил шеф. Ты, конечно, тоже его слыхал, только не запомнил. Он поет это, как там его, - он щелкнул пальцами, - "Я - герой, я - мужик, я - самец, я российского секса отец".
- М-да, - промычал я. Такие заявочки не предвещали легкой добычи в плане интервью.
- Пропуска у секретаря, поедешь с Тихоновым, - заключил Поддубный. Интервью вари, чем круче - тем лучше.
Тихонов был лучшим фотографом нашего издания. Но мне он в данном случае совершенно не подходил, поскольку сегодня я собирался заставить секс-идола российской молодежи малость поработать и на меня.
- Андрей Васильевич, а можно я сам фотографа подберу, - обратился я к Поддубному.
- А чем тебе Василий не подходит? - удивился тот.
- Ну тут нужен человек специфический, с некоторыми особенностями телосложения и характера, - заюлил я.
Главный пожал плечами.
- Делай как хочешь. Лишь бы интервью было.
Я изобразил на лице благодарную улыбку и направился к двери.
- Да, - остановил меня Поддубный, - сейчас поедешь к... - он опять стал искать бумажку.
- Керим-оглы, - с готовностью подсказал я.
- Да, оглы, - согласился шеф. - Так вот там, чтобы никаких выходок. Нормальное деловое интервью, с благодарностями и пожатием рук позитивчик, так сказать.
- Обижаете, - развел я руками. - Все и сам понимаю.
Выйдя из кабинета главного редактора, я скорчил гримасу, которая должна была показать всем окружающим переполнявшее меня отвращение к предстоящей рутинной работе по выдаиванию турецкого паши местного значения.
Первым, вернее, первой из окружающих ее увидела машинистка Катенька миленькая брюнетка с пышными формами.
- Алеша, что с тобой, зуб болит? - она с участием заглянула мне в лицо.
- Нет, - прохрипел я, - аппендицит. Острый. Срочно надо вниз. Мне одному не дойти.
- Ой, - всполошилась она. - Пошли, я тебе помогу. Обопрись на меня.
Я охотно выполнил ее просьбу. Моя рука скользнула к ней талию и оперлась о бедро, крепко захватив при этом пальцами его мягкую заднюю часть.
- Выше не могу, - простонал я со страдальческой миной, - рука почти не действует.
В этот момент из одного из кабинетов в коридор вышла Леночка Ерохина. Увидев меня, согнувшегося пополам, с перекошенной рожей и рукой на катенькиной, гм... талии, она не удержалась и снова фыркнула.
- Секс-идол за работой. Очередная трудовая победа.
Я резко выпрямился, убрал руку и постарался придать лицу выражение Патриарха Всея Руси, скорбящего о несовершенстве человеческом.
- У меня есть к тебе дело, Елена.
- Да ну?! - удивилась она. - Ты хочешь, чтобы я поддержала тебя с другой стороны?
- Нет, нет, нет, - замахал я руками. - Дело совершенно иного рода. Конфиденциальное - пойдем куда-нибудь поговорим.
- Эй, - раздался сзади голос Кати, - Так ты не болен?
Я спрятал левую руку за спину и стал показывать ей, чтобы уходила.
- Нет, Лен, ты посмотри, - завозмущалась та. - Прикинулся больным, а самому лишь бы покрепче за что-нибудь ухватиться.
- Не за что-нибудь, - живо отреагировал я, - а только за определенные места. И я и вправду болен - мне сейчас ехать интервьюировать одного янычара. А у него знаешь ятаган какой - чуть что не так, и...
- Хоть бы он тебе этим ятаганом одно место "и...", - гневно произнесла машинистка и удалилась.
- Ну, - задумчиво проговорило ледяное чудо, приблизившись ко мне, какие у тебя возникли мысли на сей раз?
- Как всегда - гениальные, - широко улыбнулся я. - Ты ведь знаешь, что я сегодня иду на концерт звезды эстрады и буду брать у нее интервью. И иду не один, а с фотографом. Но поскольку фотографировать я достаточно хорошо умею и сам, то второй дефицитный пропуск на столь потрясное мероприятие я хочу дать, ну, просто хорошему человеку, - я выжидательно посмотрел на Ерохину.
