Виталий Севастьянов - Фантастика - 1979
Остальные уже не бежали. Они медленно, шатаясь, брели по склону. Кто-то остановился.
Глеб схватился за рукоятки управления противометеорной пушкой. Ближе всего к нему оказалось носовое орудие, оно допускало отключение автоматики. Это было то, что ему сейчас нужно. Орудие, рассчитанное на разрушение крупных материальных масс, оказавшихся на пути корабля, могло излучать и концентрировать в конце траектории мощные энергетические импульсы. У Глеба не было времени рассчитывать мощность. Он передвинул регулятор примерно, на половину шкалы и сразу же поймал в перекрестии прицела середину потока. Чтобы не задеть людей аннигиляционной вспышкой, он вынужден был отвести прицел подальше, на самое дно ущелья. Какую-то долю секунды нога, нащупавшая педаль спуска, еще медлила. То, что он собирался сделать, могло иметь самые неожиданные последствия. Не было у него времени ни на раздумья, ни на детальный анализ ситуации.
Одно он понимал совершенно четко: у него перед глазами гибли его товарищи… Он нажал спуск. На экране полыхнул голубой сгусток взрыва. Однако он оказался намного меньше того, что Глеб ожидал увидеть. Не расползалось во все стороны облако превращенной в пар и газы материи. Взрыв прошел тихо, почти по-домашнему, словно неведомая сила жадно впитала в себя почти всю его энергию.
— Отойди от пульта! — вдруг услышал он за своей спиной дрожащий от ярости голос координатора.
— Но ведь они… Они там…
И сразу же, как бы пресекая все его возражения, хлестнула в лицо уставная фраза:
— Космопилот Танаев, я отстраняю вас от должности!
Пошатнувшись, он встал, сделал шаг в сторону. Ни одной мысли не осталось в голове, ни обиды, ни горечи. Только боль за скорченные, беспомощные фигурки людей.
Секунду координатор сидел на его месте, обхватив голову руками, и ничего не предпринимал. Потом выслал отряд медиков на танках высшей защиты.
Глеб видел, как неуклюжие серые громады танков медленно, точно насекомые, ползут, перемалывая камни. Казалось, прошла целая вечность, пока они подошли к неподвижно лежащим людям и накрыли их своими защитными полями.
И все же надежда была. Сразу после выстрела разрушительная лавина прекратила свое движение. За все время, пока шли танки, она ни на миллиметр не продвинулась к людям.
Наконец в динамиках раздался искаженный голос:
— Шестеро живы, отделались шоком, но двое…
— Кто?! — хриплым, незнакомым голосом выдохнул координатор.
— Максутов и Даров. Для них мы ничего не сможем сделать…
…Да, это были они. Те двое, что упали первыми и ближе всего оказались к краю смертоносного щупальца. Значит, его выстрел остановил смерть, ползущую к остальным. Теперь он мог уйти, но еще несколько секунд помедлил, разглядывая сгорбленную спину координатора. Видимо, тот почувствовал сто взгляд, потому что, не оборачиваясь, проговорил:
— Возможно, на твоем месте я поступил бы так же, но это тебя не оправдывает. Мне очень жаль, Глеб…
Это означало, что решение осталось в силе и в рубке ему больше нечего делать.
— Что это было?
Ронг долго молчал, стараясь не смотреть на координатора.
— Я не знаю, Рент. Пока не знаю. Ответ нельзя получить немедленно. Нужны подробные исследования, нужно время. — Координатор взглянул на настенные часы.
— Я могу ждать еще шесть часов, не больше. Надеюсь, у вас теперь достаточно материалов. И прежде всего установите, что случилось с людьми.
— Медицинский сектор мне не подчиняется, — проворчал Ронг.
— Твоя задача выяснить, что именно их атаковало. Что или кто. С медиками я поговорю отдельно. И запомни: шесть часов, ни минуты больше.
— А почему, собственно, такая спешка?
— Ты что, не понимаешь, насколько серьезно наше положение? Мы не знаем характера атаки, мы вообще ничего не знаем! И каждую минуту все может повториться. Ты можешь гарантировать, что эта штука остановится перед защитными полями нашего корабля или в случае повторной атаки она прошьет его навылет? И вообще, что мы теперь должны делать?!
Эта часть медицинского центра корабля представляла собой современное диагностическое отделение, оснащенное самым совершенным оборудованием. Оно было специально приспособлено для обследования пациентов, вошедших в контакт с неизвестной флорой и фауной чужих планет. И хотя в данном случае прямого контакта не было, самый тщательный осмотр скафандров пострадавшие не выявил ни малейшего изъяна в их герметичной броне, тем не менее Брэгов, главный врач корабля, до выяснения причин поражения поместил всех членов отряда геологов в изоляционное отделение.
Сразу же после вызова координатора и разговора с ним Брэгов попросил своих сотрудников сделать перерыв на два часа. Ему нужно было остаться одному и еще раз спокойно все обдумать. Он понимал, насколько важен его диагноз для установления причин того, что произошло, и поэтому не спешил с ответом на запрос координатора.
Из отпущенных координатором шести часов прошло четыре. Во всех лабораториях научного отдела шла напряженная работа. Ронг хорошо понимал Рента и знал, что дополнительного времени отпущено не будет, что ответ должен быть получен за оставшиеся два часа. Но пока ничто не указывало на то, что в исследованиях близок конечный результат. Все работы велись дистанционно. Этого требовала элементарная безопасность. Камеры научного центра, снабженные сложными манипуляторами для работы с активными материалами, давали физикам такую возможность. Спасательная экспедиция привезла в специальном контейнере большую часть обшивки пострадавшего транспорта. Теперь ее разрезали на отдельные образцы, и каждая лаборатория вела свои собственные исследования.
Ронг и его напарник, молодой физик Кленов, работали с куском наружной силиконовой обшивки транспортера. Изображение обломка, увеличенное в шестьсот раз в виде объемной голограммы, транслировалось прямо в центр лаборатории. Усталости они не чувствовали, но голод давал о себе знать. Чтобы не прекращать работы, заказали ужин по центральному транслятору прямо в лабораторию, и вскоре появился киб с подносом. Ронг выключил сканирующий микроскоп, но голограмма осталась. Настройка лазеров требовала слишком много времени. Несколько секунд они молча сидели за небольшим диванчиком у пульта.
— Вы помните срез с характерным рисунком? Кажется, номер сорок два — четыре? — вдруг оживился Кленов. — По-моему, там что-то было. Давайте еще раз посмотрим. — Он подошел к пульту и набрал код. Засветился большой экран сканатора, в его глубине четко обозначились узловые центры кристаллической решетки. Появились сероватые расплывчатые тени электронов.
