Георг Смит - Космическая чума
Потом с удивительной ловкостью, которая меня поразила, доктор вогнал мне в руку иголку и позволил оценить дозу сполна. Я ощутил поднимавшееся во мне возбуждение. Мне стало не по себе, и я почувствовал, что эта дрянь сработала. Через полминуты я похолодел от мысли, что могу взвешивать факты, но не в силах ни на чем как следует сосредоточиться.
Торндайк заметил, что содержимое шприца подействовало, и спросил:
– Стив, кто такая Катарина?
Шок буквально сорвал туман наркотика, и моя голова пошла кругом от мыслей, кем была и что значила для меня Катарина. А доктор шел следом за моими мыслями:
– Стив, ты еще не оправился от недавнего потрясения, С тобой не было никакой Катарины. С тобой вообще никого не было. Пойми это и прими как должное. Никого! Ты был один. Понимаешь?
Я покачал головой. Мне казалось, что я говорю как актер, впервые читающий свою роль. Мне хотелось стукнуть по столу, чтобы усилить мой хриплый голос, но все, что я мог сделать, это спокойно ответить:
– Со мной была Катарина. Мы… – я не стал продолжать, потому что Торндайк отлично знал, чем мы занимались.
– Стив, выслушай меня!
– Да!
– Я знаю вас, эсперов. Вы чувствительны, может быть, даже больше, чем телепаты. Более впечатлительны…
Это была явная ложь. До Рейна бытовало мнение, что люди, будь то мужчины или женщины, мазаны одним миром. Теперь же основной принцип гласил, что эсперы и телепаты были лучшей частью человечества.
Торндайк улыбнулся моим возражениям и продолжил:
– С вами произошел несчастный случай. Вы разбили машину. Вы вообразили, как было бы ужасно, если бы с вами была Катарина. А потом вы построили в подсознании историю катастрофы и подогнали ее под факты.
«Но… как мог кто-то видеть катастрофу и не заметить следов женщины? Моей женщины…»
– Мы осмотрели все в округе, тщательно осмотрели, – сказал он, отвечая на мой невысказанный вопрос. – Там не было никаких следов.
– А отпечатки?
– Ты бы опознал их?
– Естественно.
Торндайк спокойно кивнул:
– На стенках твоей машины было множество ее отпечатков. Но никто не может сказать о точной их дате, или о том, какие оставили раньше, какие после. Потом мы обошли всех соседей, желая убедиться, что она не ушла, ошеломленная и потрясенная катастрофой. Не осталось ни отпечатка, ни следа. – Он сочувственно покачал головой. – По-моему, ты хочешь спросить о том дорожном чемодане, который якобы положил в кабину позади себя. Там не было никакого чемодана.
– Доктор, – спросил я резко, – если мы не ехали вместе, может быть, вы объясните мне, откуда, во-первых, оказалось свидетельство о браке в моем левом кармане, во-вторых, с какой стати мы виделись с преподобным Тоулом в Индтауне, и, в-третьих, с чего это я хлопотал о свадебном костюме в отеле «Рейгнор» в Вестлейке? Или я рехнулся задолго до несчастного случая? Может, – добавил я, – после стольких приготовлений я поехал и разбился, как бы оправдываясь за то, что вернулся без невесты.
– Все, что я могу сказать, это то, что на месте аварии не осталось никаких следов вашей невесты.
– Вы копались в моем мозгу. Вы нашли ее телефонный номер?
Он озадаченно уставился на меня.
– И что вышло, когда вы позвонили?
– Я…
– Хозяйка сообщила вам, что мисс Левис нет дома, потому что мисс Левис проводит медовый месяц под именем миссис Стив Корнелл. Как насчет этого?
– Прекрасно. Сами знаете, как.
– Тогда, где же она, черт побери, доктор? – наркотик оказался не столь сильным, как следовало бы, и я вновь почувствовал волнение.
– Не знаем, Стив.
– А как насчет того парня, который вытащил меня из машины? Что он сказал?
– Он был там, когда мы приехали. Машину подняли с тебя с помощью блоков из полиспаста. Пока мы сюда добирались, полиспаст загорелся, и машина рухнула обратно, превратившись в исковерканное месиво металла. Он фермер, по фамилии Харрисон, парень лет двадцати четырех, зовут Филипп. Они клянутся, что там и в помине не было никакой женщины.
– Он, он…
Доктор Торндайк медленно покачал головой и мягко произнес:
– Стив, трудно предсказать, что бывает с человеческим мозгом при сильном шоке. Мне приходилось видеть, как он приобретает совершенно новую, фальшивую личность, – всю, вплоть до воспоминаний детства. Теперь возьмем еще раз ваш случай. Среди других удивительных вещей…
– Удивительных вещей? – прорычал я.
– Спокойно. Лучше выслушайте. Собственно, чему мне верить? Вашей невероятной истории, или показаниям кучи свидетелей, полицейским протоколам, скорой помощи и парням, которые вытащили вас из горящей машины прежде чем она взорвалась? И, как я уже говорил, разве мы можем верить вашим сказкам, когда вы буквально взрываетесь по поводу двух людей, один из которых поднимал машину, а другой вытаскивал вас оттуда?
Я пожал плечами:
– Очевидно, у вас сложилось ошибочное мнение. Кто-то мог…
– Тогда, если вы признаете, что часть вашей истории неверна…
– Это не доказывает, что остальное ложь!
– Полиция уже пыталась разобраться в этом трудном деле, – медленно сказал доктор. – Пока они ничего не добились. Скажите, кто-нибудь видел, как вы покинули квартиру с мисс Левис?
– Нет, – сказал я. – Насколько я помню, никто из знакомых.
– Поэтому нам придется заключить, что вы находитесь под влиянием шока. Я зло фыркнул:
– Тогда объясните наличие свидетельства, встречу с его преосвященством, заказ номера в отеле.
– Выслушайте меня, Стив, – спокойно сказал Торндайк. – Это не только мое мнение, а мнение многих людей, изучавших человеческий мозг…
– Другими словами, я рехнулся.
– Нет, перенесли тяжелый шок.
– Шок?
Он кивнул:
– Поверьте этому. Да, вы хотели жениться на мисс Левис. Вы подготовились, обставили квартиру, договорились со священником, запаслись свадебным костюмом, купили цветы невесте. Вы отпросились с работы, пришли к ней. Но оказалось, что мисс Левис выбыла в неизвестном направлении. Может, она оставила вам письмо…
– Письмо?
– Послушайте меня, Стив. Вы пришли к ней домой и узнали, что она исчезла. Вы прочитали письмо, где говорилось, что она не может стать вашей женой. Это так глубоко поразило вас, что вы не выдержали. Знаете, что произошло дальше?
– Я разбрызгал мозги вдоль проселочной дороги на скорости девяносто миль в час.
– А если серьезно?
– Все кажется мне удивительно нелепым.
– Вы отвергаете это, как отвергаете тот факт, что мисс Левис бежала, не желая выходить за вас замуж.
– Валяйте дальше, доктор.
– Вы поехали по той же дороге, что и собирались, но внезапная обида и боль повредили ваш рассудок. И потому вы разбились по-настоящему, увидев упавшее дерево и что-то похожее на воображаемый образ виновника катастрофы.
