Сергей Галихин - Эра Водолея (главы из романа)
— А может, потому, что каждый имеет право знать все про всех? — громко спросил Костя.
— И это тоже. Только чтобы получить запись из частного жилища, нужен специальный допуск. А его без уголовного дела никому не дают. И звука у записи нет.
— Цивилизация извращенцев! Как же вы по нужде ходите? Как можно мыться, зная, что на тебя кто-то смотрит да еще и записывает все на видео?!
— В ванной и туалете нет камер, — сказала Наташа и осторожно поцеловала нижнюю губу возлюбленного.
Головокружение вернулось к Косте. Он ответил на поцелуй. Наличие камеры на мгновение стало не таким уж и важным.
— Тогда пошли в ванную, — пробормотал Костя, на секунду оторвавшись от губ возлюбленной.
— Зачем? — удивилась Наташа.
— Потрешь мне спинку.
Глава 18
«Доброе утро, страна!»
Зубков проснулся рано. Он открыл глаза и повернул голову налево. Наташа еще спала, положив голову на его левую руку. Осторожно, чтобы не разбудить ее, Костя чуть приподнял голову и посмотрел на будильник. Было без пятнадцати шесть. Спать больше не хотелось. Зубков осторожно освободил руку и встал с кровати. Наташа спала, тихо посапывая, как ребенок. Костя улыбнулся этому и, надев штаны, вышел на балкон. Утро было прохладным и свежим, небо — безоблачным и голубым. Костя вернулся в комнату и осторожно закрыл балконную дверь. Он поправил одеяло, сползшее с плеча Наташи, и пошел в ванную чистить зубы.
Через десять минут на плите стояла турочка с кофе. Его ароматный парок дразнил аппетит. Костя зашел на кухню с красной конторской папкой в руках, положил ее на стол, открыл холодильник и достал из него кусочек голландского сыра. Сделав себе два бутерброда, он налил минуту назад сваренный кофе и, удобно пристроившись на табурете, развязал у папки тесемочки. Вчера после работы он заехал на свою квартиру и забрал папку, чтобы сделать в ней новые записи.
В красной папке Зубков хранил листы бумаги, которые с большой натяжкой можно было назвать дневником. Скорее это были путевые заметки. Костя не мог сказать, зачем он однажды начал делать эти записи. Наверное, в какой-то момент ему захотелось зафиксировать те мысли, что мучили его первые недели.
Зафиксировать для того, чтобы позже к ним вернуться.
Вчера Костя почувствовал сильное желание перечитать свои записи. Так, за чтением этих заметок, кофе и бутербродами с сыром, прошли первые два часа.
Без двух минут восемь Костя допил вторую чашку кофе и включил маленький телевизор, стоявший на кухне на холодильнике. Экран вспыхнул, по циферблату ползла секундная стрелка. Пошла заставка программы новостей.
Грянул знакомый с детства гимн с незнакомыми словами, за ним появилась милашка телеведущая.
«Доброе утро, дамы и господа, — со сдержанной улыбкой сказала ведущая. Передаем экстренное сообщение!»
Костя оторвался от заметок и насторожился. Картинка скакнула, ведущая исчезла, и появилось изображение четырех мужчин, сидевших за столом, накрытым зеленой материей. Лицо одного из них Зубкову показалось знакомым. Только сейчас он заметил таблички с фамилиями собравшихся за столом. Ну конечно же, это был Штырев.
«Доброе утро, дамы и господа, — сказал Штырев. — И оно на самом деле доброе. Сегодня в шесть часов утра президент подал в отставку. Режим ставленников Лебедева пал. — Костя не мог поверить в только что услышанное, но чувствовал, что это случилось на самом деле. — На время переходного периода, до новых демократических выборов, власть переходит к Комитету национального спасения. Всем государственным чиновникам и служащим предлагается продолжать исполнение своих служебных обязанностей вплоть до особого распоряжения. Любые беспорядки будут пресечены и в случае необходимости милиции и внутренним войскам будет отдан приказ о наведении порядка более жесткими способами».
Камера немного отъехала назад и сделала наезд на Мукина.
«Доброе утро, страна, — воодушевленно сказал Мукин. — Сегодня мы все проснулись в новом, светлом государстве. Государстве, в котором больше не будет лжи, тотальных слежек, доносов, репрессий инакомыслящих. Отныне в психиатрических клиниках будут лечиться только больные люди, а не треть населения страны. В командировки будут ездить только по служебным делам, а не по приговору особой комиссии. Отныне свобода слова будет основываться на праве каждого говорить то, что он хочет, а не то, что разрешает Служба государственной безопасности».
На кухню вошла Наташа и, встав у Кости за спиной, положила руки ему на плечи.
— Доброе утро, — сказала она сонным голосом.
Костя поднял глаза и посмотрел на нее снизу вверх.
— Привет, — сказал он без эмоций.
— Что передают?
— Наши в городе.
— Что? — не поняла спросонок Наташа.
— Президент подал в отставку. Власть перешла к Комитету национального спасения.
Наташа медленно села на табурет.
— Спокойствие. Только спокойствие, — сказал Костя с улыбкой. — Ничего страшного не произошло. По крайней мере пока. В стране всего-навсего переворот.
В дверь длинно позвонили. Наташа и Костя перевели на нее взгляд, потом посмотрели друг на друга.
— За тобой или за мной? — спросил Костя, подняв брови и перестав улыбаться.
Наташа сидела белая, как снег. Ее прелестный ротик чуть приоткрылся, а в глазах читался испуг. Повторного звонка не последовало. Костя встал с табурета и пошел открывать дверь. Наташа хотела остановить его, сказать, чтобы он не открывал, но не смогла этого сделать. Казалось, силы покинули ее.
И что будет лучше, она тоже не знала. От двери Костя подмигнул ей и щелкнул замком. Он чувствовал легкий мандраж в коленях, но не открывать было глупо.
Если это новая власть, то при необходимости она просто высадит дверь.
На пороге в халате и шлепанцах стоял дядя Юра. На его лице, от правого уха до левого, растянулась улыбка. В руках он держал бутылку шампанского.
— Я пришел к тебе с приветом рассказать, что солнце встало! — радостно и с выражением сообщил дядя Юра и вдруг, посерьезнев, добавил: — А чем это у вас пахнет?
Он заглянул Косте за спину, очевидно, пытаясь разглядеть, что у него со штанами. Костя отошел в сторону, пропуская в квартиру раннего гостя, и закрыл за ним дверь.
— Здравствуй, мой цветочек, — улыбнулся Наташе дядя Юра и поцеловал ее в щечку.
— Здравствуй, — испуганно ответила Наташа. — Это ты…
— Бутылка шампанского, — объявил дядя Юра, подняв руку с бутылкой вверх.
— Привез из Франции пять лет назад. Спецом, чтобы выпить по случаю и в хорошей компании.
![Сергей Галихин - Эра Водолея, или Каждый имеет право знать [СИ]](/uploads/posts/books/108058/108058.jpg)