Георгий Гуревич - Месторождение времени
И вдруг слышу:
- Слово предоставляется представителю Крымской области, товарищу Десницкому из Приморского Дома техники.
Я насторожился. Наконец-то увижу этого монстра.
Выходит на трибуну молодой человек моего возраста или старше года на три, худенький, стройный, курчавый, с высоким лбом, благообразный на вид, и негромким тенором, почти нежным голоском говорит:
- Я займу у вас только пять минут, уложусь в регламент. В течение пяти минут я попробую доказать с цифрами, что настоящая конференция вообще не нужна. Фильмы о науке можно делать без ацтистов, без площадок и без комбинированных съемок...
Потом-то я разобрался, что предложение Гелия было нестоящее. Он думал, что можно просто снимать на пленку уроки лучших учителей. В сущности, это был отказ от всех возможностей кино - кинофильм без киноискусства. Но не в этом дело. Представляете себе, как были возмущены все эти маститые специалисты, знатоки тонкостей, когда им вдруг в лицо заявили, что можно без них обойтись! Они конференцию готовили полгода, и вдруг какой-то мальчишка, выскочка, кричит, что конференция не нужна совсем. Помню, как очень известный оператор с трясущимися губами и красными пятнами на лице, дрожа от гнева, говорил:
- Я не понимаю, зачем вы приехали сюда, молодой человек, почему вы живете в гостинице на счет государства?
Десницкий тут же поднял руку:
- Разрешите в порядке реплики два слова. Я согласен с выступающим товарищем. Действительно, мое присутствие на этой бессмысленной конференции не имеет смысла. Я уеду сегодня. От командировочных и гостиницы отказываюсь.
В перерыве я разыскал этого возмутителя спокойствия, догнал уже в раздевалке, представился:
- Я Юрии Кудеяров. Я очень обижался на вас, потому что считал вас беспардонным карьеристом, который лезет вперед, толкая всех локтями, унижая людей, хочет составить себе авторитет. Но сегодня я понял вашу натуру. На самом деле вы искренний и бескорыстный озорник, который просто любит совать палку в муравейник. Вы тот самый скорпион из анекдота, который утонул, потому что ужалил лягушку, переправлявшую его через ручей. Утонул, но ужалил, поскольку характер требовал жалить. Будем знакомы, я тоже один из ужаленных.
С того дня и началось наше знакомство - дружба, смею сказать. Поскольку от гостиницы Гелий отказался, пришлось ему ехать ночевать ко мне в Одинцово.
Характеристика моя оказалась справедливой: Гелий на самом деле был бескорыстным воином, любителем словесных сражений, фехтовальщиком на формулах, ценителем метких возражений, сокрушительных доводов, колючих насмешек. И темперамент его как нельзя лучше подходит к его основному занятию. Он изобретатель. Уж не знаю, любимое дело сформировало характер Гелия или призвание он выбрал по характеру.
Гелий воюет всегда: с косной природой, уклоняющейся от выполнения заданий человека; с косным материалом, отказывающимся от перегрузок; с косной конструкцией, не способной удовлетворить Гелия; с косными экспертами, не оценившими мгновенно всей оригинальности его мыслей; с косными плановиками, откладывающими реконструкции отраслей; с косными инженерами и директорами, не бросающими все свои дела, чтобы продвигать идеи Гелия, и с косностью ума человеческого, своего собственного в частности, не умеющего быстро решать все возникающие проблемы.
Косность и робость - главнейшие враги Гелия. Я имею в виду робость мысли: неуверенность в себе, в своей возможности понять, решить, разобраться, придумать. Гелий ненавидит слово "недостижимо", считает, что пределов нет ни в каком направлении. Любимая его фраза: "Все, что сделано, сделано человеком. Все, что не сделано, может быть сделано только руками". Сам он мастер на все руки: механик, электрик, радист, плотник, каменщик,- мало ли что нужно.в изобретательском деле? И еще он любит говорить: "Все, что придумано, придумано людьми. Все, что не придумано, придумаешь только головой". Он насчитывает 144 логических приема для изобретательства. Но как я заметил, самым употребительным был прием номер один:
"Попробуем наоборот".
В сущности, на этом приеме построен его самый первый спор со мной. Я написал о жестокой борьбе за существование в мире китообразных. Гелий прочел и немедленно задумался: "Нельзя ли наоборот? Нельзя ли прогрессировать и развиваться на основе содружества, без жестокой борьбы?" И многообразная природа, перепробовавшая все варианты, предоставила факты и Гелию.
А выступление на киноконференпии? Оно построено на том же приеме: нельзя ли наоборот? Вы печалитесь, что нет артистов, драматургов, съемочных площадок, нужной техники? Так нельзя ли обойтись без артистов и без площадок? И многообразная практика предоставляет Гелию и такие варианты.
Нельзя ли все переделать, нельзя ли запустить наоборот? - эти вопросы не покидали голову Гелия. Помню, однажды возвращались мы с ним из Москвы в Одинпово. Только вышли на асфальтовую спину перрона, двери вагонов сомкнулись, заискрили пантографы. Десяти секунд не хватило нам.
- Жалость какая! - сказал я. - Следующая электричка со всеми остановками. Лишних четверть часа в пути.
- Лишних четверть часа на остановки? - переспросил Гелий и взялся пальцами за виски.
Я уже знал: такая у него манера - думая, потирать виски пальцами, как бы кровь подгонять к мозгу.
И, прежде чем поезд дошел до Одинцова, я услышал:
- Есть возможность отменить остановки. Никакой реконструкции, никаких перестроек, только за счет иной организации поезда будут идти вдвое быстрее.
Догадались?
Гелий предложил, чтобы поезда шли полным ходом от начальной станции до конечной, но каждый вагон мог бы управляться автономно. На подходе к очередной остановке последний вагон отцепляется, тормозит и высаживает пассажиров. Местные же пассажиры, желающие ехать дальше, садятся в этот вагон. При подходе следующего поезда вагон трогается, набирает скорость и пристраивается в голову. Состав мчится, беспрерывно обновляясь: приобретая вагоны спереди и теряя сзади. Перед высадкой нужно переходить в последний вагон.
Как видите, тот же логический прием: нельзя ли наоборот?
Поезда со множеством остановок плохи? Нельзя ли без остановок?
Но тогда, честно говоря, я принял этот проект без энтузиазма. Я представил себе, как по проходу из вагона в вагон пробираются хозяйки с сумками, как волнуются, пробивая дорогу, рабочие очередной смены, как семенят растерянные бабки, допытываясь: "Милок, это последний вагон али предпоследний? Ахти, не успеть!"
- Уж лучше посидеть спокойно лишних четверть часа,- сказал я.
- Лишних четверть часа? - воскликнул Гелий.- Но в поезде около тысячи пассажиров. Тысяча человек теряет четверть часа! Двести пятьдесят рабочих часов губит каждая электричка. Рабочий месяц в каждом поезде! Это же клад!
