Варя Еналь - Мы остаемся свободными...
А раньше Двенадцатые не были воинами, никогда. Рассматривая ряды боеголовок, Таис вдруг поняла, что роботы двенадцатого класса, те, что были созданы до попадания вируса на станцию, не умели воевать, и не были запрограммированы причинять вред людям. А появившиеся после пятнадцатые как раз и были убийцами. Почему? Что изменилось на Земле? Почему стали вдруг производить роботов-убийц? Для чего? Для войны? С кем? С пиратами, что нападали на крейсеры?
А от Гильдии между тем известий не было. Прошла одна семидневка с того момента, как Федор взял управление станции в свои руки. Он действительно включил силовое поле и выслал письмо Гильдии, которое составил вместе с остальными штурманами. Довольно вежливое и деловое письмо. В нем не было никаких угроз, лишь предложение сотрудничества. Они предлагали и дальше заниматься выпуском продукции, но Гильдия должна была и дальше высылать продукты и одежду, только теперь уже одежда должна была быть и взрослых размеров. И если были на Земле лекарства от вируса - следовало высылать и их.
Письмо буквально сочилось вежливостью и деловитостью. И никаких рассказов о жутких монстрах, пожирающих собственных детей. Даже строгой и своенравной Ритке, что жила раньше в Овальной базе, это письмо понравилось.
-Посмотрим, что они ответят теперь, - сказала она тогда.
Посмотреть до сих пор не довелось. Гильдия молчала, как мертвая. И вот, сегодня пошел восьмой день с того момента, как было отправлено письмо, а ответа нет. Сам файл письма Федор отправил через позывные Гильдии, по старому каналу. Оно должно было придти в виде электронного файла, через межпространнственную связь. Именно такой связью пользовался Эмкин профессор, когда отправлял свои письма. И адрес взяли у профессора, тот же самый, через который приходили расписания прихода крейсеров.
Ответа не было. Мало того - перестали приходить крейсера. Ни одного корабля больше не подошло к станции. Ни тебе еды, ни одежды. А они-то все размечтались - вот, мол, оденутся, начнут работать. Вдруг Гильдия действительно примет их на работу?
Наивные и глупые. Что если Гильдия, вместо всяких там контейнеров с едой, пришлет большую боеголовку? Другими словами, возьмет и подорвет всю станцию? Посчитает их всех угрозой и предпримет радикальные действия?
Эту мысль Таис высказала сегодня утром, когда Эмма, как обычно, поднялась на Третий Уровень для работы с Федором, а чуть позже заявился и Колька, волосы которого отросли и уже не торчали ежиком. Хотя его до сих пор, по привычке, называли Колючим.
- Ну, да, - тут же хмыкнул Колька, - семь дней они тупили, а на восьмой проснулись и пальнули в нас ракетой. Бжик - и Моаг развеялся в космосе черной пылью. Ты хоть думай иногда, Тай. Ваще-ка сейчас не те времена, чтобы убивать людей и палить по ним ракетами. Да и станция стоит уйму деньжищ, пойди, построй замену. И продукция станции всегда была нужна, ее забирали через каждые два дня. Они просто растерялись, не знают, что с нами делать. Совещаются и так далее. Может, показывают наше письмо на экранах и сообщают по всей Земле, что вот, мол, нашлись выжившие после чудовищного вируса...
- Ты сам думай, что говоришь, - ответил Федор и резко оттолкнулся ногой, разворачивая кресло на магнитной подошве. Глянул Колючему в лицо и продолжил, - если мы - последствия их ошибок, то как раз об этом они и будут молчать. Теперь они сидят и думают, как получше убрать нас с дороги. Никто на Земле не должен узнать, что на Моаге есть дети, которые заражены вирусом. А что если это Гильдия наслала вирус на станцию, для того, чтобы люди все умерли, и производство значительно удешевилось?
- Тогда почему не убили уцелевших? И тогда почему, если они планировали удешевить станцию и снять расходы на людей - почему они это не сделали раньше, когда присылали сюда пятнадцатых? Ну, тогда, когда к ним улетел твой отец? Они до сих пор затрачивают на станцию много денег, когда содержат детей. Тут не вяжется одно с другим, - тут же возразила Эмма.
- Да, ты права. Если бы они хотели убрать людей со станции и поэтому наслали вирус, то тогда бы они запланировали полное форматирование станции, потому что Мартин не стал бы работать без детей. А они, когда у них появилась такая возможность, не стали форматировать, а просто загрузили программы, которые замыкали Мартина в круг и заставляли передавать пятнадцатилетних детей роботам, которые их убивали. А производство стало работать само по себе. Вот еще одна загадка, которую нам предстоит разгадать, - Федор наморщил лоб и почесал переносицу указательным пальцем.
Шрамы на его правой руке почти исчезли, лишь кое-где все еще оставались широкие красные полосы. Но и они тоже скоро заживут окончательно. Правой рукой Федька действовал осторожно и немного медленно и говорил, что временами она побаливает. Неприятно ноет, особенно по вечерам. Зато трещина на щиколотке заросла довольно быстро, на шестой день фиксатор сняли, и Федька мог передвигаться без трости и совсем не хромая.
Пушистик обычно держался около Федора. Почему-то именно его признал своим хозяином. Колька смешно называл его Пуком. Он не очень одобрял присутствие Пушистика и временами обещал, что животинка их всех сожрет.
- Схрамяет вас ваш Пук, вот увидите, - усмехаясь, говорил он, а сам в это время почесывал Пушистика за ушками, и тот смешно жмурился и вытягивал вперед мордочку.
И Федька тогда отвечал, что, мол, нечего тут ворчать, кто знает, может, Пушистик на самом деле является Колькиным братишкой. Младшим братишкой, а бросать родичей нехорошо.
- Ты посмотри, он даже ест точно так же, как ты. Сразу и помногу. Одна порода, Колька, - усмехался Федька.
Но Таис было не смешно. Ее до сих пор временами пробирала дрожь от одной мысли, что можно измениться и превратиться в монстра. Потому она хмуро забирала звереныша и уходила с ним в их с Федькой комнату. Нечего издеваться над животными. У Пушистика есть шанс вырасти хорошим и полезным зверем. А у детей станции есть шанс стать нормальными взрослыми. И этим шансом надо воспользоваться. Вот и все. И это вовсе не смешно.
Этим утром Пушистик тоже лежал у ног Федора, пока тот рассуждал о действиях Гильдии. И когда последние предположения были высказаны, и наступила тишина, зверек широко распахнул пасть, зевнул, облизал мордочку, поднялся и, тоскливо глянув на Таис, жалобно тявкнул. Издал такой себе странный звук, не похожий ни на вой, ни на мяуканье.
- Проголодался, - пояснила Таис и полезла в карман за конфетой. Шоколад Пушистик любил больше всего. Просто уминал, точно это было мясо. Лопатель шоколада какой-то.
- На, трескай, ненасытный поглощатель сладкого, - буркнула она, опускаясь на корточки рядом с Пушистиком.
