Сергей Калашников - Последние каникулы
А потом невнятная пелена на обзорных экранах стала меняться, теряя плотность. Экипажи немедленно заняли места в кабинах боевых машин, воздух из камеры откачали и открыли створки - через прозрачный фонарь было видно, как сквозь муть проступили незнакомые звёзды. Да, система ориентации не опознала места. Зато аппаратура слежения обнаружила планету с кислородной атмосферой и висящие на низкой орбите крупные корабли, от которых в сторону вновь прибывших направился целый рой незнакомой летучей мелочи.
Даша задала вектор, по которому оба истребителя бросились наутёк, воспользовавшись тем, что к моменту выхода из шлюза встречающие не успели.
На экранах, покрывающих стенки кабины, было отлично видно, как отметки преследователей начали понемногу отставать и перестраиваться, растягиваясь в стену. Показания акселерометра, выполненного в виде стрелочного прибора, упёрлись в окончание шкалы, что подтверждала навалившаяся на тело перегрузка - даже дышалось с трудом. Истребители, следуя парой, вышли за плоскость эклиптики и настойчиво разгонялись в неведомом направлении, стремясь уйти куда угодно, лишь бы подальше от преследователей.
Однако, даже это не получилось - расстояние до погони начало сокращаться. Видимо, их двигатели были мощнее. Или члены экипажей лучше переносили перегрузку? Или была предусмотрена какая-то компенсация за счёт технических ухищрений с приспособлениями искусственного тяготения? Так, или иначе, преследователи настигали добычу, наезжая распахнутым неводом. К тому же все почувствовали , что истребители начало сдерживать - перегрузка начала спадать, несмотря на устойчиво высокие показатели ускорения, фиксируемые приборами.
- Кажется, нас скоро поймают, - передала в эфир Даша. - Вован! Продолжай улепётывать по прямой и не вздумай отстреливаться, - в это же мгновение картинка за стеклом фонаря изменилась - истребитель оказался под кромкой огромной белесой сферы - планеты, выполнил полубочку, вираж и хвостом вперёд вошёл в атмосферу. Знакопеременная перегрузка сменилась постоянной, стали слышны свист и шипение, почувствовались вибрации, и обнулилась видимость, словно вокруг разлилось молоко. Потом последовал разворот и полёт носом вперёд уже без перегрузки.
Вчитавшись в показания приборов, Костя понял, что они припланечиваются - снижаются в плотных слоях атмосферы. До поверхности остаются считанные километры, количество которых быстро уменьшается. Скорость упала до пары сотен метров в секунду и тоже уменьшается.
- Планетка-то почти без рельефа, - пробурчал из задней кабины Рома. - Океан, что ли, с редкими наносными островами? Локаторы фиксируют ровную поверхность с редкими возвышениями в десятки метров. Атмосфера кислородно-азотная со следами углекислоты, влажность воздуха сто процентов - всё в тумане. Видимость ноль.
- Мы на ночной стороне, - добавил Костя, чтобы не молчать. Он тоже всматривался в показания приборов и, как мог, анализировал обстановку. - Приближаемся к утренней линии смены дня и ночи.
- Рома! Выбери маленькую возвышенность и подведи меня к ней. Сядем вертикально с зависания, - распорядилась Даша.
- Снижайся, - распорядился стрелок. - Восемь градусов вправо, тысяча сто вниз, дистанция полтора километра - бугорок высотой метра три. Метку я поставил.
- Вижу метку, - в один голос воскликнули пилот и пассажир.
- Костя! Возьми ручку и сажай нас, - распорядилась Даша. - Это ты недавно в шлюзовой камере крохоборничал, а мне с моим размахом на этот пятачок не попасть.
- Принято, сажаю, - восходящая звезда ставропольской журналистики перехватила управление и, высунув язык от старательности, подвела истребитель к невидимому в тумане объекту, ориентируясь исключительно по показаниям локаторов. Забавно, что видимость в этом молоке оказалась не совсем нулевой - как только в поле зрения появилось то, на что можно было посмотреть, как тут же стала видна покрытая короткой густой травой поверхность. По мере снижения проявлялся и камыш, кольцом окруживший небольшую, метров двадцати в поперечнике, поляну, и несколько мокрых даже на вид кустиков, маячащих в отдалении.
- А шасси за тебя Папа Римский выпускать будет, - скептически прокомментировал посадку Рома.
- Я как-то не подумал, - повинился Костя.
- Всем сидеть и не высовываться, - перебила ребят Даша. - Смотреть, слушать и действовать по обстановке. Меня некоторое время не будет на борту.
- Куда ты, интересно, денешься? - хохотнул стрелок.
- Ром! - ответил Костя. - Дашка же нас прямо из космоса вместе с истребителем телепортировала к самой планете. Думаю, она сейчас портанулась за остальными ребятами.
- Да знаю я про её возможности. Просто не ожидал, что она на такое способна. Мы давно с ней дружбу водим. Ты мне вот что скажи, землянин: Что она в тебе такого углядела, что на других даже не смотрит?
- Клинья к ней подбивал? - поинтересовался Костя.
- Было дело, - вздохнул стрелок. - Знаешь, дружить с ней чисто по-человечески получается нормально. Но без "уси-пуси". То есть она с тобой вовсе не по-товарищески обнимается, а как девушка с парнем. Ё!!!
- Что там? - встревожился пассажир.
- Она ко мне в кабину с Вованом портанулась. Тесно, зараза! Ща, я штекер от его скафандра в гнездо врублю.
- Ага, Костян, жди к себе в кабину пополнение, - послышался в переговорке голос пилота восьмёрки.
- А чего там у вас было? Погоня накрыла, или ещё не совсем? - спросил Костя.
- Почти загнали - крайние успели опередить наш ястребок, и получилось что-то вроде мешка. Тягуны корабль совсем перестали разгонять - и половины "же" не вытягивали, если по факту, хотя по приборам выходило, что ускоряемся мы, как снаряд в стволе.
- Ых-х! - выдохнул Костя, сдавленный появившимися в его кабине двумя телами в скафандрах. Одно из них, что побольше, устроилось у него на коленях, а второе исчезло буквально через пару секунд. Мягкости и округлости однозначно указывали на то, что в качестве квартиранта к нему подселили Глашу.
- Ну, всю меня облапал, - почти без попрёка в голосе во всеуслышание заявила женщина, едва загнала штекер своего скафандра в гнездо. - А как я тебя возжелаю? А ну, убери свои загребущие с моих титек.
- Абориген справа. Метрах в четырёх стоит на траве, - доложил из задней кабины Вован.
- Карликовый пушистик, - воскликнула отвлёкшаяся от своих ощущений Глафира.
- Скорее, бормотунчик, - парировал Вован.
- Двинься, кабанчик! Мне из-за тебя ничего не видно, - взвыл Рома.
- На правом экране смотри, - подсказала Глаша. - Только переведи его в оптику.
Костя рассмотрел изображение - шарообразное тело вдвое больше диаметром, чем теннисный мячик, с крошечными ручками и ножками. Впрочем, ножки, скорее, угадывались, почти скрытые в невысокой траве:
![Сергей Калашников - Узелок [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)