Юрий Никитин - Владыки Мегамира
Незнакомец даже в панцире из странного гибкого хитина был ниже почти на голову, хрупким, выглядел беззащитным. Он заговорил быстро-быстро, шагнул к галлу. Влад вскинул арбалет, стрела смотрела в лицо чужака.
Человек застыл, потом залопотал, указывая на зависший галл. Облепленный липким соком, тот клонился к земле, из отверстия шли плотные запахи боли, отчаяния.
Влад бросил быстрый взгляд на Головастика. Тот изготовился к драке: сяжки загнул назад, жвалы разведены до отказа, брюшко подогнул, а все шесть прочных как железо лап подрагивают от готовности броситься в бой.
— Стеречь! — велел Влад.
Дим метнулся к незнакомцу, ухватил зазубренными, но острыми как бритва жвалами, концы их почти сомкнулись, и чужак оказался в страшном капкане. От него пошел такой запах ужаса и полного отчаяния, что Влад едва не сжалился, лишь в последний миг вспомнив, что враг бывает коварен, а запахи — ложными.
В квадратной дыре металлического галла было темно. Глаза еще не привыкли, а запахи уже воссоздали точную картину: воздух внутри железного шара не двигается, картина не смазывается, не искажается, среди обломков металла, кристаллов кремния и совсем странных камней, лежат двое в таких же панцирях из ярко-красного хитина с желтыми и черными пятнами, что делает их похожими на ваккальвов. Один стонал, пытался ползти, пальцы цеплялись за обломки, гребли их к себе. Другой не двигался, но жизнь в нем пока теплилась. Странный хитин прорвался в двух местах, кровь вздулась пузыристыми шарами, быстро густела, а Белые Стражи отчаянно сражались с бактами, защищая огромное тело, свое жилище.
Влад, поколебавшись, спрыгнул вовнутрь, упал в крошево кристаллов и обломков металла. Инстинктивно взглянул наверх — квадрат выхода успокаивающе зеленел на фоне неба. Чужие запахи ошеломили непохожестью, в мозгу замелькали странные картины. Влад поспешно отогнал видения, рисуемые запахами, быстро и зорко огляделся. Стены смыкаются в шар, от удара разбито все, что может разбиться: не просто падали с высоты, а врезались на страшной скорости в сверхплотный ствол мегадерева!
Не двое человек в странном галле — трое. В третьем жизни не осталось, а чужая жизнь существа Мегамира, уже прогрызала в его теле норки, искала еду, жилище, корм для личинок.
Влад подхватил оставшихся в живых, выпрыгнул, прямо с края трещины скакнул на землю. Дим все так же держал первого чужака в кольце жвал. Надо держать — держит. Будет приказ сжать мандидулы — незнакомец распадется на две половинки. Хозяин и старший друг, который сейчас ходит непривычно, как раненый палочник, знает, кому что делать.
Влад опустил поврежденных на землю, пытался отыскать застежки, уже решил было, что оба так и родились внутри этих нелепых костюмов. Чужак, который постанывал, слабо провел ладонью по груди, ткань с треском раздвинулась.
Незнакомец оказался бледным, худым, обтянутым удивительно непрочной кожей. Сердце Влада забилось еще чаще, чуть не разламывая грудную клетку. С такой кожей не выжить! Откуда эти странные существа? Чувствуя брезгливость пополам с жалостью, он грубо сорвал панцирь с головы раненого. Лицо человека, мужчины средних лет, было бледным, изнеженным, покрытым такой же тонкой кожей. На лбу запеклась кровь, по шее растекалась алая пленка, тут же застывая, ломаясь на сухие коричневые пластинки.
Влад без жалости выдрал чужака из нелепого костюма. Раненый стонал, отчаянно вопил первый незнакомец, но Головастик жвал не размыкал, только согнул сяжки, ощупывал жертву, водил щупиками по лицу, рукам, одежде, собирая и стараясь понять чужие запахи.
Раненый, как видел Влад, был больше оглушен, чем искалечен. Сломана нога, раздавлены ребра с правой стороны, изо рта вздувались огромные кровавые пузыри, лопались, разбрызгивая мелкими шариками крови.
Влад подтащил за ногу второго неподвижного. Тот потрогал на груди друга едва заметные выступы, ткань разъехалась, обнажая сплюснутую грудь. Влад покачал головой. Даже без просвечивания видно — раздавлены внутренности. Внутри разлилась кровь — раненый умрет скоро.
За спиной Влада жалобно вопил первый чужак. Влад не слушал, но внезапно неясное изменение в воздухе заставило упасть на землю. Он откатился в сторону, ухватился за арбалет со взведенной тетивой.
Чужак сбросил костюм до пояса, накрыв им жвалы дима. Это оказалась молодая девушка — измученная, с кровоподтеком на скуле, пахнущая богато и сильно. У нее были широко расставленные глаза, короткие золотистые волосы, а губы огромные, распухшие, словно по ним били. Душа Влада взвилась до небес, затем камнем рухнула в горящую бездну. Именно таких, говорил дед, боги сотворили для себя, для жизни на небе. Но как она попала на землю?
—Головастик, — произнес Влад чужим охрипшим голосом, — отпусти...
Девушка ринулась к раненым, едва разомкнулись жвалы, упала на колени. Ее руки безуспешно пытались натянуть комбинезоны на их тела. Раненый что-то произнес, ободряюще погладил по узкому плечу. Влад насторожился, готовый в любой момент прыгнуть под защиту огромных, как крыши домов, листьев. Женщины слабее, но сражаются тоже. Мужчине обижать их нельзя, этим пользуются...
Хоша переглянулся с димом. Оба подошли ближе. Хоша наклонился, брезгливо рассматривая чужаков с высоты. Его гребень встопорщился, лапы с выпущенными коготками предостерегающе стукнули по толстому панцирю головы дима.
Девушка в страхе оглянулась на Влада, из-за его массивного плеча выдвинулась огромная плоская голова, блеснули серповидные жвалы. Чудовище было заковано в крепчайшую кутикулу, по бокам виднелись крохотные отверстия трахейных трубочек. Огромные сяжки, похожие на антенны невиданного марсианского чудовища или же их боевой машины, изучающе потянулись к женщине. Она взвизгнула, отшатнулась.
Раненый не двигался, смотрел на Влада в упор. Когда заговорил, Влад напрягся, потому что глаза незнакомца держали лицо Влада как в перекрестье прицела. Влад заколебался, ответил с великой неохотой:
— Да, понимаю... Только говори медленно. Так говорили мои предки.
Девушка радостно вскрикнула, ее огромные глаза стали еще шире. Раненый сказал торопливо, надежда вспыхнула в голосе:
—Я командир исследовательского отряда Глеб Дубов. Со мной географы Ян Ковальский и Кася Нечаева. В топтере остался механик Тарас Катриченко...
Влад с трудом уловил смысл последних слов. Как подобает воину, ответил сурово, с ритуальной сдержанностью:
— Он будет ждать вас на краю Бесконечного Поля.
На него смотрели две пары непонимающих глаз. Второй пришелец лежал с опущенными веками, почти не дышал. Дубов спросил осторожно:
