Брайан Герберт - Дюна: Дом Атрейдесов
Но указ Шаддама должен быть выполнен беспрекословно. Фенрингу дано тридцать дней, чтобы отправиться на планету, известную своим знойным климатом. Интересно, вернется ли он когда-нибудь назад.
~ ~ ~
Все люди содержатся в одном-единственном человеке, точно так же как все времена в едином мгновении, а вся вселенная в одной песчинке.
Фрименская поговоркаВ день коронации и свадьбы Шаддама IV на всех планетах Империи царил подлинный праздник. Люди пели, плясали, пили, устраивали игры и фейерверки. Старый император Эльруд правил так долго, что лишь считанные единицы помнили его коронацию.
В столице Империи густые толпы выстроились вдоль великолепных бульваров задолго до прохождения императорской процессии. Стоял, как обычно, яркий солнечный день, и торговцы спешили продать свой товар — дешевые сувениры, памятные знаки и холодные закуски.
На ветру развевались знамена Дома Коррино; все жители надели алые и золотые цвета, для того чтобы как следует отметить великое событие. Солдаты сардаукарской гвардии были одеты по случаю праздника в золотые парчовые накидки, наброшенные поверх обычного черно-серого обмундирования. Стоя, как статуи, они держали на караул свои лазерные винтовки, не обращая ни малейшего внимания на звонкое пение фанфар и рев толпы. Однако гвардия была готова пустить в ход смертельное оружие при первом же намеке на угрозу жизни и достоинству императора. Приветственные крики вырвались из тысяч глоток, когда кронпринц Шаддам и его нареченная невеста Анирул показались в карете, запряженной шестеркой львов с планеты Хармонтеп. Гривы великолепных животных развевались подобно флагам на теплом ветру. На запятках стояли ливрейные лакеи, кавалеры свиты гарцевали вокруг кареты, которая, словно дымкой, была подернута мерцающим защитным полем.
Анирул выглядела поистине царственно. По случаю свадебной церемонии она сбросила свою черную накидку Сестры Бене Гессерит и нарядилась в море кружев, оборок и жемчуга. Ее тиара поражала взор обилием драгоценных камней, которые сияли и переливались в лучах ласкового солнца, светившего с вечно безоблачного неба. Под стать невесте был и жених — рыжеватые волосы Шаддама были безукоризненно уложены, на принце красовался мундир с аксельбантами и эполетами, на груди сверкали золотом позвякивающие медали.
Поскольку кронпринц своей женитьбой не отдал предпочтения ни одному Великому или Малому Дому, то Ландсраад без особых трений принял Анирул как супругу нового императора, хотя многие задавали себе вопрос о таинственном происхождении невесты и ее положении в «секретной табели о рангах» Бене Гессерит. Правда, после смерти Эльруда и коронации Шаддама в Империи назревали большие перемены, и сам кронпринц рассматривал такой брак как свое преимущество.
С отеческой улыбкой, застывшей на его лице, Шаддам бросал в толпу пригоршни солари и пакетики с пылью драгоценных камней, следуя имперской традиции, утверждавшей, что такая щедрость нового императора сделает счастливым его царствование. Народ любит его; он купается в богатстве, одним движением пальца может он уничтожить целые планеты. Именно так представлял себе Шаддам роль императора.
Пение фанфар возвещало наступление великого праздника.
* * *— Вы не хотите присесть рядом со мной, Хазимир? — с кокетливой улыбкой спросила стройная гибкая блондинка во время торжественного приема, предшествовавшего коронации. Фенринг не понял, нарочно ли Марго Рашино-Зеа придала своему голосу знойную страстность или это была ее естественная интонация. Фенринг держал в руке тарелку с изысканными лакомствами, над толпой раздавалось гудение индикаторов яда. Церемония длилась многие часы, и гости могли закусывать и отдыхать по своему усмотрению.
Возвышаясь над Фенрингом, Сестра Марго стояла рядом с ним, демонстрируя едва ли не интимную близость. Украшенное кораллами и черным гагатом платье выгодно подчеркивало ее роскошные формы и красоту лица. На шее Марго было надето ожерелье из каладанского жемчуга, к платью была приколота брошь, инкрустированная золотом и самоцветами. Кожа блистала молочно-медовым оттенком.
Вокруг, на балконе вестибюля Большого Театра, пили и болтали благородные господа и дамы, потягивая изысканное вино из бокалов на высоких тонких ножках, издававших приятный звон, когда присутствующие чокались, произнося бесчисленные тосты. Через какой-нибудь час все гости станут свидетелями главного события, двойного торжества, которое состоится на сцене: коронации Падишаха Императора Шаддама Коррино IV и его бракосочетания с леди Анирул Садоу Тонкин из Бене Гессерит.
Фенринг кивнул своей крупной головой и коротко поклонился.
— Я буду счастлив сесть рядом с вами, прекрасная Марго.
Стараясь не опрокинуть блюдо, Фенринг опустился на скамью рядом с красавицей. Она посмотрела на закуски в его тарелке и, не спрашивая разрешения, взяла себе добрый кусок.
Какое веселое получилось собрание, думал Фенринг: никакого недовольного перешептывания, каким славился дворец в последние месяцы. Он мог быть довольным результатом усилий, приложенных им в этом направлении. Ключевые союзы утвердились, а Федеративные Дома не предпринимали серьезных попыток организовать мятеж против Шаддама. Бене Гессерит бросил все свое влияние на то, чтобы поддержать его царствование, и нет никакого сомнения, что ведьмы, прикрываясь этим, станут продолжать свои интриги за спинами властителей многих и многих Домов. Фенрингу было очень любопытно узнать, что без его участия (и это было самое удивительное!) многие наиболее подозрительные и разговорчивые аристократы без шума покинули это бренный мир.
Суд над Лето Атрейдесом закончился оправдательным приговором, и единственными, кто выразил свое открытое недовольство по этому поводу, были тлейлаксы. Но они с Шаддамом быстро их успокоят. Самая большая загадка, которая не переставала мучить Фенринга, заключалась в том, что в действительности случилось на борту лайнера Гильдии. Чем больше он наблюдал и чем больше анализировал последовавшие за этим события, тем сильнее становилось впечатление, что Лето Атрейдеса просто подставили — но зачем и кто? Ни один Дом не проявил злорадства, и хотя все были уверены в виновности Атрейдеса, даже самые смелые и длинные языки не распространяли никаких дополнительных слухов.
Фенринг с удовольствием занялся бы выяснением истины, но в его распоряжении было пока недостаточно техники, а новое назначение на Арракис вообще лишит его возможности заниматься этим делом.
