Сирил Джадд - Канонир Кейд
Кейд потерял марсмена из виду и постарался изгнать его из своих мыслей. Держа свое оружие в руках, он повернулся к боковой стене зала и коснулся раструбом излучателя губ, мысленно произнося стандартную формулировку: "Тебе, о Великий Наставник!" Затем обратился ко второй боковой стене, поднес оружие к груди и промыслил: "Тебе, о Великий Целитель!" И напоследок, с благоговейным поклоном в сторону третьей стены длинного зала казармы, прижав бластер ко лбу и не открывая рта, прошептал: "Тебе, о Великий Правитель!"
Стоя под бьющими с потолка струями, Кейд испытывал смутное недовольство. Где-то рядом с ним находился сейчас канонир Харроу, который тоже только что салютовал Императору, но делал это непроверенным оружием. Выходит, правду говорили сослуживцы, когда рассказывали о порядках в Соборном Доме Звездоносного Марса. Расхлябанность еще никого до добра не доводила, но как можно позволять себе такое под Очистительными Водами да к тому же в утро перед Битвой, Кейд решительно отказывался понимать. Послушник или даже кнехт могли замешкаться и не успеть проверить боевой заряд, но как с такими замашками дослужился до канонира Харроу, оставалось загадкой. Непонятно было также, почему столь легкомысленного брата прислали в команду Кейда аккурат накануне сражения?
Ну вот, так он и знал! Утренняя медитация оказалась безнадежно испорченной. Злость на Харроу вытеснила из головы благие помыслы, а ведь наставники каждый раз предупреждают, что воину Ордена не подобает испытывать гнев и раздражение, тем более в утро перед Битвой. Заставив себя сосредоточиться, Кейд все же сумел довести обряд до конца, и, когда струи иссякли, он стал одеваться, уже не думая о дерзком марсмене.
Каждому предмету обмундирования сопутствовала связанная с ним одним мысленная фраза. Сопровождение этими фразами процесса одевания способствовало дисциплине и благотворно влияло на душевный покой воина.
"Майка охватывает мой торс, так же как Орден охватывает своей заботой все уголки Империи.
Рубаха защищает мое тело от зноя и холода, так же как Орден защищает от недругов Хранителя Власти, чистого сердцем и помыслами, Оберегателя Престола.
Штаны обтягивают мои ноги, напоминая о том, что Орден и Империя неразделимы. На плечах воинов, как на фундаменте, зиждется мощь и благополучие Империи, но от процветания Империи зависит сила и само существование Ордена.
Один сапог, второй сапог - и воин готов маршировать туда, куда направит его воля Императора, ища ему чести, а себе славы.
Защитный шлем хранит мою голову, так же как Орден хранит Великого Наставника, Великого Целителя, Великого Правителя - мозг и сердце Империи.
Плащ облегает мои плечи, так же как Орден окружает Империю несокрушимой для врага стеной".
Завершив одевание, Кейд повторил ритуал салюта Императору: оружие к губам в честь Великого Наставника, к сердцу - во имя Великого Целителя и ко лбу с благоговейным поклоном - во славу Великого Правителя.
Затем застегнул портупею, открыл водонепроницаемые заслонки бластера и засунул его в кобуру. Прозвучал зовущий к завтраку гонг, и Кейд направился в свой кабинет, где его уже ждала большая миска с дымящейся кашей из концентратов, автоматически поднятая наверх из расположенной в подвале кухни.
- Приятного аппетита, брат,- сказал канонир Харроу, просовывая голову в открытую дверь.
Разговоры во время принятия пищи не поощрялись, но и не запрещались официально. Кейд напомнил себе, что марсмен здесь недавно и еще не успел освоиться.
- И тебе того же, брат. Ты хотел меня о чем-то спросить?
- Да. Есть ли в нашей команде другие марсмены, кроме меня?
- Нет, насколько мне известно,- ответил Кейд, мысленно радуясь этому обстоятельству.- Только я не понимаю, брат, зачем тебе нужно это знать?
- Мне было бы приятно служить с братьями одинакового с моим происхождения,- пояснил Харроу.- Во время Битвы чувствуешь себя уверенней, когда рядом земляки.
Кейд не сразу сообразил, о чем идет речь, а когда понял, опять разозлился на этого недоумка. Ничего себе разговорчики! В Уставе Ордена ни о каких "земляках" и речи не было. Служители Ордена Воинов делились на послушников, кнехтов, канониров и обер-ка-нониров. А во главе его стоял достославный Арль, отец бомбардир. Но все они были братьями, невзирая на возраст, чин или происхождение.
- Ты можешь смело положиться в бою на каждого из нас,- ровным голосом произнес Кейд, твердо решив не поддаваться греховному чувству гнева.- Мы же все братья, не так ли?
- Да, конечно, но я пока чужой. И не успел еще как следует познакомиться со своими новыми братьями.
Это уже было ближе к пониманию. Кейд часто вспоминал свою первую битву за Звездоносного Франции почти сразу после перевода из Денвера, где он провел юные годы.
- Не стоит так переживать по этому поводу, канонир Харроу. Скоро ты будешь биться с ними бок о бок и перестанешь быть чужаком.
- Это произойдет лишь завтра,- усмехнулся марсмен.- Если, конечно, переживу сегодняшний день. А вообще-то я думаю, что не задержусь здесь надолго.
- Только прибыл и уже хочешь подать рапорт о переводе? - Кейд неодобрительно хмыкнул.- И куда же, если не секрет?
- Обратно на Марс.
- Кто же тебе позволит? - удивился Кейд.- Разве ты не знаешь, что канониры с Марса обязаны служить Звездоносным Земли, а на Марсе служат лишь уроженцы земных провинций Империи, достигшие звания канонира?
- Все это так, достопочтенный брат, да только не совсем. Я получил письмо от отца с известием, что наш Звездоносный послал Императору петицию с просьбой вернуть всех братьев марсианского происхождения, несущих службу на Земле, в его войско. Если Император соизволит удовлетворить эту просьбу, я буду в числе первых, кто подаст рапорт.
- Твой повелитель - Звездоносный Франции! - резко возразил Кейд.- И ты не имеешь права считать своим Звездоносным никого иного! - Он только вчера получил приказ о переводе Харроу под его начало, скрепленный печатями самого Хранителя Власти и главы Ордена отца бомбардира. Неужели оба они ошиблись, посылая во Францию такую безответственную личность? Нет, он просто не в силах дольше сдерживаться! - Во имя Подобающего! - рявкнул Кейд.- Что за разговорчики вы себе позволяете, канонир Харроу?! С каких это пор воины Ордена начали вспоминать о своем происхождении? У вас нет других "земляков", кроме ваших товарищей по оружию!
Бурная отповедь командира несколько смутила новичка, и он начал оправдываться:
- Прошу извинить мои необдуманные слова, брат, но на моей родной планете все по-другому. Марс - молодая провинция. Шесть сотен лет - это не срок. У нас даже есть поговорка на этот счет: "Земля уже устала стареть, а Марс еще не успел состариться". Кроме того, среди марсменов очень крепки семейные связи. Вот я, например, происхожу по прямой линии от Эрика Хогнесса и Мери Лара, столетия назад первыми составивших подробный атлас Северного полушария. Мы чтим память предков и фамильные традиции. Сомневаюсь, что вам, брат Кейд, известно хоть что-нибудь о том, кем был и чем занимался ваш предок в восьмом поколении.
