Илья Артемьев - Окно в пустоту
— А правда, что вы все — колдуны?
— Правда. Мы предпочитаем другое название, но это уже вопрос терминологии. Видишь ли, много лет назад наши предки зарабатывали себе на жизнь, убивая за плату разных чудовищ. Сейчас мы занимаемся тем же самым. Мир не очень-то изменился с тех пор.
«Бог ты мой, — с ужасом подумала Катя, — неужели он сумасшедший? Чудовища, колдовство, какие-то предки — это же просто безумие! Но, с другой стороны, если бы еще вчера мне кто-нибудь рассказал о пожаре в доме Магомеда и о том, что случилось с ним самим — я бы ни за что не поверила».
— А разве в наше время есть чудовища? — Вслух спросила она.
Грандмастер невесело усмехнулся.
— Конечно, есть. Например, вчера вечером ты познакомилась с одним из них.
Другое дело, что те, кто заказывает убийства почти всегда суть такие же чудовища, как и жертвы, но после нашей работы их все же становится меньше.
— Значит, вы просто наемные убийцы? Тогда причем здесь колдовство?
Катя понимала, что узнав такие тайны, она вряд ли может рассчитывать на то, чтобы уйти отсюда живой, но все-таки ей было любопытно. Веселая отчаянная сила, которая вчера заставила ее прокричать страшные слова в лицо бандитам, не совсем покинула ее.
— Нет, тут ты ошибаешься., — Катин собеседник улыбался вполне дружелюбно, но его улыбка вдруг показалась ей страшнее волчьего оскала, — вульгарной уголовщиной мы не занимаемся.
— А что вам нужно от меня?
— Та безделушка, что ты носишь на шее — не простая вещь. Полагаю, ты и сама это понимаешь. Так вот, теперь она нам нужна.
— А почему вы не взяли медальон, пока я спала?
— Хороший вопрос. Дело в том, что ты получила талисман так, как было нужно, и ты владеешь им. Он может быть отдан только по доброй воле, а не взят обманом, силой или за деньги. Помнишь, что ты натворила в доме этого дикого горца? Здесь могло быть еще хуже.
— А если я его вообще не отдам?
— Встань и посмотри на себя в зеркало, — приказал Грандмастер.
Катя повиновалась. Большое зеркало в резной деревянной раме отразило ее во весь рост. Катя глянула на себя — и обомлела. Рассеченная губа немного распухла, под глазом расплывался большой синяк, но дело было не в этом. И даже не в том, что на левом виске появилась маленькая седая прядь.
Катино лицо неуловимо, но сильно изменилось. Вместо молодой, хорошенькой и веселой девушки из зеркала смотрела взрослая женщина, грозная в своей красоте. Как будто совершенно другое существо, мудрое и древнее, все видевшее и все знающее, нацепило Катино лицо, как маску. Глаза, которые раньше были зеленовато-карими и небольшими, расширились и засветились нестерпимо ярким зеленым светом. Выражение глаз было таким, будто они видели вечность и ее отражение застыло в них навсегда.
— Теперь ты поняла, что я хотел тебе сказать? Какое-то время ты могла управлять силой талисмана, но теперь он начинает управлять тобой.
Пока у тебя есть шанс уйти отсюда и жить нормальной человеческой жизнью, но скоро его не будет. Мы пришли сюда по своей воле, у нас за плечами века и поколения наших предшественников, но тебе с этим не справиться. Талисман обладает огромной разрушительной силой, она раздавит тебя, а потом… Даже я не в силах представить себе, что будет дальше.
Катя, бледная и напряженная, изо всех сил старалась казаться спокойной. Она еще раз посмотрела на себя в зеркало, сняла через голову цепочку с талисманом и положила его на стол перед Грандмастером.
— Возьмите, это ваше, — сказала она. Ей показалось, что талисман в ее руке потеплел и еле заметно замерцал голубоватым светом.
Будто прощался.
— Ты приняла верное решение. Возвращайся в свой мир. И, — Грандмастер улыбнулся неожиданно тепло, — мне кажется, что тебя скоро постигнет приятная неожиданность.
— Нет уж, — Катя устало покачала головой, — хватит с меня неожиданностей. В последнее время их и так было больше, чем нужно. И вообще, — она с трудом удержалась, чтобы не заплакать, — и вообще, как мне жить дальше?
— Как придется, — просто ответил Грандмастер, — не суетись раньше времени. Неужели ты думаешь, что прошла через все это и осталась жива только для того, чтобы лить слезы до конца своих дней? Ты очень ошибаешься. Успокойся. Мне много лет, больше, чем ты думаешь, и я могу позволить себе дать один совет. Ничего не бойся и ничего не жди, все, что должно придти, обычно приходит само по себе. Просто потому, что так нужно. Иногда людям это нравится, иногда — нет, но обычно они не могут ничего изменить. А знаешь, почему? Потому, что большинство людей слишком глупы и трусливы, чтобы принимать жизнь такой, какова она есть. Ты не из их числа, и с тобой все будет в порядке. Насколько это возможно, конечно.
А теперь уходи. Наше время истекло. Кто-нибудь доставит тебя в город. Прощай.
Из кабинета Грандмастера Катя вышла, покачиваясь. Голова кружилась, мысли путались, перед глазами мелькали разноцветные круги. Черноволосая Диана, не сказав ни слова, взяла ее под руку, вывела из дома и посадила в машину. Сама села за руль.
— Ну, что сестренка? Куда тебя отвезти?
Катя разрыдалась.
— Я не знаю… Не знаю…, — повторяла она. Я ведь теперь вообще не человек, а дух бесплотный. У меня нет ни денег, ни документов. Я всего боюсь. И даже домой к себе попасть не смогу, у меня ключей нет. А ты еще спрашиваешь — куда!
Диана покачала головой.
— Странные вы, люди! Сначала бросаете свою жизнь на ветер, а потом убиваетесь из-за мелочей.
Она порылась в бардачке, и в руках у нее неизвестно откуда появилась Катина белая сумочка.
— Вот твой паспорт, ключи, триста долларов… Не думаю только, что тебе они понадобятся. Губная помада еще завалялась… Носовой платок вот… Кстати, на, утри глазки. Ну, что поехали?
Катя кивнула. Всю дорогу до Москвы она сосредоточенно молчала. Когда до Катиного дома оставалось совсем немного, она, наконец, решилась заговорить.
— Диана.
— Что?
— Знаешь, я тоже хотела бы сделать заказ.
— Ты его уже сделала.
— Как это?
— Очень просто. Когда ты была хозяйкой талисмана, ты сильно пожелала этого, и теперь нам придется выполнить. Это будет, но не сейчас. Время еще не пришло.
— Значит, Вадим умрет?
— Да.
— А если я прощу его?
— Знаешь, сестренка, в этой жизни приходится нести ответственность не только за слова и дела, но и за мысли. И потом, с чего ты взяла, что можешь простить или не простить кого бы то ни было? Человек платит только за свои грехи, не больше того, но и не меньше. Лучше пока не думай об этом. В ближайшее время тебе будет чем заняться.
Катя упрямо покачала головой.
