Полина Волошина - Маруся. Книга третья. Конец и начало
— А такое видела? — прервал марусины душевные страдания профессор и указал в сторону обычной садовой скамейки.
— Скамейка?
— А рядом?
Маруся внимательно присмотрелась. Обычная скамейка, рядом кусты и фонарь. И кусты, и фонарь тоже казались абсолютно обычными.
— Ничего не замечаешь?
— А что я должна заметить?
Бунин выглядел, как довольный ребенок, сумевший обмануть взрослого.
— Там стоит холодильник с минеральной водой.
Маруся снова посмотрела в сторону скамейки, а потом на профессора.
— Подойди, подойди… Вблизи его видно.
Маруся подошла ближе к кустам и действительно увидела какие-то смутные очертания. Как будто кусты в этом месте немного выступали вперед, словно они были фотообоями, натянутыми на шкаф. Но фотообоями живыми, потому что сквозь них просматривались корпуса и даже было видно, как от ветра шевелятся листики на ветках.
— Шкаф-невидимка! — с гордостью сообщил Бунин. — Совершенно уникальное покрытие…
— Вот это круто… — восхитилась Маруся.
— С десяти метров и не разглядеть…
— А почему шкаф?
— Шкаф стоял в лаборатории, вот на него и натянули.
— Ээээ… А нельзя было на что-то более полезное… натянуть?
— Да какая разница! — воскликнул профессор, протянул руку и открыл дверцу невидимого шкафа.
Выглядело это более чем необычно, словно в пространстве образовалась дыра, заполненная светом и маленькими прозрачными бутылками с водой.
— Хочешь?
Маруся кивнула и взяла из рук Бунина одну бутылку.
Бунин захлопнул шкаф.
— Очень смешно, когда кто-нибудь на него натыкается, — засмеялся профессор.
— А костюм такой сделать можно? — поинтересовалась Маруся.
— Конечно, можно. Только пока он получится очень дорогой и будет похож на шкаф.
— В смысле?
— Ну… в смысле на шкаф, — профессор нарисовал в воздухе прямоугольник, — у нас пока не получилось сделать гибкие материалы.
— Какой же это тогда костюм?
— Ну, знаешь ли, когда приспичит, и не в такой залезешь.
Маруся не стала спрашивать, каким образом можно передвигаться в костюме невидимого шкафа, так как это грозило очередным обвинением в глупости, и благоразумно промолчала.
Бунин достал телефонную трубку и — где он только брал эти доисторические модели? — и набрал номер.
— Илья должен быть в библиотеке. Готовит доклад… — сказал он Марусе. — Хм… Не отвечает… наверное, отключил телефон, чтобы не отвлекали. Ну хорошо…
— А Нос?
Бунин набрал следующий номер.
— Нос абсолютно точно в координационном центре. Там полетела система… И тоже не отвечает…
— Но мы ведь можем зайти?
— Ну, наверное, можем.
Бунин и Маруся отправились дальше.
— Очень странно, — как бы сам себе сказал профессор.
— Что?
— Очень, говорю, странно, что не отвечают.
— Вы же сами сказали, что они могли отключить телефоны.
— Теоретически, да…
Марусе показалось, что профессор обеспокоен и это было что-то более серьезное, чем неотвеченные вызовы. Он снова и снова набирал разные номера и с каждым разом становился все мрачнее.
— Никто не отвечает. Вообще никто.
— Вас что-то пугает?
— Это Ева.
— Мама? При чем тут мама?
— Она увела их.
Маруся отчего-то улыбнулась. Видимо, слова профессора прозвучали настолько параноидально, что невольно вызвали такую реакцию.
— Вчера она просила отдать их.
— Как это — отдать?
— Отдать в их организацию.
— Зачем?
Бунин достал из кармана папиросы и закурил.
— Потому что они тоже полукровки.
— Ребята?!
— А ты думаешь, откуда у них такие способности?
— Так у вас здесь что…
— Да, да… ты все правильно понимаешь. Лагерь для полукровок.
— Вы находите их и собираете здесь?
— Это лучшие мозги на этой планете. Причем молодые.
— А они это знают?
— Разумеется, нет. По крайней мере — не знали, пока не появилась твоя мать.
— А зачем они нужны ей?
— Как и ты. Винтики в системе, которая все уничтожит.
— Тогда почему они пошли за ней?
— Подожди…
Бунин погрузился в свои мысли.
— Какой же я идиот…
— Что случилось?
— Она не могла увести их так просто за один вечер… она давно с ними общалась. Нужно было время. Как я упустил?!
— Но они ведь так любили вас… Я не верю, что можно было…
— Любили! — горько усмехнулся профессор, — ты же не знаешь, что она им наговорила. Вполне возможно, они думают, что спасают меня или останавливают от какой-то фатальной ошибки!
Профессор скорчил рожу и изобразил в воздухе нечто, символизирующее фатальную ошибку.
— А вы делаете какую-то ошибку?
— Я все делаю правильно, — твердо ответил Бунин. — Я только кажусь сумасшедшим, но поразумнее всех, тут вместе взятых.
Он снова взялся за телефон, словно хотел убедиться в своей правоте или наоборот, опровергнуть неприятную догадку.
Маруся опустила глаза и увидела валяющийся на земле электронный ключ. Она наклонилась, чтобы поднять его и в этот момент ощутила легкий толчок, который шел откуда-то из-под земли. Маруся замерла, потом медленно подняла голову и взглянула на профессора. Бунин тоже почувствовал колебание почвы и поэтому оторвался от телефона, вытянув руку в сторону, словно пытаясь удержать равновесие.
— Что это было? — тихо спросила Маруся.
Бунин опустился на колени и приложил голову к земле, откуда сразу же донесся следующий, более сильный, толчок.
— Землетрясение?
— В Нижнем? — с недоверием спросил Бунин.
В третий раз земля вздрогнула настолько ощутимо, что Маруся тоже упала на коленки и схватилась руками за траву.
— Там что-то есть… — испуганно сказала она, кивая вниз.
— Есть, — кивнул Бунин. — И знаешь, что там?
Маруся мотнула головой.
— Хранилище.
— Хранилище чего?
— Предметов.
— А что там могло…
Маруся не успела закончить свой вопрос, как земля начала трескаться и крошиться. Только что твердая глинистая поверхность, рассыпалась на мелкие кусочки и дрожала, словно изнутри кто-то перемалывал ее в гигантском блендере.
— Это они… — упавшим голосом сказал профессор. — Они пришли забрать у меня все.
Маруся видела, как земля словно бы закипает, бурлит и перекатывается мелкими волнами. Она стала настолько зыбкой, что руки и коленки начали быстро проваливаться внутрь, но тут же выталкивались обратно и от этой тряски становилось настолько жутко, что Маруся отпрыгнула в сторону, дальше и дальше, как несчастный ушастый кролик, добралась до твердого покрытия, которое выглядело более надежным, и распласталась на нем, боясь сделать лишний вдох.
