Василий Головачев - Возвращение блудного Конструктора
– Ха-ха! – сказал Честмир. – Ты еще повесь мне лапшу на уши о своей «интуиции».
– Говорят, некто драйвер-прима вешал такую лапшу на уши длинноногой стажерке из сектора «интеллектуалов», – парировал Шарп.
– Да? – помолчав, пробормотал Честмир, вспоминая горящие восторгом под опахалами ресниц глаза Чариты. – Кто говорит?
– Слухи не имеют координат.
– Болтун, подхватываешь чужие сплетни… На «струне» не пойдем, пойдем шпугом [2], заодно поработаем, пощупаем путь приборами.
– И все-таки я бы запустил ему вдогонку зонд и посмотрел на маяк издали… не нравится мне его бегство. Да и пространство вокруг какое-то… вздыбленное… и «пахнет паленым» – радиационный фон повышен.
– Пойдем, как сказал. – Честмир сделал глоток сока, как и всегда перед работой, и скомандовал: – Вперед!
Он все еще находился во власти дурного настроения и не смог поэтому по достоинству оценить предостережение координатора, хотя и помнил совет незнакомца «быть поосмотрительней».
Шлюп начал разгон в режиме крейсерского шпуга и уже через час достиг скорости, почти равной половине скорости света, после чего Честмир смог наконец поймать убегающий огонек маяка в визирные метки оптического комплекса. Поймал и не поверил глазам. Он увидел странную конструкцию, мало напоминающую октаэдр маяка: нечто похожее на громадные оленьи рога, выросшие из остроугольного ядра. Казалось, какая-то сила расплавила маяк и потеки металла и пластика, изогнувшись, застыли веткой колючего кустарника или «оленьими рогами».
– Это не маяк, – сказал Честмир, начиная вдруг осознавать, что его «пустячное» задание грозит вылиться в длительный исследовательский рейд с непредвиденными последствиями.
– Маяк, – возразил координатор, оценивший ситуацию чуть раньше командира. – Врубаю срочное торможение, изотропия пространства изменяется по нарастающей, появился густой микроволновый фон.
– Дай отклонение!
– Поздно. Держись, даю аварийное торможение.
Но было уже действительно поздно. В последнее мгновение перед торможением Честмир успел заметить, как часть рубки шлюпа прямо на глазах внезапно искривилась и стала расползаться, менять форму и цвет. Если бы в этой области пространства в данный момент находился сторонний наблюдатель, он заметил бы, как шлюп за несколько секунд претерпел множественную трансформацию и превратился в «букет колючих шипастых цветов», растущих из треугольного ядра…
Сигнал дверного автомата раздался ровно в семь утра, когда Ратибор завтракал. Недоумевая – кто бы это мог быть в такую рань? – и преодолевая невольное разочарование (у него были свои виды на воскресенье, а неожиданный ранний визит всегда сулит перемену личных планов), Ратибор промокнул губы салфеткой и открыл дверь.
Перед ним стояла странная пара: невысокого роста мужчина в черном кокосе с короткими рукавами, словно только что с дежурства, седовласый, с решительным угрюмо-спокойным лицом, и красивая девушка в летнем сафари с густым водопадом льняных волос. Глаза широко расставлены и светлые-светлые, почти прозрачные, но холодными назвать их было нельзя; яркие, слегка подведенные сочные губы таили улыбку, но не улыбались. На среднем пальце у мужчины красовался перстень из полированного черного камня с прозрачной выпуклостью, внутри которой разгоралась и гасла зеленая световая искра.
– Ратибор Берестов? – полувопросительно сказал незнакомец глубоким звучным голосом. – Безопасник-кобра [3], бывший драйвер-прима курьерской службы УАСС. Бывший гриф погранслужбы.
– Вы не ошиблись, – сухо ответил Ратибор, внутренне собираясь. По всей видимости, утренний посетитель хорошо знал его послужной список, и это не совсем обычное обстоятельство настораживало: такие подробности о работнике службы безопасности мог знать далеко не каждый человек. И вдруг Ратибору показалось, что девушку он уже где-то встречал.
– Проходите. – Он жестом пригласил гостей в дом. – Я как раз завтракаю, втроем делать это веселей.
– Спасибо, мы буквально на минуту. – Взгляд незнакомца исподлобья был откровенно испытующим. – Скоро вам придется заниматься одним весьма необычным делом, и я хотел бы предупредить: не торопитесь.
Ратибор удивился. Давно с ним никто не разговаривал в такой интригующей манере, полунамеками, словно проводя тест на смекалку и на владение собой, но, с другой стороны, было совершенно очевидно, что незнакомец не шутил.
– Может быть, все же войдете? Неудобно разговаривать на пороге. – Ратибор ничем не выдал своих чувств, ответив на взгляды гостей таким же оценивающим взглядом. Ситуация начала его забавлять, хотя в подобные игры он давно не играл.
Мужчина и девушка переглянулись, в глазах последней вспыхнули веселые искры.
– Я же говорила, – произнесла она грудным голосом. – Он не примет нас всерьез, пока не будет знать всех подробностей дела.
– Подробности знать ему пока ни к чему, – равнодушно сказал мужчина. – Извините, Берестов, мы пришли предупредить вас, и только, и не ищите других причин. Положение, в каком вы окажетесь, потребует от вас не только остроты реакции, быстроты мышления, но и запаса терпения и осторожности. Дайте слово, что не станете решать возникающие проблемы в лоб, методом разведки боем.
Ратибор начал терять терпение, но не потому, что не любил прозрачных намеков на таинственный смысл речи и топтания вокруг да около, а потому, что его необычные посетители знали, с кем имеют дело, а он не знал. Однако пульсирующий огонек интереса в глазах девушки заставлял его вести себя соответственно, с изрядной долей иронии к происходящему, и он не сумел выработать точную линию поведения.
– Обещаю быть самим собой, – медленно проговорил Ратибор с легкой улыбкой, преобразившей его худое лицо с выступающими скулами. – Я почему-то всегда считал, что хироманты, оракулы и предсказатели судеб ушли в прошлое, а тем более работающие в паре. Хотя это удобно. С одной стороны – угроза, позиция силы в лице мужчины, с другой – обещание удачи в лице женщины. Клиент выбирает, что ему по душе, а предсказатели в результате всегда в выигрыше. Так?
– Жаль, – сказал мужчина, не отвечая на шутку, обращаясь к спутнице, хотя в голосе его не было и тени сожаления. – Он не способен к абстрагированию и не внемлет голосу разума.
Улыбка сбежала с губ Ратибора.
– Вам не кажется, сударь, что вы по крайней мере невежливы? Не желаете представиться по этикету – не надо, это ваше дело, я и так вычислю вас в скором времени, но если хотите предупредить – говорите прямо, точно формулируя мысль, и желательно мне, а не тому, с кем пришли. Я разочаровал вас? Извините тугодума.
