Андрей Басирин - Грааль никому не служит
– Скорее!.. – шелестели бесплотные голоса. – Усильте поток. Он уходит.
Мантикора рухнула на пол; тело её вытянулось, покрываясь алым шёлком. Итер пытался встать, но распоротая рука мешала ему. Что-то он такое говорил… Что-то жёстокое, опасное. Иртанетта?.. Белэйн?..
– Борись, – из неведомой дали донёсся голос Визионера. – Вспоминай, парень. Один раз ты его победил!
– Да… – прошептал я. – Да! Крабик…
– Что он сказал тебе тогда?.. Что?..
– Он… сказал… забыл… забыть…
– Говори! Говори!
Мягкое алое сияние накатило, вымывая из меня дурноту и боль. Я вспомнил всё: усмешку умирающего Итера, его последнюю фразу… Заклятие… Почему Грааль и плащ Итера – одного цвета?..
Слова рвались из горла с трудом, пробиваясь сквозь немеющие губы:
– Итера… убила… мантикора…
Радужный вихрь замедлился. Красный рыцарь таял, оплывая, словно целлофан в огне. Звон в ушах стихал, краски становились ярче, чётче, насыщенней.
– Итер… он поймал мантикору! – захлёбываясь, объявил я. – А когда мантикора его… он приказал…
– Помедленнее. Спокойнее, срединник!
Глава 5. Вопрос, о котором я забыл
Бок ожгло болью. Лезвие скользнуло по завязкам кошеля, и коробочка с крабом покатилась по камням.
– Хм… Интересно. – Красный рыцарь нагнулся за ней, и тут я атаковал. Итер отбил удар не глядя. Затем схватил мой клинок за лезвие и дёрнул. – Спокойней, парень. Дыши ровнее!
От неожиданности я едва не выпустил шпагу. Итер держал клинок голой рукой! И не резался! Поймав мой удивлённый взгляд, рыцарь улыбнулся:
– Достойный противник для отщепенца, правда? – Он неуклюже подобрал коробочку. – Хотел бы я знать, парень, кто ты на самом деле.
Крабик-бретёр заверещал, захлопал створками. Метнулась клешня, и рука, державшая мой клинок, намокла в крови. Итер заорал, разжимая пальцы. Я не глядя рубанул его по лицу и бросился бежать. Тоненько вскрикнула Иртанетта.
Нельзя мне было оглядываться… А я оглянулся. Вид Итера был ужасен. Пол-лица в крови, в разрубленной глазнице мелькает что-то белое. От этого зрелища я сбился с шага и врезался в клетку с мантикорой.
Дверца распахнулась. Меня отшвырнуло в сторону.
Радостно взвыв, тварь вырвалась на волю. Не знаю, как Итер умудрился её поймать – в скорости он безнадёжно проигрывал мантикоре. Миг я смотрел на визжащий клубок рыжего и красного, а затем подступила тошнота. Я прислонился к углу клетки, и меня вырвало. Торжествующий рев зверя бился в ушах.
Бой кончился почти мгновенно. Следовало уносить ноги, пока мантикора не нашла другую жертву. Но где же она?
Я лихорадочно осмотрелся. Зверь сидел в двух шагах от меня, сосредоточенно вылизывая лапу. Сердце бултыхнулось в груди и замерло. Мантикора прекратила своё занятие и посмотрела на меня. Глаза у нее оказались неожиданно голубые, как у сиамца. Выражение на морде скорее подошло бы голодному помоечному котёнку, которому показали кусочек колбасы.
– Мяу… – жалобно сказал котёнок. Подбежал, задрав хвост трубой, и принялся тереться об мои колени. Онемелыми пальцами я почесал его за ушком.
– Адвей… – Я оглянулся и заметил Иртанетту. Лицо принцессы было белым, как бумага. Девчонка едва стояла на ногах, держась за решётку. – Адвей, эти звери не приручаются! – В её глазах мелькнуло восхищение, смешанное с ужасом: – Как ты сумел?!
– Не знаю… – Мой взгляд упал на бесформенную кучу, бывшую некогда Красным рыцарем. Меня вновь замутило: – Пойдём… пойдём отсюда, Иришка…
Не оглядываясь, мы бросились прочь от мертвеца. Мантикора мчалась рядом с нами, временами подпрыгивая и молотя крыльями. Я словно попал в свои ночные кошмары. Люди Итера разбежались сразу же, едва поняли, что их хозяин мёртв.
– Адвей… что ты сделал… с Красным рыцарем?.. – задыхаясь на бегу, спросила Иртанетта.
– Крабик! – выкрикнул я в ответ. – Он… снял неуязвимость… понимаешь?..
Тропинка резко нырнула в тоннель. Мы оказались в темноте: фонарь Иришка забыла возле клеток. Минуту или больше мы мчались наугад, ориентируясь лишь на сопение мантикоры. У этих зверей хорошо развито ночное зрение. Без неё мы бы наверняка заблудились.
Наконец тьма отступила. Потянуло сыростью; где-то шумела вода.
– Подземная река… – Иришка нащупала моё запястье и крепко сжала: – Мы почти на месте.
С этого момента мы шли медленней, внимательно смотря под ноги. В тоннеле горели факелы: Анфортас или Маллет позаботились о нас. Вскоре шум течения стал громче. Мы вышли на берег реки.
Король-Рыбак сидел на камне, задумчиво глядя в воду. У берега покачивалась на привязи лодка. Завидев Анфортаса, мантикора зашипела, выгибая спину. Я ухватил зверя за загривок:
– Свои, Симба!
Сам не знаю, почему назвалось именно это имя – такое домашнее, уютное. Пренебрежительно фыркнув, котёнок отошёл в сторону и уселся на камни, обвив кольчатым хвостом лапы. Теперь он действительно выглядел самым настоящим Симбой.
Из-за валунов показалось бледное лицо Маллета.
– Ваше Высочество! – В глазах следопыта сквозило безумие. Он смотрел то на Иришку, то на меня, то на мантикору, то снова на Иришку. – Ваше Высочество, что случилось? Отчего вы не пошли условленным маршрутом? Откуда здесь зверь?
Принцесса принялась бессвязно оправдываться.
– Мы попали в засаду, – помог я ей. – Красный рыцарь подстерег нас в бестиарии. Он споил Биггля и сломал клетку мантикоры.
Мои объяснения лишь ухудшили ситуацию. Маллет недоумённо вскинул брови:
– А что вы делали в бестиарии? Госпожа! Отец дал вам ясное задание, а вы…
– Ладно, Маллет, – оборвал его Король-Рыбак, – хватит. Итер не станет ждать, пока ты прочтёшь нотацию. – Он кивнул в сторону лодки: – Адвей, садись. Время дорого.
– Но Красный рыцарь мертв! – Я почти кричал.
Как всегда, взрослые пропустили мои слова мимо ушей. Маллет проверил тоннель, которым мы вышли к реке, а затем вернулся и стал возле принцессы в позе верного стража. Арбалет в его руке едва заметно подрагивал.
Делать нечего. Я пожал плечами и направился к лодке. Чтобы не расплакаться, Иришка закусила губу. Когда я проходил мимо Анфортаса, он придержал меня за плечо.
– Попрощайся с девчонкой, дубина, – шепнул Король-рыбак. – Видишь, у нее глаза на мокром месте? – И легонько подтолкнул меня к принцессе.
Я застыл перед Иришкой, словно истукан. Буркнул, глядя в пол:
– Ириш… Счастливо тебе…
Иртанетта обняла меня, уткнувшись носом в плечо:
– Адвей… ты возвращайся, пожалуйста! – Она прерывисто всхлипнула: – Я… я буду ждать…
Робкий поцелуй в щёку. Вкус соли на губах.
Вот и всё.
* * *Лодка мчалась, рассекая смоляную гладь. Вёсел ей не требовалось. Мы с мантикорой сидели на носу, вглядываясь во тьму тоннеля. Анфортас дремал на корме. Время от времени Симба бил лапой по воде, и тогда Король-рыбак приоткрывал один глаз.
