Айзек Азимов - Космические течения
— Но что я скажу вашему отцу, госпожа, если он узнает, что я позволил вам находиться без охраны в присутствии двух отчаянных преступников?
— Отчаянных преступников! О Великий Космос! Двое жалких глупцов, которые попытались бежать со своей планеты и не нашли ничего лучшего, чем спрятаться в корабле, идущем на Сарк!
И капитан сдался.
— Хорошо, госпожа, но я сам буду при этом присутствовать. Я — это не трое парней с пистолетами. Иначе… — Он, в свою очередь, придал своему голосу решительность: — Иначе я буду вынужден отказать вам в просьбе.
— Великолепно. Но если они не смогут говорить из-за вас, то я позабочусь, чтобы вы больше не были капитаном ни на одном корабле.
Валона быстро прикрыла рукой глаза Рику, когда Сэмия вошла в каюту.
— Он лишен разума, госпожа. Он не знает, что вы Высокородная Дама. Он мог бы взглянуть на вас.
— Так ты с Флорины, девушка? — спросила Сэмия.
Валона покачала головой.
— Мы с Вотекса.
— Вам не нужно бояться. Неважно, если вы и с Флорины. Вас никто не обидит.
— Мы с Вотекса.
— Тогда почему ты закрыла ему глаза?
— Ему нельзя смотреть на Высокородную Даму.
— Даже если он с Вотекса? — засмеялась Сэмия.
Валона молчала.
— Только флоринианам нельзя смотреть на Высокородных Дам. Так что ты призналась, что вы с Флорины.
Валона вспыхнула.
— Он — нет!
— А ты?
— Я — да. Но он — нет. Не делайте ему ничего! Он вправду не флоринианин. Его только нашли однажды на Флорине. Я не знаю, откуда он, но он не флоринианин.
Сэмия удивленно взглянула на нее.
— Хорошо, я поговорю с ним. Как тебя зовут, юноша?
— Рик. Кажется, Рик.
— Ты флоринианин?
— Нет. Я был на корабле. Я прибыл сюда откуда-то из других мест. Рик не мог оторвать взгляда от Сэмии, но словно видел вместе с нею корабль. Маленький, очень уютный корабль. — На корабле я прибыл на Флорину, а раньше жил на планете.
— На какой планете?
Воспоминание с болью пробивалось по каналам, слишком тесным для него. И наконец Рик закричал, радуясь звуку, произнесенному его голосом:
— Земля! Я прибыл с Земли!
Рик повернулся к Валоне, схватил ее за локоть, вцепился в рукав.
— Лона, скажи им, что я прибыл с Земли! Это так! Это так!
Глаза у Валоны расширились от тревоги.
— Мы нашли его однажды, госпожа, и у него вовсе не было разума. Он не мог ни одеваться, ни говорить, ни ходить. Не умел ничего. С тех пор он вспоминает, мало-помалу. — Она кинула испуганный взгляд на лицо капитана.
— Он действительно мог прибыть с Земли?
— В этом есть что-то странное, — сказала Сэмия, по-женски настраиваясь на романтический лад. — Я уверена в этом… Почему он был так беспомощен, девушка, когда его нашли? Он был ранен?
— Доктор сказал, что Рик психозондирован.
— Психозондирован! — Сэмия ощутила волну легкого отвращения. Значит, он был психопатом? — Она встала и неуверенно поглядела на Рика.
Рик вскочил.
— Погодите!
— Прошу вас, госпожа. Думаю, вам все стало ясно, — произнес капитан, открывая перед нею дверь. — Мои люди успокоят их.
— Госпожа! Госпожа! — вскричал Рик. — Я могу доказать это! Я с Земли!
Сэмия нерешительно остановилась.
— Послушаем, что он может сказать.
Рик весь горел. От усилия вспомнить губы у него растянулись в гримасу вроде улыбки.
— Я помню Землю. Она была радиоактивна. Я помню Запретные Зоны и голубое сияние на горизонте по ночам. Почва светилась, и ничто на ней не росло. Было лишь немного мест, где люди могли жить. Вот почему я был космоаналитиком. Вот почему я хотел оставаться в пространстве. Моя планета была мертвой.
— Идемте, капитан. Он попросту бредит, — сказала Сэмия.
Но на этот раз капитан Рэйсти остановился, приоткрыв рот.
— Радиоактивная планета? — пробормотал он. — Но где он узнал об этом?
— Каким образом планета может быть радиоактивной и обитаемой? недоумевала Сэмия.
— Но такая планета есть. Это Земля.
— Это Земля! — произнес Рик гордо и уверенно. — Древнейшая планета в Галактике. Это планета, с которой произошло все человечество.
— Так и есть! — тихо прошептал капитан. Внезапно решившись, он подошел к Рику.
— Что еще ты помнишь?
— Больше всего корабль, — сказал Рик, — и космический анализ.
— Значит, все это правда? — недоумевала Сэмия. — Но как же могло случиться, что его психозондировали?
— Эй ты, туземец, или инопланетный, или кто ты там еще! — сказал капитан Рэйсти. — Как случилось, что тебя психозондировали?
Рик казался смущенным.
— Вы все говорите это. Даже Лона. Но я не знаю, что значит это слово… Я был на корабле… Там была опасность. Я уверен в этом. Большая опасность для Флорины, но подробностей я не помню.
— Опасность для планеты? — Сэмия бросила быстрый взгляд на капитана.
— Да. В течениях.
— В каких течениях? — спросил капитан.
— В космических.
Капитан развел руками, потом уронил их.
— Это безумие!
— Нет, нет! Пусть он продолжает! — Губы у Сэмии приоткрылись, темные глаза блестели. — Что такое космические течения?
— Различные элементы, — неопределенно ответил Рик. Он объяснял это раньше. Ему не хотелось повторяться. Он продолжал, быстро, почти бессвязно, высказывая мысли по мере того, как они приходили, подгоняемый ими: — Я послал сообщение местной базе на Сарке. Это я помню очень хорошо. На Флорину надвигалась опасность. Да. И даже больше, чем на Флорину. На всю Галактику. Нужна была большая осторожность.
Почему-то, — продолжал он, задыхаясь, — мое сообщение было перехвачено каким-то служащим на Сарке. Это было ошибкой. Я не знаю, как это случилось… Я уверен, что послал сообщение местному Бюро на его собственной длине волны. Как вы думаете, можно ли перехватить субрадио? Он даже не удивился тому, что слово «субрадио» вспомнилось ему так легко. — Во всяком случае, когда я высадился на Сарке, меня ожидали.
Снова пауза, на этот раз длинная и вдумчивая. Капитан не сделал ничего, чтобы прервать ее.
— Кто тебя ждал? Кто? — не вытерпела Сэмия.
— Не… не знаю. Не могу вспомнить. Это было не в Бюро. Это было где-то на Сарке. Я помню, что говорил с ним. Он знал об опасности. Он говорил о ней. Я уверен, что говорил. Мы сидели за столом вместе. Я помню стол. Он сидел напротив меня. Это ясно, как Космос. Мы разговаривали. Кажется, я не спешил давать подробности. Я уверен в этом. Я хотел говорить сначала в Бюро. А тогда он…
— Да? — поторопила его Сэмия.
— Он сделал что-то. Он… Нет, я больше ничего не помню. Ничего не вспомню!
