Алексей Калугин - Темные отражения
Павел, хотя и испытывал жуткий голод, ел медленно, растягивая удовольствие. Ему казалось, что никогда в жизни он еще не был так голоден и, уж тем более, никогда не ел так вкусно.
Насытившись, Павел расплатился с хозяином, заказал кофе и сел дожидаться Кайру ди Катнара.
Он не спеша попивал кофе и думал, почему герцог решился оставить его одного? Неужели он настолько доверяет ему? Или же думает, что его гостю попросту некуда деться?
Обожженный внезапной догадкой, Павел отстегнул подаренную герцогом брошь и ножом подцепил ее черный камень. Выскочив из гнезда, камень повис на тянущихся внутрь броши тоненьких проводках.
Павел горько усмехнулся. Ди Катнар, играя в доверие, на самом деле держал своего подопечного на коротком поводке.
Павел вставил камень в оправу, бросил брошь в вазу с цветами и поспешно вышел из трактира.
Он пока еще не знал, что будет делать и как станет искать Гельфульда Глумза, но снова встречаться с герцогом ди Катнаром не имел ни малейшего желания.
Кайра ди Катнар вошел в трактир «У Макса» через пятнадцать минут после того, как его покинул Павел.
Быстро оглядев зал и не найдя Павла, герцог подошел к стойке.
– Минут сорок назад к вам в трактир зашел светловолосый молодой человек с небольшим шрамом над левой бровью, – обратился он к хозяину, протиравшему белоснежным полотенцем и без того сияющие чистотой стаканы.
– Да, был такой, – ответил Макс, скосив глаз на банкноту, которую герцог прижимал пальцем к стойке. – Очень много ел, потом заказал кофе. Когда он ушел, я не заметил, но не более двадцати минут назад.
– К нему кто-нибудь подходил? – задал новый вопрос герцог. – Он с кем-нибудь разговаривал?
Макс отрицательно покачал головой.
– Я не видел.
Ди Катнар отпустил банкноту, и она тотчас же исчезла у Макса под передником.
Выйдя из трактира, герцог открыл дверь машины со стороны, где сидел Шайха.
Слуга поднял на него тусклый взгляд своих стеклянных, ничего не выражающих глаз.
– Включай пеленгатор, – приказал ди Катнар. – Найди мне этого парня.
Шайха достал из-под сиденья плоскую черную коробочку пеленгатора, выдвинул антенну и стал вращать ручку настройки.
– Он в трактире, – произнес слуга через пару минут.
– Его там нет, – раздраженно ответил герцог.
– Он в трактире, – уверенно повторил Шайха. – По крайней мере, там находится маяк.
Шайха вылез из машины и с пеленгатором в руке вошел в трактир. В дверях он ненадолго остановился, подработал настройку и уверенно направился к одному из столиков.
Ди Катнар шел следом.
Отложив пеленгатор в сторону, Шайха внимательно осмотрел все, что было на столе: подставку под приборы со специями, стаканчик с салфетками и вазочку с цветами. Сначала он заглянул на дно стаканчика. Затем вытащил из вазочки цветы, перелил воду в стакан и вытряхнул на ладонь брошь.
Ди Катнар взял ее и задумчиво крутанул между пальцами.
– Его необходимо найти. – Герцог резким движением бросил украшение в карман.
– В Вавилоне?..
Шайха с сомнением цокнул языком.
– Свяжись с Катнаром, – тоном, неприемлющим возражений, приказал герцог. – Вызови столько людей, сколько сочтешь нужным. Прочеши весь город, но найди мне Павла!
Шайха снова цокнул языком, однако больше ничего говорить не стал.
Глава 10
Город поглотил Павла, затянул в свой водоворот, завертел в стремительной сутолоке спин, плеч, рук.
Часа два он бесцельно блуждал по улицам, следуя туда, куда увлекала его толпа.
Вавилон кипел, копошился, взрывался, растекался в разные стороны, ускользал, обманывал, удивлял.
На каком-то лотке Павел купил карту города. Но застройка Вавилона была настолько хаотичной и бесплановой, что он так и не смог определить своего местонахождения.
Присытившись бесконечной пестрой круговертью шумных улиц, Павел свернул в узкий проход между домами, который вывел его на пустынный двор.
Серый квадрат асфальта был заставлен круглыми мусорными баками, покореженными и измятыми. Объедки и остатки человеческой жизнедеятельности распирали баки и, переполняя через край, вываливались наружу. Воздух был густо пропитан запахами гниения и нечистот. Маленькие, подслеповатые окошки, местами заколоченные фанерой, смотрели на двор с облупившихся стен окружающих его домов.
Стараясь не вляпаться в грязь, Павел пересек двор и, наклонив голову, вошел в низкую и темную подворотню. Миновав ее, он оказался во втором, точно таком же дворе, но заваленном теперь уже пустыми фанерными ящиками и пачками пожухлых, пожелтевших и намокших старых газет. На маленьком пятачке, свободном от мусора, двое мальчишек перебрасывали друг другу пестрый тряпичный мяч. Приостановив игру, они долго и неодобрительно смотрели вслед Павлу, пока он переходил их двор.
Что тянуло Павла вперед, в эти темные и вонючие подворотни? Он и сам не мог объяснить, он просто шел все дальше и дальше, подчиняясь неведомому, незнакомому чувству, родившемуся внутри его нового тела.
В следующей подворотне ему пришлось пробираться, прижимаясь спиной к стене: весь проход был залит водой. Двор, в который он попал на этот раз, был почти что чистым, если не считать нескольких куч влажного песка, сваленного здесь непонятно для какой цели. В проеме подъезда, выходящего во двор, сидел совершенно затертый и измятый старик со сморщенной, зеленовато-желтого цвета кожей. Одет он был в бесформенную, неопределенного цвета хламиду со множеством заплат и еще большим количеством дыр. Старик смолил измусоленный, слюнявый окурок папиросы, сплевывая между затяжками прямо перед собой.
Павел недоуменно осмотрелся по сторонам. Что привело его в эти трущобы? Что он надеялся здесь найти?
Старик, поплевав на ладонь, загасил свой окурок и спрятал его в карман.
– Уважаемый, – прохрипел он, обращаясь к Павлу. – Сигареткой не угостите?
– Нет, – Павел растерянно развел руками. – К сожалению, нет. Я хотел бы у вас узнать…
Он сделал шаг вперед и остановился, почувствовав, как в спину между лопаток уперлось что-то твердое.
– Не дергайся, Мозер, – прошипел в ухо сиплый голос. – Вот уж не ожидал, что ты сам сюда притащишься.
Тело, привычное к подобным ситуациям, среагировало прежде, чем Павел успел осознать, что происходит. Развернувшись на пятке, он ударом ладони отвел руку с пистолетом в сторону, ударил согнутым коленом в пах и поймал на кулак упавшее вниз лицо.
Тело знало, что делать дальше. Оно уже подогнуло ноги, чтобы отпрыгнуть в сторону и, прижавшись спиной к стене, осмотреть все пространство двора. Но в этот момент Павел, вновь взяв тело под свой контроль, остановил его движение и наклонился над распростертым на земле человеком.