Любен Дилов - Звездные приключения Нуми и Ники (Книга 2)
- А почему вы тогда не хлопаете? У нас не разрешается не одобрять!
Нуми осторожно удивилась:
- Что, нужно одобрять все подряд?
- Да! Человек счастлив только тогда, когда все одобряет. Так велел бог.
Нуми перевела земному мальчику эту странную божью заповедь, и Ники захлопал ладонями по скафандру.
- Что ты делаешь? - всполошилась она.
- Одобряю. Видишь, как он расцвел!
Поэт закивал Ники совсем как птица-слухарь.
- Но это неправда! - возмутилась Нуми. - В душе ты его совсем не одобряешь!
- А разве можно одобрять все подряд и при этом говорить правду, засмеялся Ники и похлопал парня по голому плечу. - Браво, браво! Ты большой поэт и патриот! Смотри только, постарайся, чтобы тебе как следует завязали пупок. Ведь не пойдешь на Землю войной с рваным пузом!
Нуми отказалась переводить его слова, и поэт-патриот попросил ее: пусть она что-нибудь скажет, что они могли бы одобрить.
Нуми с готовностью поднялась на трибуну, стараясь не наступать на цветы.
- Милые дети, мы очень рады познакомиться с вашей красивой страной, - торжественно начала она, и дети тут же захлопали руками по бедрам. - Мы облетели множество миров и убедились, что жизнь всюду интересна, что человек счастлив лишь тогда, когда он постоянно трудится и познает мир. Вот почему мы готовы передать вам наши знания.
Дети и это одобрили. Наверное, им было все равно, что слушать, главное - время от времени хлопнуть себя руками по бедрам.
- А на Земле вы были? - перебил ее поэт, и шишка у него на животе опять заходила ходуном.
Девочка с Пирры не умела лгать.
- Да. Там люди тоже работают, и учатся, и творят искусство, и ищут истину, и мечтают побывать на других планетах.
Дети опять захлопали, будто никогда не считали землян своими заклятыми врагами. Но их вожак и поэт-патриот быстро подошли к трибуне и подали Нуми руки, приглашая ее сойти вниз.
- Уходите сейчас же! - сказал ей вожак.
- Разве мы сделали что-нибудь плохое?
- Сейчас же, сейчас же, сейчас же, - пропел поэт.
- Иначе вас накажет наш бог! - добавил вожак.
Глаза Нуми налились слезами, она всхлипнула:
- Нас прогоняют!
- Значит так! Когда говорят они, все должны одобрять, а сами?.. Пошли, Нуми, мы им мешаем быть счастливыми! - рассердился Ники и крикнул шеренге равнодушных детей: - Эй, вы, олухи царя небесного! Счастливо оставаться! Ауфвидерзеен! Гудбай! До свиданья!
Дети и ему похлопали, хотя не поняли ни слова. Ники стало жалко ребят, у которых все бедра посинели от хлопков, и он добавил:
- И поменьше слушайте своего господа! Мой мудрый дед говорил: "Кто согласен во всем, быстро станет дураком!" Переведи им, Нуми.
По правде говоря, это были слова самого Николая Буяновского с планеты Земля, по которым вы можете судить, что он мог выражаться в рифму не хуже патриота с надсаженным пупком. Ники даже пожал новые аплодисменты, как только Нуми перевела его слова.
Не хлопали только мальчики и девочки постарше. Они проводили гостей задумчивыми взглядами, и это вселило в наших друзей крохотную надежду. Потому что, хотя за плечами у них не было долгой и нелегкой жизни, они знали: человек становится хорошим не потому, что бьет своих врагов и не потому, что соглашается с друзьями, а потому что мыслит.
7
Может ли красота навевать грусть.
Были ли Адам и Ева изгнаны из рая.
Нуми приходят в голову шальные мысли
Как только ребята перешли вброд ручеек, к ним подлетели две райские птицы и радостно закивали: "Вот и вы, вот и вы!" Откуда-то примчался клетчатый поросенок, высунув коварный язык. Ники был еще сердит и хотел было отогнать непрошеную свиту, но птицы отступили на безопасное расстояние и снова закивали: "Гонишь? Ничего, ничего! Вас тоже прогнали!"
- Будь у меня сейчас ружье, - сказал он, - я бы сначала истребил этих гадов, а потом построил бы в одну шеренгу всех истинокопателей...
- Кто это? - безучастно спросила Нуми. - У вас, кажется, нет такого слова.
- Ну, этих штукарей, которые будто бы стремятся к истине, а сами не дают человеку рта открыть...
- Буф-ф, Ники, - вздохнула Нуми, - когда ты перестанешь, наконец, думать про ружья и убийство? У себя на Земле делайте, что хотите, но так вести себя в космосе - недостойно.
- Значит, эти здесь тебе больше нравятся, да? Ну, и оставайся с ними! А я возвращаюсь на Землю!
И Ники прибавил шагу, будто был готов тут же отправиться на родную планету. Но Нуми не обратила внимания на его резкость - должно быть, поняла, что он не говорит всерьез. Она задумчиво сказала:
- Мы сделали ошибку. Надо было остаться и посмотреть, как этот их бог прогонит нас.
Красавцы-слухари согласились на расстоянии: "Да, да! Сделали ошибку".
- Какие вы красивые, - с грустью сказала им девочка. - Будь вы хоть чуточку умнее...
"Да, будь мы чуточку умнее", - кивнули птицы, а клетчатый поросенок показал свой необыкновенный язык.
Остановившись у куста с лиловыми колокольчиками и оранжевыми шариками плодов, Нуми погладила его по ветке.
- А ты - чудесное растение, но я так и не поняла, для чего ты существуешь!
"И ты ли? И ты ли?" - нежным звоном ответил ей куст.
Нуми прощалась с цветами, густо усыпавшими поляну, что-то шептала им на своем языке - может, боялась, что земной мальчик будет смеяться над ней. И он, конечно же, так и сделал:
- Если будешь прощаться с каждым, то и до завтра не управишься!
Но Нуми не стала обижаться:
- Мне грустно, что их некому здесь любить. Им самим тоже, наверное, грустно. Тебе не кажется, что они невеселы?
Ники совсем так не казалось, и он уже собирался намекнуть, что это идиотические представления, но вдруг тоже почувствовал какую-то грусть при виде неземной красоты планеты. Кажется, он уже испытывал подобное чувство.
- Вот видишь, - тихонько сказала пирранская девочка. - Настоящая красота всегда вызывает грусть.
Ники не знал, совпадение это или она опять прочла его мысли, но на всякий случай решил возразить:
- Не совсем так. Грустно, когда смотришь на чужую красоту. А когда сам ее создаешь, она тебя радует. Лучше зови Мало и поехали!
- Я уже позвала, - все так же грустно ответила Нуми. - И как жалко, что совсем ничегошеньки нельзя забрать с собой из этой красоты! Хочешь, останемся? Давай скажем Мало...
Мальчик вспыхнул.
- Ты и впрямь чокнутая! Или наелась плодов тили-тили?
- А что, это - шальная мысль? - спросила девочка с радостью; она решила, что у нее уже умеют рождаться шальные мысли, как у Ники Буяна.
- Не шальная, а глупая! Идиотская! Что мы тут станем делать?
- А куда нам деваться? У нас уже нет никого из близких, а здесь так красиво! Будем жить, как Адам и Ева в твоей сказке.
И Нуми улеглась в цветы и мечтательно уставилась на небо, словно желая показать, как именно они с Ники будут жить на Райской планете. Ники с беспокойством смотрел на нее. Верно, лучшей Евы нельзя себе представить, и все-таки придется объяснять этой двумозглой девчонке, что ее предложение - чистая глупость.
