Олег Кулагин - Дип-склероз
На прощанье Синухет машет рукой:
– Да хранит вас Амон, в натуре!
Жирдяй, всё время стоявший в сторонке, вдруг вопит со слезой в голосе:
– Береги себя, братан! – и лезет обниматься к египтянину. Потрясенному Синухету едва удается его от себя оторвать.
Слуга царя поспешно догоняет караван. И когда, вместе с последним воином, древнеегипетский вельможа скрывается за скалой, я замечаю:
– Ну и лексикон у него, однако…
– Я же говорил – незаконченный уровень, – кивает Падла, – Вот программисты и упражняются, кто во что горазд. „Юзеров“ сюда все равно не пускают…
– А может, стоило пойти вместе с караваном? Надо же отсюда как-то выбираться.
– Да ну, – морщится Дос, – Мы и так еле сбагрили этого Синухета… Уж больно он любит вопросы задавать…
– Кстати, – оборачиваюсь к Черепу, – Откуда такая богатая эрудиция?
– Никакой эрудиции, – пожимает плечами громила, – Пока вы тут пудрили ему мозги, вышел из глубины и полистал занятную книжонку. „История Древнего Египта“ называется.
– А я в толк не возьму, – удивляется Дос, – Почему он про Тутанхамона не врубился?
– Да потому, что жил – на семьсот лет раньше, – улыбается Череп.
Таки не зря Министерство Образования рекомендовало „Лабиринт“. Образовательный уровень нашей банды растет прямо на глазах!
– Ребята, – вдруг вмешивается Жирдяй, – Может нам не стоит продолжать привал? Или, выражаясь конкретнее, давайте отсюда рвать когти пока не поздно!
– Что это с ним? – удивляется Падла.
Вместо ответа, толстяк извлекает из-под полотняной рубахи… золотую цепь Синухета! Когда ж он, гад, успел!
Бородач хмурится:
– Жирдяйчик, ты позоришь славное имя хакера. Наш друг Леонид подумает, что хакеры – это которые тырят кошельки по трамваям!
– Не надо высоких слов, – отмахивается толстяк, – Эта фиговина – вроде „ксивы“. С ней нам проще будет путешествовать по Египту. Главное, оказаться подальше, когда Синухет хватится побрякушки.
– Действительно, – хихикает Дос, – Еще заподозрит нас в чем нибудь нехорошем. А мы ведь – ни сном и ни духом… Жирдяйчик, признайся, где ты приобрел квалификацию – на одесском Привозе или на харьковском Благбазе?
– Это было нетрудно, – пожимает плечами толстяк, – Золото – мягкий металл. Я приметил, что одно из звеньев слегка разошлось, ну и… Небольшая ловкость рук… Смотрите, щас я это звено аккуратно подогну на место… Ой!
Все остальные удивлены не меньше Жирдяя. Золотая ладунка с изображением божества вдруг начинает светиться зеленоватым сиянием, постепенно сияние охватывает всю цепь. Толстяк испуганно роняет её на землю. И на клочке почвы, опоясанном упавшей цепью, начинает клубиться то ли дым, то ли туман.
– Проход! – торжествующе выкрикивает Падла, – Ребята, это же проход!
Дос потрясенно присвистывает и без слов хлопает Жирдяя по плечу. Тот разводит руками: мол, сам не знаю как вышло.
Бородач аккуратно расправляет цепь на земле.
– Скорее, – нервничает толстяк, – Пока я вас уговаривал, Синухет наверняка спохватился.
– Прыгай! – указывает Падла на туманную проплешину.
– Что опять я первый? – недовольно бурчит Жирдяй.
– Не тяни! Сам говорил – нет времени!
Толстяк больше не спорит, шагает на кусок земли, опоясанный цепью, проваливается по пояс в белесую дымку… и застревает!
Дос хихикает, но сейчас явно не до смеха – откуда-то из-за дальней скалистой гряды доносится цветистая брань. Похоже, Синухет собирается устроить нам разборки по-древнеегипетски!
– Выдохни! – шипит Падла на Жирдяя.
– Я и так все время выдыхаю и вдыхаю! – злится толстяк.
– А я тебе говорю, выдохни! И не вдыхай!
Из-за гряды показывается десятка два вооруженных луками египтян. И не тратя лишних слов, выпускают в нас два десятка стрел. Вовремя падаем на землю. Парочка стрел вонзается в ствол пальмы – рядом с мной.
Лучники приближаются осторожными перебежками. Ясное дело – хотят занять более выгодную позицию.
Но и мы не „тормозим“. Совместными усилиями нам кое-как удаётся протолкнуть Жирдяя. Следом уходит в дымку Череп, потом Дос… Когда наступает моя очередь, из-за ближайшей скалы выглядывает смуглая голова в бронзовом шлеме. Я запускаю в нее камнем и голова исчезает. Сейчас подберутся остальные и…
– Лезь! – командует Падла.
– После тебя! Я – дайвер! Я умею ловить стрелы!
– Некогда! – морщится бородач и толкает меня в белесый туман. Руки теряют опору, проваливаюсь вниз головой в мутную пустоту…
Когда пелена рассеивается, я падаю на траву. Сочную, зеленую траву. Слава богу, с пустыней покончено!
Спустя мгновения, рядом из ничего вываливается Падла. В его ушанке торчат две стрелы. Но сам хакер – цел и невредим.
– Сувенирчики, – подмигивает Падла. Снимает ушанку с обритой головы и выдергивает стрелы.
– Слава богу, наконец-то мы в тихом и приятном месте, – бормочет Жирдяй, лениво развалившись на травке, – Вот только русалок мне не хватает…
– Да ну, – кривится Дос, – А не хочешь ли кое-что, взамен? – и указывает куда-то рукой.
Я поворачиваю голову… Надо же, как нам повезло! Тихое и спокойное место… Вдоль пологого склона впадины, на дне которой мы сейчас находимся, выстраивается целая армия. Древнеримская, насколько я могу судить по доспехам.
Жирдяй подскакивает:
– Делаем ноги!
– Куда? – спрашивает Дос, кивая на противоположный склон впадины. Действительно, особо торопиться не стоит, потому что здесь тоже выстраивается в боевые порядки войско. Не знаю чьё. Во всяком случае их ничуть не меньше римлян.
Итак, веселенький расклад. Две изготовившиеся к сражению армии и посредине мы. Так сказать, пикничок посреди столбовой дороги Истории…
Единственный свободный путь – вдоль фронтов враждебных сторон. Это не меньше километра топать под прицелом лучников и копьеносцев обеих армий. Даже, если успеем до начала битвы, у меня смутное подозрение, что и римлянам, и другим не слишком понравится, что какие-то ротозеи разгуливают перед боевыми порядками. Значит, прийдется бегать наперегонки со стрелами… Мне-то что, я – дайвер. А вот остальным…
Падла хмурится, нервно поправляя очки:
– Знаете… Надо идти сдаваться.
– Сдаваться?
– Да. Они вот-вот двинут легкую пехоту и тогда выбраться из мясорубки будет труднее.
– К тем… или к этим?
– Лучше к римлянам. Про них я хоть что-то знаю, – бормочет Череп.
– Пошли, – не тратя времени командует бородач. Встаем и, стараясь не делать резких движений, под пристальными взглядами римских лучников идём к первым шеренгам боевого построения легионов.
– Стоять! – свирепо ревет какой-то коренастый центурион, – Вы что латинского языка не понимаете?! Я сказал, стоять, придурки! Или мои ребята сделают из вас гусей на вертеле!
