Николай Полунин - Цербер
Мишка подумал об Алике, лежащем сейчас в лубках, о Надьке, которой переламывали по одному пальцы на руке. У него было свое чувство справедливости, у Мишки. Его кулаки, лежащие на руле, сжались.
Из калитки того дома показался длинный сутулый парень, по описанию точный Шнурок. Осмотрелся по сторонам. На стоящие чуть поодаль две машины внимания не обратил. Двинулся развинченной походочкой в сторону Мишки.
От разукрашенного ларька, торчащего дурным пнем посреди деревенской улицы, отделился Очкарик, которому было поручено затеять с Шуриком разговор. Тезка-Мишка представлял себе этот разговор от слова до слова.
"Слышь, земляк, где у вас тут можно ханки хорошей взять?" - спросит Шнурка Очкарик.
"Гы, а какой тебе? - ответит Шнурок. - Эта, что ли, нехорошая?" И кивнет на ларек.
"Тут виски нету. Мне виски нужно, "Чивас Регал", знаешь такую марку?"
"Ну?"
"Ну вот, мне говорили, что по ларькам у вас в городе где-то должно быть. Я его сильно уважаю".
"Кто говорил?"
"Мужик один, его кто-то из ваших, местных, тут угощал. Серега Силачонок, может, знаешь?"
"Серега мне брат", - скажет Шнурок и помрачнеет. И насторожится, понятно.
"Во! Тем более должен знать". - Очкарик обрадуется очень натурально. Еще когда учился в университете, Очкарик в ихнем театре играл, не на первых, правда, ролях. С самим Пельшем, говорит, был знаком. Зато теперь он - король. Среди Мишкиных знакомцев ни один, как Очкарик, не мог.
"Убили братуху. Вчера похороны были".
"Ох, е..." - скажет Очкарик.
В это время сзади к Шнурку подойдут двое, которые незаметно вышли из "Жигулей".
Тезка-Мишка вгляделся... ага, уже подошли.
"Да, земляк, бывают дела, - скажет Очкарик. - Но ты все равно нам покажи, где достать виски-то. Братана твоего помянем. Садись в машину, да?"
Весь разговор о виски был изобретением Мишки. Алик упомянул в больнице, с чем подъехал к ним тот амбал. Вот как аукнется, так откликнется.
Мишка увидел, как дернулся Шнурок. Сейчас самый рискованный момент. Вся надежда на искусство Очкарика и тех, кто подошел сзади.
"Шепнешь звук, - негромко, но внятно скажет ему один из двоих, - на ремни порежу, паскуда". - И в спину Шнурка уткнутся два острия.
"Ты не трухай, Шурик, - скажет ему Очкарик, показывая обращением, что Шнурка ждали специально. Это пугает и сбивает с куража еще сильнее. - Мы тебе беды не сделаем. Сами того козла ищем, что Силачонка и Жабу порешил. У нас к нему тоже должок. Садись в машину и поедем".
Вон, увидел Мишка, они его и повели. Молодец Очкарик, что значит образование!
Он завелся, поехал первым.
- ...Кто?!
- Да не знаю я, Христом Богом клянусь, не знаю! Не бейте, мужики...
- Заклей ему пасть и всыпь еще.
Шурик Шнурок завыл. Он выл тихонько и покорно. Ему уже показали, что бывает, вздумай он орать в голос.
Разбирались в перелеске, куда двое "Жигулей" предусмотрительно заехали с разных сторон. "Чероки" уже ждал их там, место было обговорено заранее.
Мишка отрядил по одному стремщику на каждый подъезд, и для работы со Шнурком у него еще оставались Очкарик и Антон. Антон - тоже не имя.
От нескольких ударов короткой дубинкой по почкам Шнурок задергался, упал на колени. Антон встряхнул, поднял его, подождал, пока уймется крик, отлепил ленту.
Руки Шнурка, обнимающие березку, были застегнуты в пластиковые наручники-удавку. По лицу, которое пока не трогали, текли слезы, сопли и слюни.
- Давай так, - опустился рядом на корточки Мишка, потому что Шнурка ноги не держали. - Давай сначала, Саня. Давай?
Шнурок кивнул, подвывая.
- Ты, значит, был дома, так? Прибежал Гринька, закричал, что братана и Ваську грохнули в "Приюте" у Помещика, а тех, кто с ними был, просто побили, так?
- Та... так.
- Ты - туда, там все вверх дном, "Скорая", менты, Помещик трясется, показания дает, а Серега с Васькой - под простынями. Верно?
- Верно.
- Чего Помещик сказал?
- Сказал. - Шнурок всхлипнул, втянул длинную соплю. - Сказал, двое было. Сказал, ни машины, ни номеров на ней не видел. Мол, встали так, что не видно было. Один взял коньяк, другой не пил, водила, наверное. Сказал, Серега к ним первый подошел, и чего-то они повздорили. Драка...
- Так, значит, Серега подошел первый. Как Помещик драку описал?
- Ну, как... Этот, который с коньяком, братана как-то прямо сразу, голыми руками. Коське Хрипцову глаз выбил, а второму - бутылкой. А Жабу, Ваську то есть, водила застрелил. Из какой-то штучки такой, маленькой. И Помещику потом этой штучкой в рыло. Говорили, ну, менты там, другие, что на приезжих наши нарвались. Так и есть, чего там. Не знаю я больше ничего, мужики, матерью клянусь...
Тезка-Мишка потеребил рыжий ус. Мигнул Антону. Шурик взвыл.
"Самое смешное, что гаденыш не врет, - подумал Мишка, пока Шурик получал следующую порцию. - Никто никого не искал, никто никого никуда не налаживал. Этот бы знал наверняка. Да и времени... три дня. Это только шеф у нас так может".
- Шурик, слушай сюда, - сказал тезка-Мишка деловито. Время поджимало. - Да встань ты, не вой, будь ты мужиком. Тебя так, погладили только. Сейчас ломим в "Приют", там мои ребята Помещика держат. Устраиваем вам очную ставку. Если ни в чем не соврал - будешь свободен. Только еще раз: никто в Москву не ездил?
- Нет. Чем хочешь поклянусь - нет. - Шнурок помотал головой. На залитой роже появилась надежда, что не убьют. - Да и кому ехать? Братан с Жабой были так... "гортоп". Город топтали. Я никому ничего не скажу, мужики. Я понимаю: вы от большого авторитета московского. Я обид не держу. Не убивайте меня, мать не выдержит.
"Не скажешь, - усмехнувшись, подумал Мишка. - Еще как скажешь. Звонить пойдешь на всю округу, только мы отсюда. Но это - ладно... А вот кто же тогда нашего Алика достал? Надо разбираться выше. Но это уже - пусть шеф позаботится, а мне здесь только дело закончить и за собой убрать".
Если бригада и подивилась королевской оплате, втрое превышающей их обычный тариф, то виду не подала. Работали, как часы. Профессионалы. Мишка на примете других и не держал. Деньги Мишка взял из своих, уверенный, что Михаил возместит. Так у них было принято по молчаливому уговору. Шеф никогда не сомневался в представляемых суммах, а Мишка никогда не врал.
Все дела в кафешке не заняли и минуты. Связанных Шнурка и Помещика с заклеенными ртами свалили за стойку, рядом поставили ведро с бензином, слегка окропили и стены, и самих. Туда же кинули оружие, которым хоть и не пользовались в этот раз, но такая уж была установка у этой бригады-профи: все стволы - одноразовые. Как шприцы. Тем более все оплачено.
Тезка-Мишка, показав издалека Шурику Шнурку и Помещику, отодрал подложку и кинул полуметровый кусок СВЛ - самовоспламеняющейся ленты - прямо в лужицу бензина на полу. Шурик был в ступоре, а Помещик понял - позеленел, закатил глаза и стал биться.
