Йен Уотсон - Книга Реки
Черное течение, которое не слишком меня интересовало, было просто неким препятствием, вроде водоворотов, хотя и гораздо опаснее; а то, к чему оно не давало подплыть — западный берег с его обитателями, — занимало лишь монахов с их чудачествами, поскольку добраться до этого берега было все равно невозможно. Более того, жители западного берега, если они вообще существовали, интересовались нами не более, чем мы ими.
Но если река живая… Как же так, мы ведь пьем эту воду? А человеческое тело почти полностью состоит из воды. И значит, мы созданы из реки: наше сердце и легкие, кровь и мозг…
— «Женщины принадлежат реке», — процитировала я; и хозяйка судна воскликнула вслед за мной:
— Но она не принадлежит нам!
Конечно, это был своего рода спектакль, предназначенный стать испытанием — как если бы меня разыграли или заставили пройти по доске с завязанными глазами, чтобы я упала прямо к жалоносцам: он должен был внутренне связать меня с женским сообществом реки и гильдией. Возможно, чтобы я навсегда осталась верной реке и никогда не захотела поселиться где-нибудь на берегу со своим привезенным мужем? В Пекаваре были такие мужья, хотя и не очень много, но, естественно, я почти никогда не видела их жен, которые постоянно находились в плавании и возвращались домой только по праздникам. Однако в то время судьба мужей меня не занимала.
И все же, если речь шла только об эмоциональной связи — я согласна! Хотя вечер стоял теплый, а в каюте было душно, я дрожала.
— Йалин, — сказала мне хозяйка судна. — Если течение не заметит, что ты ему чужая, тогда оно должно думать, что ты его часть. Так паразит живет на теле своего хозяина. Каждый год, в канун Нового года, из Тамбимату на юге… — Она замолчала.
— Там, где начинается река, за Аджелобо.
— Река не начинается, Йалин. Она не появляется из маленького ручейка или журчащего фонтанчика.
— Я знаю. Она вытекает из-под Дальних Ущелий. Значит, она должна проходить по подземному каналу под ними.
— Нет, и там, в Тамбимату, где находится ее исток, она так же широка, что и в Умдале, где впадает в дикий океан. Она выходит из-под Ущелий так же, как земляной червь вылезает из почвы, упорно пробиваясь наружу. А что там, за Ущельями, мы не знаем. Их никто не измерял. Их вершины вздымаются туда, где трудно дышать. Может быть, они простираются на десять лиг или сто; а может быть, они тонкие, как лист бумаги. Фильтровальной бумаги. Они осаждают соль морской воды, которая, просачиваясь сквозь них, становится рекой. И может быть, если они очищают морскую воду, превращая ее в пресную, так же как почки очищают кровь, в Ущельях и за ними скапливаются залежи соли. Она образует целые острова, которые плавают, словно айсберги. Время от времени от них откалываются огромные куски, которые обрушиваются в океан, уплывают, делаясь все меньше, и где-то далеко-далеко исчезают совсем. Может быть, когда-нибудь ты увидишь далекий Тамбимату, где джунгли подходят к самым Ущельям и где река, выбравшись наружу, внезапно широко разливается. Тогда и ты сможешь поразмышлять над этим, как все. Но, Йалин…
— Ах да. Каждый раз, в канун Нового года?
— Правильно. В полночь, когда весь мир спит, из Тамбимату отплывает судно нашей гильдии, которое направляется к черному течению.
— Чтобы попытаться преодолеть его, пока не наступил следующий год — словно в это время судно не будет замечено? Пока река выдыхает прошедший год и еще не успела вдохнуть следующий?
Рыбья маска качнулась из стороны в сторону.
— Нет, чтобы привезти несколько полных ведер черноты. Считается, поскольку так происходит всегда, что в последнюю полночь уходящего года у реки замедляется обмен веществ и притупляется сознание. Тем не менее это путешествие небезопасно для добровольцев, которым оказывается честь отправиться к середине реки. Иногда случается и так, что какая-нибудь женщина из команды теряет рассудок и прыгает за борт.
— Вы привозите образцы черного течения, чтобы их изучать? — озадаченно спросила я.
Тело женщины затряслось, словно она беззвучно смеялась; естественно, я не видела выражения ее лица.
— У какого аптекаря найдется оборудование, чтобы изучать нечто столь чужеродное? Нет, не за этим. А вот за чем. — И тут хозяйка судна достала с полки заткнутый пробкой пузырек, в котором плавало что-то черное. — Ты по-прежнему хочешь стать женщиной реки?
Я держалась очень уверенно, решив, что в пузырьке, скорее всего, вода, подкрашенная чернилами. Или что-то в этом роде.
— Да, хозяйка, хочу.
Она открыла пузырек и протянула его мне.
— Тогда пей. Отведай черного течения.
— А что со мной будет? — В конце концов, эта жидкость, может быть, и не такая уж безвредная. Может, это и правда черное течение.
— Ну что же ты медлишь, ведь я же по-прежнему жива и здорова, не так ли, дитя? — прошептала у меня над ухом хозяйка причала.
— Что со мной будет?
— Ты станешь женщиной реки. Пей скорее — залпом.
Взяв пузырек, я принюхалась и не почувствовала ничего особенного: возможно, это был запах… сырости — и я опрокинула содержимое пузырька себе в рот.
То, что я выпила, не было похоже на жидкость, у меня было такое ощущение, будто я проглотила жирного садового слизня; Или шарик желе. На какое-то мгновение он застрял у меня в горле; еще миг — и его не стало.
Я поднесла пузырек к фонарю. Стекло было совершенно чистым, внутри не осталось ни осадка, ни капель.
Поставив пузырек на стол, я ждала… Чего? Я и сама не знала. Внезапного озарения? Приступа ужаса или экстаза? Холодного пота? Бреда? Начала месячных? Я стояла и ждала; и две мои свидетельницы — или это были судьи? — тоже ждали.
Наконец хозяйка судна кивнула:
— Ты спасена. Черное течение не замечает тебя. Ты не оскорбляешь его.
— А что было бы, если бы оскорбила?
— Тогда бы ты выскочила на палубу, прыгнула за борт и изо всех сил, не обращая внимания на жалоносцев, поплыла к течению, чтобы Слиться с ним. Другими словами, ты бы погибла.
— Я никогда не слышала, чтобы такое с кем-то случалось.
— Случается, но не очень часто. Один случай на тысячу, если и бывает. И тогда нам приходится распространять слухи, что наша женщина-кандидатка нанялась на какое-то судно и уплыла, ничего не сказав друзьям или родственникам, и с ней произошел несчастный случай. Или что она тайком пробралась на судно, а потом удрала в дальнем порту.
— Поэтому я не слишком и беспокоилась, — тихо добавила хозяйка причала.
Я нервно засмеялась.
— Вы сказали «женщина», как будто существуют кандидаты-мужчины?
— Я неправильно выразилась. Мужчина может проплыть по реке только один раз в жизни, вместе со своей будущей женой, так смешиваются наши гены.
