Дмитрий Янковский - Властелин вероятности
Аня умолкла. Музыка била в уши, по ступеням начали прыгать отблески дискотечных огней. Танцевальный ритм овладевал не только слухом, но и телом – Анечка поймала себя на том, что ступает точно в такт ухающим барабанам.
Короткий коридор вывел их в большой угольно-черный зал, расчерченный лучами разноцветных лазеров. Сполохи мигающих прожекторов и холодный ультрафиолет подсветки не могли вырвать стены из цепких объятий тьмы.
Около сотни распаренных подростков остервенело сотрясались в такт тяжелой танцевалке. Некоторые курили, некоторые бессмысленно улыбались. Над головами приплясывали на стенах нарисованные скелеты, светящиеся в потоках ультрафиолета, парили анимационные призраки. Лазеры мигали в едином ритме, люди двигались в едином ритме, воздух подрагивал, сигаретный дым струился к потолку, подчиняясь, казалось, тому же ритму.
– Жизнерадостное местечко, – нахмурилась Анечка. – Деня мог бы выбрать клуб почище.
– И чем бы мы тогда занимались? – безразлично спросил Лесик. – Ловили бы бабок-гадалок?
В дальнем конце зала возвышалась черная сцена, на которой в световых столбах прожекторов эпилептически дергалась четверка музыкантов. Звуки они издавали такие, что музыкой это мог назвать только глухой.
– Чего это Деня сегодня на клавишах? – удивилась Анечка.
– Секрет… – не сумел сдержать смешок Лесик.
– А серьезно? – Девушка старалась перекричать лавину рвущегося со сцены звука.
Мелькание лазеров начало действовать на нее возбуждающе, дрожь в груди постепенно спускалась ниже, завладевая всем телом. Казалось, упругие волны барабанного рокота и всеобщего возбуждения щекочут кожу под одеждой.
– Вчера зрители пытались Деню в зал стащить, – сказал Лесик. – Он малость повредился.
Музыка оборвалась так резко, что последнее слово Лесика повисло в замершем воздухе. Но никто из посетителей клуба не обратил на это внимания. Клавишник – долговязый, затянутый в кожу белобрысый юноша – придвинул к губам микрофон. Рокот движения и неотлаженный свист отдались в динамиках. Музыкант картинно прислушался, его губы растянулись в улыбке.
– В нашей программе короткий перерыв, – подмигнул он собравшимся.
Зал отозвался неодобрительным гулом.
– А после небольшой паузы на сцену выйдет та, которую все так ждут, – продолжал белобрысый. – Лучезарная Коротышка-Ириш с новой программой!
Толпа взревела, многие в щенячьем восторге захлопали в ладоши. Клавишник помахал им рукой. Гул усилился.
Анечка брезгливо скривилась и взяла Лесика за локоть.
– Пойдем в гримерку! – крикнула она ему в ухо, стараясь перекрыть рев толпы.
Они двинулись через зал – Лесик активно работал локтями, на него ругались, отчего Анечка только больше хмурила брови. Музыканты уже скрылись за кулисами, и только клавишник копался с проводами синтезатора.
– Чего это вы? – удивленно вытаращился он, увидев знакомые лица.
– Ты еще спрашиваешь? – сквозь зубы процедила Анечка. – Тебя больше часа нет на связи! Совсем с ума посходили? Мы из-за вас чуть не убились.
– Остынь, – попробовал остановить ее Лесик.
– Не затыкай мне рот, – отмахнулась девушка. – Трудно было позвонить? Договаривались же – в нынешней обстановке связь через каждые пятнадцать-двадцать минут! Всех на уши подняли!
– Во, налетела… – музыкант озадаченно почесал в затылке. – Рыжая фурия! Я Ирину оставил на связи, она с телефоном в гримерке. Через десять минут ей петь, а я посижу с телефоном.
– Ты что, не понял? – сорвалась Анечка. – Она не звонила!
Лесик откинул полу куртки, обнажив торчащую из кобуры рукоять пистолета.
– Быстро в гримерку! – скомандовал он.
Клавишник перепрыгнул через висящий жгут проводов и первым ворвался в крохотную комнатку со стенами, обклеенными вырезками из порножурналов.
– Где Ира? – спросил он отдыхающих на диване музыкантов.
Те только недоуменно переглянулись и разом прыснули смехом.
– Обкурились, гады… – вынес диагноз Лесик. – Деня, тут есть другой выход?
– За ширмой! – показал клавишник. – Там запасной, по железной лестнице.
Лесик ловко перепрыгнул низкий кожаный пуфик и метнулся за ширму. Бледный Деня, звеня цепями на куртке и чертыхаясь на каждом шагу, бежал следом.
– Не понимаю ни черта… – выдохнул он.
– Я тоже, – чуть запыхавшись, ответил Лесик. – Кстати, твое задание никто не отменял. Быстро в зал!
– А Ира? – Музыкант остановился.
– У тебя есть подопечный? – Иногда Лесик умел быть жестоким. – Вот и работай с ним. Мы прибыли как аварийная команда, мы и будем искать.
Деня в темноте шмыгнул носом, увешанный цепями костюм металлиста жалобно зазвенел.
– Иди! – спокойно, но твердо сказала Анечка. – Я тебя очень прошу. Иначе ведь месяц работы насмарку!
Белобрысый тяжело вздохнул и скрылся в зыбкой полутьме. Толпа в зале уже начинала нетерпеливо посвистывать.
– Здесь выход, – показал на светлую щель в стене Лесик.
Лязгнул засов, и дверь выпустила Анечку на металлический трап. Вниз, к машине, вела гулкая железная лестница. Высокие подошвы очень мешали девушке двигаться, поэтому Лесик быстро ее обогнал.
– Маячок! – крикнула она сверху.
Лесик нажал копку радиобрелка, и машина приветливо мигнула огнями. Он достал с заднего сиденья увесистую дорожную сумку, рывком расстегнул. На сиденье вывалился короткий автомат с отстегнутым магазином, какие-то коробки, цилиндры, вообще ни на что не похожие вещи. Лесик выбрал небольшой приборчик, похожий на детскую электронную игру «Геймбой», бросил подбежавшей напарнице, а сам прихватил черный футляр, в каких носят бинокли. Затем торопливо засунул автомат в сумку, покидал сверху рассыпанное и застегнул «молнию».
– Ирины нет на локаторе! – закусила губу девушка, глядя на экранчик прибора. – Лесик, надо срочно что-то делать!
– Успокойся… – дрожащим голосом ответил парень, раскрывая футляр.
Из футляра он достал устройство, похожее на прибор ночного видения: шлем-маска с короткими окулярами на глазах, навесной аккумулятор на обруче, от него за ухом витой черный провод. Лесик надел шлем и надвинул на глаза окуляры. В сером сумраке белой ночи с этим устройством он смотрелся не просто странно – пугающе.
– Что там? – напряженно спросила Анечка.
– Ничего. Ровная засветка «А-2». Фон. – Он щелкнул шарнирным замком и поднял маску прибора, чтоб не закрывала глаза. Затем присел возле песочной кучи. – Ты помогала Ирине одеваться?
– Да, – коротко ответила Анечка. – Еще челку ей подровняла.
– Какая на ней обувь?
– Черные кроссовки.
– Умница! – от души похвалил Лесик и показал на свежерастоптанный песок. На нем отчетливо виднелись следы двух видов – плоские, без протекторов, как от мужских туфель, и рифленые, от кроссовок.
