Владимир Матвеев - Запах собственной крови
— Вы пришли в армию для того, чтобы мстить?
— Да, и те стратегические способности, которые вы мне приписываете, есть ни что иное, как месть матери, убийцам ее ребенка.
— Месть не лучший советчик в бою, миссис Роуд.
— Месть я стараюсь всегда держать на заднем плане. Мне многое пришлось пережить и я виню в своих бедах не только конкретных исполнителей, я виню деспотическое государство, и я не успокоюсь пока оно не будет разрушено. По приговору суда меня принудительно стерилизовали и я не могу больше иметь детей. И раз уж так получилось, что я, женщина, не могу больше давать людям жизнь, я должна, теперь, сеять смерть и уничтожать тех, кто лишил меня и других женщин права быть матерью, тех, кто лишил жизни моего ребенка и тех, кто разбил мою семью.
— Мне трудно судить об этом, Джейн, но мне кажется, что со временем это чувство должно пройти. Вы озлоблены, но в жизни есть не только враги, но и друзья. По чему вы не нашли генерала Роуда после победы восстания? Может быть вам вместе было бы легче жить? Я знаком с вашим мужем, это очень хороший и смелый человек, сегодня он стал национальным героем. Я многим обязан ему, он лично вытащил меня из застенков тайной жандармерии, куда я попал за отказ стрелять в восставших студентов. Почему бы вам не встретиться с ним когда мы попадем в Гранвиль?
— Hе надо меня жалеть, Дик. Я сама выбрала свой путь. Солдат не должен иметь ни дома, ни близких людей. Так легче. Меньше страданий в случае гибели. Я не хочу, чтобы Джек узнал, что я служу в армии.
— Это ваше дело, миссис Роуд. Hе смею вам указывать, как поступать. Мне нужно сейчас зайти в штаб и отдать ряд приказов, а вам надо подготовить свой полк к броску через лес. Поэтому, до встречи, миссис Роуд.
— До встречи, полковник. Рада была с вами поговорить. Спасибо, что вы поддержали мой план.
Hочью новая интийская дивизия по приказу полковника Фогерта заняла опушку леса вокруг космодрома и солдаты замаскировались среди верхушек деревьев. Захваченные в лесу зенитные лучевые орудия готовы были в любой момент выдвинуться на передовую для стрельбы прямой наводкой по наземным целям. Просеки к опушке леса для передвижения орудий на самоходных платформах солдаты прорубили бластерами и расчистили от упавших деревьев всего за один час. Всего в лесу удалось захватить около ста пятидесяти орудий и еще столько же предстояло захватить на окраинах космодрома. Специально подобранные команды интийских солдат под предводительством суровых унтер-офицеров уже ползли под покровом темноты к этим орудиям, прячась в высокой траве на окраинах взлетного поля.
44
— Развяжите мне руки! Как вам не стыдно, я вам гожусь в отцы!
— Я тебя научу "родину любить", падла туземная! короткий удар в живот.
— Вы ответите за это!
— Что? Молчи, говнюк — два удара прикладом по почкам и один в лицо, — иди куда велят.
Лицо разбито, пожилой мужчина не может больше идти, он падает и не пытается встать.
— Эй сержант! Что делать с этим мерзавцем? Он идти не желает!
— Врежь ему еще раз, а потом пристрели! — раздался грубый голос из подвала.
Солдат пихнул прикладом лежащего старика и когда тот попытался подняться прожег его голову лазерным лучом. Кровь и мозги зашипели с легким потрескиванием. Старик дернулся и замер неподвижно. Бесформенный труп уткнулся лицом в руины своего жилища. Солдат не посчитал это убийство преступлением, полковой раввин перед вторжением отпустил всем солдатам грехи на две недели вперед. Божий суд ему не грозит! Все непокорные туземцы подлежат уничтожению — это приказ адмирала Тернера. За каждые двадцать убитых мятежников — назначена медаль конгресса Земли и денежная премия. Солдат нагнулся, отрезал левое ухо у трупа и положил его в специальный пластиковый мешочек у пояса. Hа ухе не написано кому оно принадлежало штатскому или военному, но основанием для получения награды у полкового командира оно послужит.
Из подвального окошка полуразрушенного дома, стоявшего на противоположной стороне улицы, за этим актом наблюдала девочка-подросток. Она знала этого человека — владельца местной пекарни, он всю свою жизнь делал хлеб. Утром пекарню взорвали, а теперь убили хозяина. Поселку больше не нужен хлеб.
Когда поселок захватили земляне, некоторые жители ушли в лес, но ее семья не успела. Маленький шахтерский поселок Мелон, был практически весь разрушен и находился во власти врага. В дом, где жила девочка попала ракета. Перед началом обстрела вся семья спряталась в подвале, но потом отец ушел искать свободный проход к лесу и не вернулся. В подвале не было воды и мать пошла наверх наполнить флягу из бака, но ее заметили солдаты с улицы. Девочка видела свою мертвую мать лежащую на кухне и красные порезы от лазерного луча у нее на шее и на груди. Там было много крови.
Hа языке профессиональных убийц это называлось "зачисткой населенного пункта". Девочка услышала этот термин из громких разговоров десантников-землян. Поселок был полностью окружен, а сверху над ним зависли летающие танки. Десантники осматривали подвалы, погреба и колодцы коллекторов, ловили и сгоняли всех уцелевших жителей на школьный стадион. Это место у них называлось "фильтрационным лагерем". Там допрашивали и били, били и допрашивали всех жителей, особенно мужчин. Hа стадионе уже набралось около тысячи человек, но вся молодежь ушла из поселка с оружием в лес, чтобы убивать оккупантов. За это теперь захватчики мстили их родителям.
Земляне были осторожны, потому, что знали: шальной луч бластера из развалин может отрезать им голову. Земляне были грязны, потому, что уже долго бродили между руинами и покрылись кирпичной и цементной пылью. Земляне были злы, потому, что потеряли многих своих солдат в бою за Мелон. Они пришли чтобы поохотиться на людей.
Цепь захватчиков уже вплотную приблизилась к дому в котором пряталась девочка. Скоро они заглянут в подвал. Она закопала разряженный бластер своей матери в песок и принялась искать себе укрытие. В угол дома попала ракета и от взрыва полимербетонные плиты перекрытий упали на песчаное дно подвала.
Одна из этих плит лежала одним краем на другой, а второй ее конец опирался на трубу магистрального водопровода у стены. Между песчаным полом, заваленным обломками бетона и этой плитой оставался просвет выстой тридцать сантиметров. Девочка не смогла пролезть в такое узкое отверстие и принялась руками рыть подкоп под плиту. Она вырыла себе нору в сухом песке, спряталась в ней и замаскировала вход мелкими обломками бетона. Уже слышались голоса солдат обходивших первый этаж полуразрушенного дома.
