Любомир Пенков - Кошкин хвост
На следующий день в лаборатории появилось множество клеток самых различных размеров. Иеремия Фикс, лично руководил их установкой, а потом запер лабораторию и удалился для конфиденциального разговора с дрессировщиком диких зверей, чей адрес нашел в телефонной книге.
Под занавес этих бурных, насыщенных реорганизациями дней профессор нанял человека, который не смог бы отличить бизона от кенгуру, но зато был психоаналитиком.
Спустя неделю лаборатория стала неузнаваемой, она скорее напоминала большой виварий. Два ветеринара, специалисты по трансплантации, зловеще ухмыляясь, пробовали остроту новых скальпелей.
Последней прибыла очень компактная, но весьма совершенная ЭВМ, после чего двери лаборатории психопрактических исследований фирмы "Долой стресс!" захлопнулись, и ее работа потонула в безынформационном мраке.
Однако полгода спустя, незадолго до открытия конгресса психиатров, поползли слухи, что профессор Иеремия Фикс собирается сделать там сенсационное сообщение. Некая бульварная газетенка, недостойная упоминания, тут же опубликовала небольшой репортаж о чудо-препарате, якобы произведенном в лаборатории Фикса. В слезливой истории, пестрящей охами и ахами, рассказывалось об одном страдальце с тяжелой формой неврастении, который после однократного приема нового лекарства полностью исцелился, через три дня подал заявление в Национальную школу астронавтов и, самое главное, был немедленно принят. Разумеется, репортаж был целиком высосан из пальца, поскольку никто понятия не имел, над чем работает профессор Иеремия Фикс.
За два дня до открытия конгресса профессор сел в автомобиль и совершил небольшую экскурсию по предместьям. Следивших за ним Журналистов глубоко тронуло внимание, которое он уделил местным пьяницам. Результатом тщательнейшего осмотра кабаков и пивных явилась находка одного действительно великолепного экземпляра с пурпурным носом и неотразимо мутными глазами. Хотя словарь этого индивидуума был сведен к минимуму (точнее, к нескольким междометиям, сдобренным не слишком выразительными гримасами), контакт был вскоре налажен. Погрузив в автомобиль Красного Носа и закупленный по его указанию ящик виски, Иеремия Фикс вернулся в лабораторию. Разочарованные журналисты уныло разбрелись по редакциям.
Последующие двое суток не принесли ничего особенного, а на третьи конгресс психиатров с привычной скукой заслушал первые сообщения.
Потом на трибуну взобрался профессор Иеремия Фикс. Глаза его блестели так выразительно, что зал затаил дыхание, а председатель, зачитывавший длинное название доклада, по профессиональной привычке отметил про себя, что глубокоуважаемый коллега несколько переутомлен.
- Когда канадец Ганс Селье, - начал Иеремия Фикс, - обозначил словом "стресс" комплекс изменений, которые наступают в живом организме под воздействием внешних раздражителей, он не знал, что головокружительный ритм современной жизни вскоре сделает эмоциональный стресс основной причиной многих болезней! Что лежит в основе этого феномена?
В зале послышалось легкое перешептываиие: профессор повторял те избитые истины, что излагались во введении ко всем школьным учебникам психиатрии.
- Адреналин! - возвысил голос профессор Фикс и победоносно оглядел зал. - Именно адреналин!
Слушатели с недоумением ждали продолжения профессорского откровения, а председатель деликатно кашлянул и обменялся репликами с сидящим рядом оргсекретарем.
- Наша лаборатория поставила перед собой очень трудную, но весьма благородную задачу - освободить человечество от излишков адреналина! Профессор облизал пересохшие от волнения губы. - Мы вступили вначале на самый простой и, как впоследствии выяснилось, ошибочный путь. Оказалось, что современная психофармакология не может гарантировать устойчивых результатов в борьбе со стрессом!
Потрясенный зал не верил своим многочисленным ушам: заслуженный психофармаколог на скорую руку расправился с психофармакологией, срубил сук, на котором сидел.
- И именно тогда, - восторженно продолжал Иеремия Фикс, - когда наши эксперименты зашли было в тупик, одна ничтожная, вернее, великая случайность подсказала мне верную дорогу! Мать-природа, наша мудрая учительница, создала, оказывается, очень тонкий, неприхотливый в функционировании и чисто физиологический регулятор нервных процессов в наивысшие моменты эмоционального стресса!
Профессор не смог скрыть возбуждения и отпил воды из стакана.
- Кто из вас, уважаемые дамы и господа, не считает льва смелым и спокойным животным, уверенным в своих силах? Или возьмем кота. Разве не удивителен факт, что он способен на протяжении нескольких часов подстерегать какую-то ничтожную мышь? При этом безрезультатно! Где же тот мощный регулятор, который блокирует тотально-фатальные последствия эмоционального стресса?
Профессор сделал эффектную паузу и обвел притихший зал взором триумфатора.
- Хвост!!! Да, именно этот придаток, это излишнее на первый взгляд продолжение спинного хребта! Этот могучий, - голос профессора перешел в крещендо, - стрессоотвод, который природа предоставила своим наиболее привилегированным созданиям! Наши эксперименты показали, что после первого же взмаха хвоста, содержание адреналина в крови подопытного животного резко падает и опасные последствия стрессовой ситуации перестают ему угрожать!
Мгновение зал оторопело молчал, потом поднялся невообразимый шум. Председатель повернул голову и снова шепнул что-то оргсекретарю, который тут же встал и вышел.
- А на другом краю спектра находятся самые обездоленные! Те, кто не имеет или почти не имеет хвоста! Зайцы, кролики, шимпанзе, человек! Я не буду вдаваться в детали, достаточно упомянуть зайца. Кто он есть? Боязливое, вечно трепещущее животное - настоящий... "перпетуум мобиле" страха!
Слова профессора были едва различимы, но он продолжал:
- Наши эксперименты достигли уже заключительной стадии. Завтра на операционный стол ляжет доброволец, и после завершения восстановительного периода...
Собравшиеся так и не узнали, что случится после завершения этого периода. В зал сурово вошли два атлетически сложенных молодых человека в белых халатах и без всяких объяснений надели на Иеремию Фикса тоже белый но особого покроя - халат. Потом молодцы крепко-накрепко связали длинные рукава за спиной профессора и вывели его из зала.
В переполненном помещении воцарилась мертвая тишина, и все по неизвестной причине ощутили мелкую противную дрожь. А потом в первом ряду встал и, ни на кого не глядя, молча вышел из зала мужчина с решительным, покрытым шрамами лицом и с множеством воинских знаков отличий на своем сером штатском пиджаке.
