Константин Якименко - Другая сторона силы
Словно яркая вспышка проносится передо мной, а затем начинают восстанавливаться чувства. Я уже не стою, а, кажется, сижу на ровной поверхности. Перед глазами что-то разноцветное, те самые пятна, смесь пятен. Что-то знакомое…
– Ихер, теперь ты меня слышишь?
Это говорит Ильма, и меня это уже не удивляет. Я еще не совсем понял, почему, но знаю, что она должна быть здесь. А там, впереди… Деревья, тигоры и еще что-то. Озеро. Маленькая речушка справа…
– Картина!
– Что, Ихер? Мне лучше убрать картину?
Всматриваюсь внимательнее. Здесь должны быть линии силы – я помню, я могу изобразить их структуру. Вот тут, через деревья, и дальше… Но я не ощущаю их! Ни одной. В картине больше нет той жизни. Да, она выглядит реально, но того, что придавало ей основной элемент реальности, больше нет! Какая чушь… Ведь их и не должно было быть. Теперь я это помню. Никогда раньше их и не было. Никогда. Только в этот раз…
– Ильма, что я делал все это время? Только, пожалуйста, спокойно. Больше мне уже ничто не угрожает.
Она говорит сбивчивым голосом, сквозь слезы. От страха нельзя избавиться в один миг. Не знаю почему, мне не хочется сейчас смотреть Ильме в глаза.
– Ты сначала как будто рассматривал ее. А потом твой взгляд изменился, стал какой-то… очень целеустремленный. Я не хотела тебя прерывать, но ты все так смотрел на нее, и мне показалось… что с тобой что-то не так. Я позвала тебя, а ты не отозвался. А тогда мне вдруг стало страшно, что я одна, с тобой что-то случилось, а я не знаю, что делать…
– Ильма…
– Я уберу ее? – она словно читает мои мысли.
– Да. То есть… мне кажется, опасности больше нет, но… не потому, что она мне не понравилась…
– Хорошо, – легким движением Ильма закрыла картину куском материи.
Но что же это было, черт побери!
Оно открыло здесь выход, через эту картину, и заставило меня использовать силу и мое подсознание, чтобы войти туда… Чтобы потом…
А что потом? Что оно сделало потом?
Что, человек, если ты сам виноват в этом? Если твое собственное воображение создало эти линии силы и повело тебя вслед за ними? Ведь ничего не было бы, если бы ты не захотел прощупать здесь силу. Или ты хочешь сказать, что не способен на такое?
Да, я на это способен. И если я иногда вижу кошмары во сне, то мое подсознание могло организовать это и наяву. Здесь, в этой картине.
Ты понимаешь, человек, что это все означает? Это тебе приговор, который ты сам себе подписал. Это утрата контроля над собой, начало сумасшествия. Первый шаг к тому, чтобы стать настоящим безумцем, а может, уже и не первый, а третий, или…
– Ихер?
– Что, Ильма?
– Ты можешь, конечно, не говорить… Если не хочешь – то не говори. Но я же вижу, что у тебя что-то не так. Ты вообще-то пытался мне это сказать… Я знаю, тебе наверное трудно это объяснить. Но мне ведь тоже трудно, когда я ничего не знаю. Мне показалось, ты куда-то исчез той ночью. А теперь эта картина… и у тебя на спине следы огня. Если ты скажешь, что мне не стоит этого знать, я тебя пойму. Я ведь хочу помочь тебе, Ихер, но я не знаю как.
То, что Ильма сейчас выложила все, что я пытался от нее скрыть, должно было, наверное, удивить или испугать меня, но я не чувствую ни того, ни другого. Скорее всего, я слишком устал. Нет, дело даже не в этом. Я схожу с ума. Эта мысль парализует мое сознание. Я скоро стану безумцем.
– Ильма, я должен тебе это объяснить, но я не могу сейчас говорить. То есть, если ты меня спросишь о чем-то конкретном, я тебе отвечу. А иначе я просто наговорю всякой чепухи и сам потом пожалею.
Ни тени сожаления на лице Ильмы.
– Как хочешь. Я не буду уговаривать.
Черт! Она так спокойно это сказала. Человек сходит с ума, а она к этому совершенно равнодушна.
Да, но она ведь не знает этого! Она не может знать, а ты не хочешь этого сказать. Так скажи, и посмотришь, что она тогда ответит!
Каково ей будет – спать в одной постели с сумасшедшим?
– Ильма, я… Не знаю, я, наверное, схожу с ума… – неожиданная идея словно ударила в голову, и меня прорвало: – Ильма, оставь меня! Возвращайся к себе на родину, или лети куда хочешь, а меня оставь! Я конченый человек, Ильма, мне уже ничего не светит, забудь меня, ты еще можешь жить. Оно не должно испортить твою жизнь… как испортило мою. Послушай меня, Ильма! Это единственный выход. Я не хочу, чтобы ты провела всю свою жизнь с ненормальным!
Все это выходит из меня само собой, без всякого усилия с моей стороны. В голове вертится мысль: хочу упасть и лежать – долго-долго, чтобы никто меня не трогал. Вот так – говорю одно, а думаю совсем о другом. Забавно, однако. Не есть ли это еще один признак?
Я говорю это все, но я не смотрю Ильме в глаза. Что я боюсь увидеть там, в этих глазах?
– Ихер, как ты смеешь!
Еще один удар. Хотя произнесено негромко и даже сквозь слезы. Но от этого удара у меня начинает кружиться голова.
– Ихер, ты не можешь так говорить о себе. Разве ты ненормальный? Тебя мучают кошмары, но ты нормальнее, чем любой другой. Ты не такой как все, Ихер, и это не дает тебе покоя, вот и все. А может, это все не такие, как ты? Я никуда не улечу, Ихер. Ты можешь прогнать меня, и тогда я уйду. Но жизнь без тебя – это не жизнь. Я покинула свою родину, чтобы всегда быть с тобой. Если ты меня прогонишь, я не буду больше жить. Моя жизнь – это твоя жизнь. Если бы ты был ненормальным, я бы все равно не покинула тебя. Но ты не такой, ты – самый лучший, только сам этого не понимаешь…
Не знаю, как я только мог сказать то, что сказал. Почему я решил, что это конец? Почему это я – сумасшедший? Ведь я могу мыслить, как все нормальные люди. Но как я посмел так говорить с Ильмой? Будь я проклят! Разве я достоин после этого ее любви? Что мне теперь делать, несчастному? Какой бред! Это все оно – оно там, и оно внутри тебя, часть этой проклятой силы. Я ненавижу силу! Ненавижу тот день, когда я впервые соприкоснулся с ней!
А может, лучше бы Ильма послушала меня и сделала так, как я говорил? Но я не смогу это повторить. Я выложился один раз, а на второй у меня уже не хватит сил. И желания.
Нет, человек, забудь об этом. Ты ведь знаешь, что не сможешь так поступить. И снова-таки из-за Ильмы. Какая глупость! Вся эта жизнь большая глупость.
Что это? Почему у меня что-то мокрое под глазами? Неужели это слезы?
– Ильма, прости меня! Меня нужно наказать после этого, ты должна придумать мне наказание. Я же сказал, со мной лучше не говорить сейчас. Вот я и придумал такие глупости. Ильма, я люблю тебя, и я не хочу, чтобы ты улетала.
– Ихер, все будет хорошо. Пойдем, я уложу тебя, ты отдохнешь, и больше не будет плохих мыслей. Пошли отсюда скорее. Держись за меня. Вот так. Ты наберешься сил, и вечером почувствуешь себя прекрасно. Я знаю, что говорю.
