Андрей Егоров - Спасибо, космос!
В отличие от соседа по камере Иванова научная составляющая совсем не заботила. Главное – чтобы допустили к полету. Поэтому он немного волновался перед медицинским осмотром, но, к счастью, выяснилось, что здоровье у него отменное, за исключением нескольких незначительных мутаций. Но при нынешнем радиационном фоне на Луне генетические изъяны были неизбежны – если они не приводили к серьезным заболеваниям, доктора диагностировали, что пациент в норме…
Челнок вздрогнул, и испытатель сразу же почувствовал, как шибанули по телу челюсти перегрузки в десять с лишним джи. Ощущение было такое, будто попал под гигантский пресс. Мышцы и сухожилия свело судорогой. Иванов закричал, и не смог захлопнуть нижнюю челюсть – она стремилась превратиться головогрудь, как у членистоногих. Приложив неимоверные усилия – все-таки, смог. Затем, похоже, вышли из строя системы стабилизации, и корабль ушел в стремительное вращение. Хорошо, что астронавт был пристегнут к креслу. Кабина закрутилась перед глазами в безумном калейдоскопе. Так, наверное, чувствует себя белка, но не в обычном колесе, а в барабане стиральной машины. Перехватило дыхание, Иванов решил – лопнул баллон с кислородом. Да еще пульт заискрил, из него потянулся дым…
Он почти умер, во всяком случае, сознание на время покинуло его тело, когда челнок пробил атмосферу Земли и огненной кометой устремился к поверхности планеты. Перед самой посадкой, – испытатель уже окончательно попрощался с жизнью, – заработали амортизаторы. Корабль стабилизировался и мягко опустился на берег широкого озера. В иллюминатор была видна водная гладь, песчаный карьер вдалеке и зеленый берег.
Иванов со стоном пополз из кресла, его мутило. Дернул задвижку, в последнем усилии ударил люк плечом и вывалился наружу…
Он не знал, сколько времени пролежал в мягкой траве, – не помнил себя. А когда приподнял голову, то увидел, что над ним стоят люди. Одежда их показалась космонавту странной, но еще удивительнее было то, что их чистые юные лица не прикрывают кислородные маски. Хотя купола на подлете к Земле испытатель почему-то не заметил. Может, он был без сознания, когда судно пробило купол? Большинство людей были невысокого роста с красными тряпками на шеях. Среди них выделялся один – длинный и тощий, в круглых очках и нелепой шляпе.
– Товарищ, космонавт, – сказал он гордо, – мы нашли вас первыми. Я отправил Сашеньку в лагерь. Оттуда сразу же позвонят в район. Как вы себя чувствуете? Вам нужна медицинская помощь?
– В район? – переспросил Иванов. Вышло глухо – из-за шлема. – Какого Сашеньку, м..?..
– Наш… русский, – зашумели дети. Один из них отвесил другому звонкий подзатыльник. – А ты говорил, шпиён мериканский! Сам ты – шпиён!
Проклятые ученые, пробормотал Иванов, похоже, они что-то напутали – отправили меня куда-то не туда. Он покрутил колесико на шлеме, высвобождая стекло. Открыв не без опасения «забрало», он втянул ноздрями местный воздух и мигом опьянел. Такого чистого сочетания азота, кислорода и прочих составляющих он не пробовал никогда в жизни. Иванов обвел пасторальный пейзаж завороженным взглядом, начиная прозревать, и закричал от счастья, как ни кричал никогда в жизни:
– Спасибо, космо-о-о-ос!
Пионеры в страхе разбежались. Вожатый в нелепой шляпе улепетывал быстрее всех.
