Кир Булычев - Берегись колдуна!
– Максим, ты в школу опоздать хочешь?
И тут же: плюх-плюх – на сковородку яйца, жжик-жжик – нож по батону, буль-буль – молоко из бутылки, ууу-ууу-иии – чайник закипел.
Удалов поднялся с трудом, голова тяжелая, вчера перебрал свежего воздуха. С утра сегодня заседание. Опять план горит...
– Максим, – спросил он. – Ты скоро из уборной вылезешь?
В автобусе, пока ехал на службу, заметил знакомые лица. В конторе была видимость деловитости. Удалов раскланялся с кем надо, прошел к себе, сел за свой стол и с подозрением оглядел его поверхность, словно там мог таиться скорпион. Скорпиона не было. Удалов вздохнул, и начался рабочий день.
Когда Удалов вернулся домой, на плите кипел суп. Ксения стирала, а Максимка готовил уроки. За окном стояла осенняя мразь, темно, как в омуте. Стол, за которым еще летом играли в домино, поблескивал под фонарем, а с голых кустов на него сыпались ледяные брызги. Осень. Пустое время.
Незаметно прошла неделя. День за днем. В воскресенье Удалов на рыбалку не поехал, какой уж там клев, сходили в гости к Антонине, Ксениной родственнице, посидели, посмотрели телевизор, попили чаю, вернулись домой. Утром в понедельник Удалов проснулся от голоса жены:
– Корнелий, ты что, до обеда спать собрался?
Потом жена подошла к кровати Максимки и спросила:
– Максим, ты намерен в школу опоздать?
И тут же: плюх-плюх – о сковородку яйца, жжик-жжик – нож по батону, буль-буль – молоко из бутылки, ууу-ууу-иии – чайник закипел.
Удалов с трудом поднялся, голова тяжелая, а сегодня с утра совещание. А потом дела, дела.
– Максим! – крикнул он. – Ты долго будешь в уборной прохлаждаться?
Как будто перед мысленным слухом Удалова прокрутили магнитофонную пленку. Где он все это слышал?
В конторе суетились, спорили в коридоре. Удалов прошел к себе, сел и с подозрением оглядел поверхность стола, словно там мог таиться скорпион. Скорпиона не было. Удалов вздохнул и принялся готовить бумаги к совещанию.
В воскресенье Удалов хотел было съездить на рыбалку, да погода не позволила, снег с дождем. Так что после обеда он спустился к соседу, побеседовали, посмотрели телевизор.
В понедельник Удалов проснулся от странного ожидания. Лежал с закрытыми глазами и ждал. Дождался:
– Корнелий, ты до обеда спать собираешься?
– Стой! – Удалов вскочил и с размаху босыми пятками в пол. – Кто тебя научил? Других слов не знаешь?
Но жена будто не слышала. Она подошла к кровати сына и сказала:
– Максим, ты намерен в школу сегодня идти?
И тут же: плюх-плюх – о сковородку яйца...
Удалов стал совать ноги в брюки, спешил вырваться из дома. Но не получилось. Поймал себя на нервном возгласе:
– Максим, ты скоро из уборной... – осекся.
Опомнился только на улице. Куда он едет? На службу едет. Зачем?
А в конторе была суматоха. Готовились к совещанию по итогам месяца... Но стоило Удалову поглядеть на потертую поверхность своего стола, как неведомая сила подхватила его и вынесла вновь на улицу. Почему-то побежал он к рыбному магазину и, отстояв большую очередь, купил щуку, килограмма три весом. Завернул щуку в газету и с этим свертком появился на автобусной остановке.
...Сыпал мокрый снежок, таял на земле и корнях деревьев. Лес был молчалив. Внимательно прислушивался к тому, что произойдет.
– Эй, – сказал Удалов несмело.
Из-за дерева вышел колдун и сказал:
– Щуку принес? В щуке костей много.
– Откуда же в щуке костям быть? – возмутился Удалов. – Это же не лещ.
– Лещ-то лучше, – сказал колдун. Пощупал рукой висящий из газеты щучий хвост. – Мороженая?
– Но свежая, – сказал Удалов.
– А что, допекло? – колдун принял щуку, как молодой отец ребенка у роддома.
– Сил больше нет, – признался Удалов, – плюх-плюх, пшик-пшик...
– Быстро, – сказал колдун. – Всего две недели прошло.
– Я больше не могу, – сказал Удалов.
Колдун поглядел на серое небо, сказал задумчиво:
– Что-то я сегодня добрый. А казалось бы, чего тебя жалеть? Ведь заслужил наказание?
– Я вам щуку принес. Три кило двести.
– Ну ладно, подержи.
Колдун вернул щуку Удалову и принялся совершать руками пассы. На душе у Корнелия было гадко. А вдруг это шутка?
– Все, – сказал колдун, протягивая руку за рыбой. – Свободен ты, Удалов. Летом будешь мне каждого второго подлещика отдавать.
– Обязательно, – сказал Удалов, понимая уже, что его провели.
Колдун закинул щуку за плечо, как винтовку, и зашагал в кусты.
– Постойте, – сказал Удалов вслед. – А если...
Но слова его запутались в мокрых ветвях, и он понял, что в лесу никого нет.
Удалов вяло добрел до автобусной остановки. Он покачивал головой и убеждал себя, что хоть колдун – отвратительная личность, шантажист, вымогатель... Пока Удалов добрался до дому, он так измучился и постарел, что какая-то девушка попыталась уступить ему место в автобусе.
В страхе он улегся спать и со страхом ждал утра, во сне ведя бесцельные и озлобленные беседы с колдуном. И чем ближе утро, тем меньше он верил в избавление...
Но обошлось.
На следующее утро Ксения сварила манную кашу, Максимка заболел свинкой и не пошел в школу, а самому Удалову пришлось уехать в командировку в Вологду, сроком на десять дней.
