Пол Андерсон - Американская фантастика. Том 11
Он вышел из комнаты, почти шатаясь от усталости, насквозь мокрый от пота. Гордон предложил ему сигарету и торопливо пробежал глазами закодированные листки, которые протянул ассистент. Время от времени он бормотал вслух:
— «Зета-20 кортикальная… здесь недифференцированная оценка… психическая реакция на антитоксин… ослабление центральной координации…
В разговоре с ассистентом он перешел на незнакомый язык с такими интонацией и чередованием гласных и согласных, каких Эверард, знавший разнообразнейшие английские сленги и диалекты, прежде не слышал.
Прошло еще полчаса. Эверарда охватило беспокойство, его так и подмывало встать и уйти, но любопытство одержало верх. Наконец Гордон обнажил невероятно белые зубы в широкой улыбке:
— Наконец-то! Знаете ли вы, что мне пришлось отклонить уже двадцать четыре кандидатуры? Но вы подойдете. Вы определенно подойдете.
— Подойду — для чего?
Эверард подался вперед, чувствуя, как учащается его пульс.
— Для Патруля. Вы будете своего рода полицейским.
— Где именно?
— Везде. И во все времена. Приготовьтесь, сейчас вам предстоит услышать нечто невероятное. Наша компания, хоть и вполне легальная, всего лишь ширма, предназначенная для добывания необходимых средств. Настоящее же наше дело — патрулирование времени.
2
Академия была основана еще в те времена, когда среди лесов и поросших травой полян жалкие предки человека в страхе скрывались, заслыша поступь гигантских млекопитающих. Она находилась на западе Американского континента в теплом олигоценовом периоде и должна была просуществовать еще добрых полмиллиона лет — срок вполне достаточный для того, чтобы обучить и выпустить столько патрульных, сколько потребуется Патрулю времени, — после чего ей предстояло быть бесследно уничтоженной. Позже настанет ледниковый период, и появятся люди, и в году 19352 (7841 год Моренианской Победы) откроют способ путешествий во времени и вернутся в олигоценовый период, чтобы основать Академию.
Это был комплекс больших низких зданий с округлыми линиями, окрашенных в мягкие цвета и расположенных на травянистых полянах между гигантскими древними деревьями на фоне холмов и лугов, опускавшихся к большой коричневой реке. По ночам временами слышался рев тираннозавров и далекий рык саблезубого тигра.
Эверард вышел из машины времени — громоздкой металлической коробки неопределенной формы. В горле у него пересохло. Он чувствовал себя так же, как и в первый день в армии — двенадцать лет назад или, если угодно, пятнадцать-двадцать миллионов лет в будущем: одиноким и беспомощным. Как и тогда, им владела одна только мысль — найти достаточно благовидный предлог, чтобы удрать домой. Его немного утешило, что из других машин времени вышло около полусотни молодых мужчин и женщин. Вновь прибывшие сбились в кучу, видимо, чувствуя себя очень неуютно. Первое время все молчали и только глазели друг на друга. Эверард заметил на одном из новичков воротничок и котелок времен президента Гувера; моды и прически, насколько он понял, доходили до середины двадцатого столетия, а вот из какого времени взялась, например, девица в узких переливчатых, облегающих брюках, с зеленой помадой на губах и фантастически взбитыми желтыми волосами?
Рядом с Эверардом очутился мужчина лет двадцати пяти; судя по худощавому лицу и потертым твидовым брюкам — англичанин. Вид у него был такой, что казалось, под изысканными манерами он скрывает глубокое горе.
— Привет, — сказал Эверард. — Давайте знакомиться.
И он назвал себя.
— Чарлз Уитком, Лондон, 1947, — смущенно ответил молодой человек. — Только что демобилизовался из Королевского воздушного флота — и решил податься сюда. Теперь не знаю, может и зря.
— Вполне понятно, — отозвался Эверард, думая о предложенной ему зарплате. Пятнадцать тысяч в год для начала! Интересно, как они исчисляют время. Очевидно, исходя из срока жизни каждого.
К ним подошел приятного вида молодой человек в ладно сидящей форме, поверх которой был накинут темно-синий жемчужно переливающийся плащ. У него было открытое улыбающееся лицо, говорил он без акцента.
— Привет, ребята! — сказал он приветливо. — Добро пожаловать в Академию. Полагаю, все тут говорят по-английски?
Эверард заметил поблизости мужчину в потрепанной нацистской форме, индийца в национальной одежде и еще нескольких человек из разных стран.
— В таком случае будем говорить по-английски, пока вы не выучите темпоральный. — Мужчина в форме встал поудобнее, упершись руками в бока. — Меня зовут Дард Келм. Я родился… минуту… да, в 9573 году от Рождества Христова, но специализировался как раз на вашем периоде. Кстати, этот период охватывает годы с 1850 по 1975, и каждый из вас родился где-то в промежутке между этими датами. Можете, когда вздумается, поплакаться мне в жилетку, если что не так. Я здесь специально для этого. В нашей Академии учат не совсем так, как вы, может быть, думаете. У нас не принято обучать большое количество людей одновременно, и мы не требуем школьной или военной дисциплины. Каждый из вас пройдет как индивидуальное, так и общее обучение. За неуспеваемость здесь не наказывают, так как предварительное обследование каждого из вас исключило всякую ее возможность и предопределило почти полную гарантию успеха в вашей будущей работе. Все вы обладаете высоким умственным потенциалом, исходя из критериев своей эпохи. Однако различие в ваших способностях требует индивидуального подхода, только таким способом можно будет добиться максимума от каждого. Никаких формальностей у нас не существует, если не считать правил обычной вежливости. Помимо занятий у вас, естественно, будет и время для отдыха. Мы не собираемся требовать от вас более того, на что вы способны. Мне остается только добавить, что рыбалка и охота здесь недурны даже в двух шагах от зданий Академии, а если отъехать подальше, то вообще сплошная фантастика. Если нет вопросов, следуйте за мной, и я размещу вас по комнатам.
Дард Келм показал им технические приспособления в каждой из стандартных комнат для занятий и отдыха. Таким техническим новинкам предстояло войти в повседневный обиход примерно в 2000 году: мебель, послушно принимающая формы того, кто на нее садится, кондиционеры, экраны, способные воспроизводить любую видеозапись из большой коллекции. Впрочем ничего необычайного. Каждый учащийся имел свою комнату в спальном корпусе. Общая столовая помещалась в другом здании, но при желании еду можно было заказать в комнату, если предстояла какая-нибудь вечеринка. Эверард почувствовал, как напряжение постепенно отпускает его.
