Роджер Желязны - Двери в песке
Так прошло несколько минут, а потом он сообщил:
– Что ж, теперь я готов к разговору с вами.
Посмотрев на меня снизу вверх, мой новый куратор победно улыбнулся:
– Мистер Кассиди, в этом семестре вы закончите обучение в нашем университете.
– В этот день, мистер Вексрот, в аду сильно похолодает, – не удержавшись от улыбки, ответил я.
– Я думаю, что подготовился к встрече с вами более тщательно, чем это делали мои предшественники, – заявил он. – Насколько я понимаю, вам известны все университетские правила?
– Я регулярно их изучаю.
– Кроме того, уверен, вы знаете, какие курсы предлагает наш университет и этом семестре?
– Вы и тут не ошиблись.
Вексрот достал из кармана пиджака кисет и трубку и стал медленно набивать ее табаком, делая это с необычайной тщательностью и явно наслаждаясь процессом. Я уже давно понял, что он курит трубку. Вексрот прикусил мундштук, поднес к табаку спичку, сделал несколько пробных затяжек, вынул трубку изо рта и посмотрел на меня сквозь дым.
– В таком случае, вы должны понимать, что получите диплом в принудительном порядке, в соответствии с одним из основных законов факультета.
– Вы же еще не видели карточку с моим предварительным выбором предметов.
– А она не имеет никакого значения. Я перебрал все варианты сочетания курсов, которые вы могли бы взять, чтобы сохранить свой нынешний статус, и обработал данные вместе с программистами. А потом сверил их с теми курсами, которые вы успели прослушать, и в каждом случае я придумал надежный способ от вас избавиться. Вне зависимости от того, что вы выберете, вам не избежать завершения какого-нибудь основного курса.
– Похоже, вы всерьез относитесь к своей работе.
– Вот именно.
– Может, скажете, почему вы так стремитесь от меня избавиться?
– Конечно, скажу, – заверил Вексрот. – Дело в том, что вы трутень.
– Трутень?
– Самый настоящий. Вы ничего не делаете, только зря здесь болтаетесь.
– А что же в этом плохого?
– Вы тяжким грузом давите на весь преподавательский состав университета, попусту тратите их эмоции и интеллект.
– Чепуха, – заметил я. – Я написал несколько отличных статей.
– Совершенно верно. Вы уже давно должны были бы преподавать или заниматься самостоятельными исследованиями – получив не одну научную степень, – а не занимать место, которое предназначается какому-нибудь бедняге.
Я усилием воли заставил себя не думать о бедном отвергнутом претенденте на мое место – худой, с ввалившимися глазами, нос и кончики пальцев прижаты к стеклу, запотевшему от его дыхания, мучительно страдающий от того, что из-за меня он лишился возможности получить хорошее образование – и сказал:
– Опять чепуха. Почему вам так хочется от меня избавиться?
Вексрот некоторое время задумчиво смотрел на свою трубку, а потом ответил:
– Если коротко – вы мне не нравитесь.
– Почему? Вы ведь меня совсем не знаете.
– Я знаю о вас – этого более чем достаточно. – Он постучал пальцем по папке с моим досье. – Здесь все написано. К таким людям, как вы, я не испытываю ни малейшего уважения.
– Вы не могли бы немного конкретизировать?
– Хорошо, – согласился Вексрот, раскрыв досье на одной из многочисленных закладок. – Судя по этим записям, вы провели в нашем университете – сейчас уточню – около тринадцати лет.
– Похоже на правду.
– Причем все это время вы продолжали учиться на дневном отделении, – добавил он.
– Да, я всегда посвящал свое время учебе.
– Вы поступили в университет в весьма юном возрасте. Способностей вам было не занимать. Ваши оценки постоянно оставались довольно высокими.
– Благодарю вас.
– В мои намерения не входит делать вам комплименты. Это всего лишь констатация факта. Однако для получения диплома вам каждый раз не хватало самой малости. На самом деле, у вас накопилось столько самых разнообразных данных и материалов, что их хватило бы на несколько докторских диссертаций. Вам не раз предлагали объединить ваши работы…
– Объединенные работы не подпадают под действие правила о получении диплома.
– Да, мне это хорошо известно. Нам обоим это хорошо известно. За прошедшие годы стало очевидным, что вы намерены оставаться студентом дневного отделения как можно дольше и не собираетесь писать дипломную работу.
– Я этого никогда не утверждал.
– И не нужно, мистер Кассиди. Ваше личное дело говорит само за себя. Вы весьма хитроумно справлялись с главными требованиями, с легкостью избегали получения диплома, время от времени меняя один основной курс на другой и получая таким образом новый набор требований, выполнение которых необходимо для получения диплома. Впрочем, через некоторое время курсы начали перекрывать друг друга, и вам пришлось менять их каждый семестр. Закон о принудительной выдаче диплома после завершения одного из основных факультетских курсов, насколько я понимаю, был принят исключительно из-за вас. Вам очень ловко удавалось обходить все острые углы, только на этот раз вряд ли что-нибудь получится, потому что острых углов больше не осталось. Ваше время истекает и часы обязательно пробьют. Для вас это последнее интервью подобного рода.
– Я очень на это рассчитываю. Я зашел к вам, чтобы подписать карточку.
– Вы же задали мне вопрос.
– Да, но теперь я вижу, что вы очень заняты, и решил отпустить вас на свободу.
– Все в порядке. Я здесь как раз для того и сижу, чтобы отвечать на ваши вопросы. Надо сказать, что, услышав о вас впервые, я, естественно, заинтересовался причинами вашего столь необычного поведения. А когда мне предложили стать вашим куратором, я постарался выяснить…
– Вам «предложили»? Вы хотите сказать, что делаете это добровольно?
– Совершенно. Я решил стать тем, кто поможет вам распрощаться с университетом и отправит вас в реальный мир.
– Не могли бы вы подписать мою карточку…
– Подождите еще чуть-чуть, мистер Кассиди. Вас интересовало, почему вы мне на нравитесь. Когда вы покинете этот кабинет – через дверь, а не через окно, – вы будете это знать. Во-первых, мне удалось добиться успеха там, где потерпели поражение мои предшественники. Я знаком с условиями завещания вашего дядюшки.
Я кивнул, поскольку уже раньше понял, куда он клонит.
– Мне кажется, вы несколько вышли за рамки своих обязанностей, мистер Вексрот. Это мое личное дело.
– Поскольку вопрос касается вашей деятельности здесь, он входит в круг моих профессиональных интересов – и заставляет меня пораскинуть мозгами. Насколько я понимаю, ваш дядя оставил вам значительную сумму, из которой вам выдается приличное содержание, пока вы остаетесь студентом дневного отделения и работаете над завершением диплома. Как только вы получите хоть какую-нибудь степень, деньги перестанут поступать вам, а то, что останется, будет распределено между представителями Ирландской Республиканской Армии. Я правильно описал ситуацию?
