Андре Лори - Лазурный гигант
Сделав вычисления, он вышел из каюты и подошел к четырем стоявшим на площадке французам:
— К моему великому удовольствию, джентльмены, сегодня я могу сказать, где мы находимся: на 5° 2″ на юг от Кергеленских островов!
— Кергеленские острова! Кажется, ни вы, ни мы не имели намерения очутиться в этих краях… Не правда ли, капитан?
— Другой раз будете знать, как валиться нежданно и негаданно людям как снег на голову! — пошутил капитан Марстон.
— Ах, капитан! Как вы несправедливы. Вы же на нас напали, а теперь всю вину сваливаете на нас!.. Вот подождите, когда мы вернемся в Европу!
— Что тогда будет?
— Мы затеем против вас процесс, в котором обвиним вас в нанесенных нам, вследствие гибели нашего аэроплана, потерях и убытках!
— Ни один британский суд присяжных не решит его в вашу пользу!
— Разве нет иных судов, кроме британских? Затем капитан, держу пари, что адмиралтейство не похвалит вас за гибель подводного судна!
— Оно погибло не по моей вине!
— Неужели?
— Нет. Это вы сломали винт, вы и заплатите за порчу!
— О! О! Вот это мне нравится! Мы же, может быть завели с вами и ссору?
— Вызвали!
— Ну, да, вызвали — по-английски!
— Понимаю — как бы раззадорили нас? Мы раздразнили вас своей воздушной прогулкой, и наше высокомерие вынудило вас, к сожалению, нарушить нашу экскурсию!
— Именно так!
— Великолепно! — от души засмеялся Жерар. — Признаюсь, капитан, я склоняюсь перед удивительной, присущей вашей нации ловкости, с которой вы умеете обратить все в свою пользу и к своей выгоде. Вы нам причинили непоправимый вред, а между тем виноваты мы! Зачем очутились у вас на дороге? Это рассуждение совсем в духе англичан. Подождем же военного суда! Хотя, конечно, раз ваши противники французы…
— Да, да. Военный суд будет на моей стороне…
— Более чем вероятно… Но предупреждаю вас, мы постоим за себя. Даю вам слово, что вы узнаете, чего стоит удовольствие разрушить аэроплан!
«Только бы нам вернуться в Европу, чтобы решить наш спор, а это еще вовсе не доказано! — подумал Жерар, взглянув на взбаламученное море и на разломанный кораблик. — И надо же зайти именно в эти края! И что нам нужно на этой лодочке? Еще хорошо, если мы не разобьемся о ледяные глыбы айсбергов! Однако будь что будет!»
Вечером, действительно, на западе появилась целая флотилия айсбергов, величественно плывших в своих владениях. Увлекаемый течением «Сом» скоро был окружен этими белыми призраками; малейшего толчка громадных ледяных глыб было бы достаточно, чтобы разбить его, как ореховую скорлупу.
Полночь была светлая, лунная. Подводное судно прошло почти вплотную мимо ледяной глыбы, которая с глухим шумом, разрезая волны, пронеслась со страшной быстротой.
Красота этой ледяной глыбы, вершина которой достигала облаков, не поддается описанию. Холодные лучи ночной красавицы луны переливались на блестящей поверхности льда тысячью огней. Розовый, зеленый, синий цвета сливались, переходили в разные оттенки, точно электрические лучи, и будто целые потоки бриллиантов сверкали, как брызги сказочно прекрасного водопада. Дивно великолепная глыба подвигалась вперед, как вдруг ей навстречу пронеслась, вращаясь, точно в бешеном танце, другая: вероятно, глубинные течения кружили и вертели ее. «Сом» оказался между этих двух глыб. Гибель казалась неминуемой. Все оцепенели от ужаса и ждали, судорожно стиснув зубы, ужасного толчка; но оба айсберга встретились, разбились друг о друга со страшным грохотом и погрузились в водоворот. «Сома» со страшной силой отбросило волнами. Он мог, казалось, разбиться вдребезги. Но нет, он снова выплыл на поверхность волн, среди ледяных обломков айсбергов.
— Пронес Бог беду! — сказал, придя в себя, капитан. — Это чудо, что нас не раздавило льдом!
— И едва ли такие чудеса будут повторяться! — отвечал Анри.
— В самом деле, господа: ввиду угрожающей нам гибели предлагаю описать наше положение, занести в список имена всех находящихся на «Соме», запечатать бумагу в бутылку и бросить ее в море, чтобы наши родственники хоть случайно могли узнать о постигшей нас судьбе!
Жерар написал под диктовку капитана по-французски и по-английски небольшой документ с перечнем всех находившихся на «Соме» лиц и описанием обстоятельств, при которых корабль попал в эти негостеприимные места.
Море между тем успокоилось. Навстречу плыли все новые и новые айсберги, но никто не смотрел уже на них: они утратили интерес новизны. Так как во время бури никто не спал, все едва стояли на ногах, и потому весь экипаж, за исключением часовых, лег спать.
Жерару казалось, что он только что сомкнул глаза, тогда как на самом деле он проспал уже несколько часов, когда его разбудил ужасный толчок.
Так как он спал не раздеваясь, встать и очутиться на палубе было для него делом одной минуты. Здесь он застал брата, Вебера, капитана Марстона и нескольких матросов. Все они прибежали в смятении, спрашивая, что случилось.
Тут путешественники увидели перед штирбортом страшный призрак айсберга. Ударившись о подводное судно, ледяная глыба оторвала у него пять или шесть метров обшивки. Все более и более разрушаемый, представляя из себя уже только три четверти корабля, «Сом» напоминал жалкий обломок, которого ожидает впереди неминуемая гибель. Несчастные пассажиры, казалось, были осуждены на верную смерть.
Вдруг Жерар, всмотревшись в даль, воскликнул:
— Капитан, земля!
Взгляды всех обратились на запад, куда указывал Жерар. Какое-то сероватое облачко виднелось между небом.
— Опять айсберг! — прошептал капитан.
— Нет, капитан, я уверен, что это земля. Взгляните, какая разница между ее очертаниями и айсбергами, которые мы встречали все время!
— Зрительную трубу! — приказал командир. Матрос тотчас же подал, и он стал всматриваться в даль.
— В самом деле, это остров, — сказал он наконец. — Но что это нам дает, раз у нас нет возможности подойти к берегу. Спасательную шлюпку унесло волнами…
— Капитан, — заметил Жерар, — позвольте изложить вам мой план. Не знаю, практичен ли он, но мы все же можем попробовать!
— Ну, скажите нам свой план! — сказал капитан, недоверчиво улыбаясь.
— Он очень прост. Оставаться здесь — значит ждать верной смерти. При первом препятствии, вновь встреченном на пути, наш бедный корабль пойдет ко дну. Но и покинуть судно значило бы порвать последнюю связь с жизнью, к тому же оно может нам быть еще полезно.
Отчего бы не попробовать отвести его на буксире к берегу? Нас десять человек, мы все здоровые, ловкие люди. Выстроим плот, которым можно будет править, гребя веслами. В материале недостатка не будет. А таким образом мы можем тащить за собой «Сома» до острова. Как ни мало гостеприимен кажется этот остров, все же он лучше этих осужденных на гибель обломков, особенно если еще нам удастся вытащить «Сом» на мель вместе с припасами, может быть, окажется даже возможным поправить судно!
