Ник Горькавый - Возвращение астровитянки
Капитан крейсера Спейс Сервис сердито объяснял:
— Оказалось, что крейсер Дитбита снабжён не только системой невидимости — он сумел навести на главный радар сектора электромагнитные помехи, которые выглядели как естественная поломка. Пока система искала неисправность, крейсер Дитбита подошёл к самой Луне. Его обнаружили, но слишком поздно для посылки ракеты-перехватчика. А боевого лазера, достаточно мощного для уничтожения целого корабля, в нашем секторе нет.
— Неужели ничего нельзя сделать? — спросила Никки.
— Компьютер перебрал уже все варианты. Король объявлен вне закона, и я, ни минуты не колеблясь, уничтожу его лично. Но сейчас речь о вас и о десяти тысячах тонн металла, направленного в ваш купол.
— И о сотнях людей под куполом… — горько сказала Никки, наблюдая на экранах, как из шлюзов стали вылетать первые катера. — Они не успеют выбраться за эти минуты. И я не смогу вывезти из замка свою дочь.
— Я готов приказать обстрелять корабль, — прорычал командир Спейс Сервис. — Это хотя бы помешает взрыву реактора.
— Нет, не стреляйте! Тогда любая надежда будет потеряна. Корабль разрушит город даже одной кинетической энергией удара.
Робби вмешался:
— Корабль ещё можно отвернуть от Луны — если король согласится.
Никки посмотрела на дежурного офицера:
— Можно установить связь с кораблём Дитбита? Офицер пожал плечами:
— Он не отвечает на запросы. Но я попробую ещё раз… Но не успел он договорить, как засветился белым шумом один из экранов и раздался хриплый голос самого Дитбита:
— Королева Никки, прошлый наш разговор оказался не последним. Мы закончим нашу дискуссию сегодня. Готовься к смерти, королева.
Никки отреагировала немедленно:
— Король Дитбит, если вы откажетесь от своего самоубийственного поступка, я не буду мешать вашему сыну управлять династией Дитбитов и не буду её разрушать.
— Лжёшь!
— Я никогда не обманывала. Моё обещание слышат сейчас сотни людей.
— А что будет со мной?
— Вас преследует закон, а не я.
— Ты его натравила!
— Это не так. В любом случае, я не властна над полицейскими. Я обещаю только то, что смогу выполнить. Если же вы не согласитесь, мои друзья от вашей династии оставят только пыль, и не уверена, что ваш сын уцелеет в этой вакханалии мести.
— Болтовня! Тебя не будет — не будет и проблемы! — Голос короля выдавал усталость и тревогу.
— Вы сейчас убьёте массу невинных людей. Я клянусь дочерью, что говорю вам правду! Вы добились своей цели: вашей династии с моей стороны больше ничто не угрожает!
— Что, королева Николь, испугалась?
— Да, король Дитбит, испугалась. В замке мои друзья и моя дочь… Я не собираюсь спасаться, я их не брошу.
— Тогда молись свои последние минуты жизни! — торжествующе каркнул король Дитбит.
Но Никки не собиралась падать на колени. Она скомандовала офицеру:
— Включите все каналы, сообщение для штаб-квартиры Шихин-ых. — Она повысила голос: — Официальное завещание. Я, королева Николь Гринвич, завещаю своему мужу…
Джерри с ужасом посмотрел на неё.
—…принцу Ливану Шихин-у всё своё состояние — с единственным требованием полностью уничтожить династию Дитбитов, клана детоубийц. Пусть даже память о них будет проклята! — Никки перевела дух и добавила: — Робби, в момент пролома купола размести в Сети контракт на уничтожение принца Дитбита-младшего. Цена — миллиард, деньги из моего личного фонда. Сколько принц проживёт после этого?
— С вероятностью одной сигма — три дня. Его убьют собственные слуги.
— Не сделаешь этого! — воскликнул король Дитбит.
— Робби, это неотменяемый приказ, — сказала королева и посмотрела на мерцающий экран: — Яне сделаю этого. Ты, король Дитбит, сам это сделаешь, уничтожив мирный город. Я уже не смогу вмешаться в свои приказы. Сам думай, что тебе важнее — спасти сына и свою династию или отомстить мне и погубить их обоих.
Раздался голос Робби:
— Через десять секунд отвернуть от Луны можно будет только на автопилоте, но перегрузки будут смертельны для экипажа. Даже с учётом электромагнитного кресла.
Ужас разлился по рубке и захлестнул замок, который слушал происходящее сотнями каналов. Из динамиков послышались крики, хруст и грохот. На левом экране было видно, как сразу два катера попробовали влезть в шлюз и врезались друг в друга, сминая блестящие бока и крылья.
В рубке воцарилось гулкая тишина. Король Дитбит молчал.
Зато Робби заявил:
— Катастрофа неотвратима. Избежать соударения с лунной поверхностью уже нельзя даже на автопилоте — мощность двигателей «Звёздного дракона» недостаточна.
Никки вздохнула.
Как ни готовься к смерти, она всегда застаёт врасплох.
— Пойдём, Джерри, я хочу быть рядом с Сюзан. Робби, спроецируй на весь купол лицо Дитбита-младшего… Король должен видеть, кого он убивает. Командир, не обстреливайте его корабль — пусть король до конца отвечает за себя и свои дела.
Потом Маугли сказала в пространство:
— Прощай, король Дитбит. Да, я сейчас умру. Все люди умирают. Но пока мы живы, то сами решаем, какое эхо останется после нашей смерти — благодарность или ненависть.
Никки повернулась к дежурному офицеру и пожала ему руку:
—Спасибо за службу, вы проявили себя настоящим командиром. Боюсь, вы уже не успеете выбраться отсюда.
—Моя вахта ещё не окончена! — гордо сказал офицер и отдал честь выходящим из рубки Никки и Джерри.
В огромной детской комнате стены-экраны транслировали красивые пейзажи, но здесь был и свой живой садик и звучала тихая музыка.
В центре комнаты стояла колыбель Сюзан. До рождения принцессы оставалось две недели.
— Ну, что, Джерри, такой оборот событий мы не рассчитали? — вздохнула Никки, подходя к колыбели.
— Это не рассчитываемый «эффект джокера» — самый опасный для всех моделей. Поведение отдельного человека до конца не предсказуемо, и если он своими действиями оказывает влияние на ход истории, то мы имеем развилку мировой линии и практически случайный выбор пути истории. В своё время ты оказалась «джокером» и спутала карты многим мировым игрокам.
Джерри был невозмутим.
— Почему ты так спокоен? — спросила Никки. — Нам осталось жить… Сколько, Робби?
— Тридцать секунд.
— Пока я с тобой, — сказал Джерри, — я почему-то ничего не боюсь. Это личная патология, не обращай внимания.
— А мне страшно, — шепнула Никки. — И очень жалко Сюзан — она уже такая славная, я её так люблю…
Она заглянула в окошко колыбели:
— Прости, Сюзан, тебе не повезло с мамой…
