Майкл Крайтон - Сфера
— Как долетели, сэр?
— Спасибо, прекрасно.
— Не желаете ли сходить, сэр?
— Я только что прибыл.
— Простите, я имел в виду, не хотите ли в сортир?
— Нет.
— Ну и прекрасно, они все равно не работают. Вчера сломался водопровод, но мы надеемся разрешить и эту проблему, — он взглянул на Нормана. — В настоящий момент у нас на борту куча женщин, сэр.
— Понимаю.
— Если что, есть химический отходник.
— Да нет, спасибо, все в порядке.
— В таком случае, капитан Барнс ждет вас.
— Я хотел бы позвонить домой.
— Вы можете попросить об этом кэпа, сэр.
Из-под палящих солнечных лучей, они перешли в полутемный коридор.
Здесь было намного прохладней.
— Недавно мы отключили кондиционеры, — сказал офицер. — По крайней мере, это хоть что-то.
— Они часто включаются?
— Только когда очень жарко.
Они зашли в большой ремонтный ангар — металлические стены, стеллажи с инструментами, змеился по полу кабель, ацетиленовые горелки сыпали искрами, рабочие склонились над частями сложных машин и металлических понтонов.
— Здесь мы ремонтируем РОВ, — пояснил офицер, стараясь перекричать грохот. — Основную часть ремонта мы делаем на тендерах, а здесь только по части электроники. Нам сюда, сэр.
Они прошли по другому коридору и зашли в широкий отсек с низким потолком, заставленный видеомониторами. В полумраке перед цветными экранами сидело с полдюжины операторов. Норман остановился.
— Это мониторы РОВ, — сказал офицер. — На дне постоянно находятся три-четыре робота… плюс водолазы, конечно же.
Норман слышал треск и свист радиосвязи, кусочки неразборчивых фраз.
На одном из экранов появился идущий по дну водолаз. Прожектор высветил его диковинный темно-синий костюм и желтый шлем причудливых очертаний.
Норман ткнул в экран:
— На какой он глубине?
— Футов тысяча, тысяча двести… что-то вроде того.
— И что они делают?
— Там титановый корпус, только сейчас его нет ни на одном из мониторов, — офицер оглянулся. — Билл, ты можешь показать доктору Джонсону корпус?
— Сожалею, сэр, но в настоящее время мы исследуем седьмой квадрат.
— Это почти в полумиле отсюда, — пояснил офицер. — Жаль, это чертовски занятная штука. Ну ничего, вы еще успеете насмотреться. Нам туда.
Они немного прошли по коридору, затем офицер спросил:
— Вы знакомы с капитаном, сэр?
— С чего вы взяли?
— Просто полюбопытствовал. Он так жаждал вас увидеть, все время спрашивал, когда же вы прилетите.
— Нет, — сказал Норман. — Я с ним не знаком.
— Очень хороший человек.
— Не сомневаюсь.
Офицер оглянулся назад.
— Знаете, что они болтают о кэпе? — спросил он.
— Так что же?
— Они говорят, его лай просто цветочки по сравнению с его зубками.
* * *На двери каюты висела табличка «Начальник Проекта» и еще ниже пластинка «капитан Хэролд Барнс ВМФ США». Норман вошел и увидел плотного мужчину, поднявшегося из-за груды досье.
Капитан Барнс был из тех подтянутых военных, рядом с которыми Норман чувствовал себя толстым и нескладным — в свои сорок пять Хэл Барнс имел прямую армейскую выправку, бодрое выражение лица, короткую стрижку, плоский живот и уверенное рукопожатие политика.
— Добро пожаловать на борт «Хоуза», доктор Джонсон… Как самочувствие?
— Устал малость.
— Ну конечно же, вы ведь из Сан-Диего, значит, добирались пятнадцать часов… Хотите отдохнуть?
— Сначала я хотел бы войти в курс дела.
— Да-да, конечно, — кивнул Норман. — Что вам сказали?
— Кто?
— Люди, которые заехали за вами в Сан-Диего, везли из Гуама, кто угодно.
— Ничего.
— И вы не видели ни репортеров, ни прессы?
— Разумеется, нет.
— Прекрасно. — Барнс засиял и предложил кресло.
— Как насчет кофе? — поинтересовался он, доставая кофейник. И тут погас свет. В комнате стало почти темно — через узкие иллюминаторы проникало мало солнечного света.
— Черт побери! — выругался Барнс. — Снова вырубили… Эмерсон!
Эмерсон!
В дверь заглянул лейтенант.
— Работы продолжаются, кэп, — сказал он.
— Что на этот раз?
— РОВ на Бэй-2, сэр. Очевидно, они не рассчитали нагрузку.
— Займитесь этим, Эмерсон.
— Слушаюсь, сэр.
Дверь закрылась и Барнс опустился в свое кресло.
— Это не их вина, — пояснил он. — Судно не предназначено для такого высокого напряжения, — лампы зажглись и Барнс улыбнулся. — Ну так как же насчет кофе, доктор Джонсон?
— Черный, если можно, — попросил Норман.
Барнс протянул ему чашку ароматного черного кофе.
— По крайней мере, я уверен в абсолютной секретности. Это моя обязанность, доктор Джонсон. Безопасность прежде всего! Особенно, в подобной ситуации… Если на сторону просочится хоть слово, у нас возникнет масса всевозможных проблем… И так уже в этом деле замешано слишком много людей. Черт! Тихоокеанское командование даже не хотело выделять эсминцы… пришлось намекнуть на советские подводные лодки.
— Советские подлодки? — удивился Норман.
— Эту лапшу я навешал в Гонолулу, — улыбнулся Барнс. — Чтобы выбить все необходимое, порой приходится плутовать. Вы же знаете, как оснащена современная армия. Разумеется, Советами здесь и не пахнет.
— Да? — Норман чувствовал, что он чего-то не понимает, и постарался сосредоточиться.
— Разумеется, они засекли нас через свой спутник. Поэтому мы послали открытую радиограмму о подводно-спасательных учениях на юге Тихого океана.
Советы могут заподозрить, что мы поднимаем утерянные боеголовки, как в 1968-м у границ Испании, но они в курсе наших трений с Новой Зеландией и не хотят вмешиваться в наши ядерные проблемы. Они оставили нас в покое.
— И что же? — спросил Норман. — Ядерная боеголовка?
— Упаси Господь, ничего ядерного! — сказал Барнс. — В таком случае, Белому Дому пришлось бы сделать официальное заявление — а мы стремимся к строжайшей секретности. Все указания поступают непосредственно от президента и секретариата Обороны.
— Если ядерные боеголовки здесь ни при чем, зачем же такая сверхсекретность? — удивился Норман.
— Вы еще не знаете факты.
— Крушение произошло в океане?
— Да, приблизительно в том месте, где мы сейчас сидим.
— Значит, никто не выжил.
— Нет, разумеется, — изумился Барнс.
— Тогда при чем здесь я?
Барнс выглядел озадаченным.
— Как правило, меня вызывали на места крушений, где могли иметься уцелевшие, — пояснил Норман. — Зачем в состав команды входит психолог?
