Борис Фрадкин - Дорога к звездам
— Помогает вам в школьных занятиях техническая станция?
— Даже очень, Григорий Григорьевич, — ответил Женька. — Очень!
— Я уверен, что Якимов, например, круглый отличник,
— Яки-и-мов? — весело удивился Женька. Он сморщился, словно собрался чихнуть. — Да что вы, Григорий Григорьевич. Самый злостный двоечник. Его болезни выручают. Все справками спасается, а то бы давно из школы вылетел.
— М-да… — Мохов с большим трудом сдержался от улыбки.
Мачнев охотно посвятил руководителя технической станции в школьные дела Якимова. Вначале Григорий Григорьевич и верить не хотел тому, что услышал. Якимов в разряде отстающих учеников! Это талант-то! Экие же бывают на свете парадоксы.
На другой день Мохов побывал в школе. Он объяснил Нине Романовне цель своего посещения: ему необходимо иметь сводку успеваемости учеников, которые посещают детскую техническую станцию. Нина Романовна попросила его задержаться на полчасика и дала задание секретарю сделать выборку из классных журналов.
Григорий Григорьевич поблагодарил за сводку и, не удержавшись, тут же, в кабинете, директора, разыскал фамилию Якимова. Плохих отметок за последние контрольные работы у мальчика оказалось более чем достаточно.
Вечером, когда начались занятия технической станции, Мохов объявил, что отныне будет допускать сюда только успевающих учеников. Он тут же зачитал список тех, кто исключается из числа моделистов, с особенным наслаждением произнеся фамилию Якимова.
— Но я же хочу работать, — сказал Яша.
— А прежде всего нужно хотеть учиться, — ласково ответил Григорий Григорьевич. — Посещение станции отнимает у тебя драгоценное время. На меня и школа в претензии, и твои родители. Мне очень жаль расставаться с таким… таким талантливым моделистом, но… — он широко развел руками, — но лучше тебе посидеть за учебниками. Так-то.
— Якимов исправится, — вступился за Яшу Михаил Огородов. — Мы за него все ручаемся.
— Я, дорогие мои, верю не ручательствам, а фактам. А факты говорят о том, что Якимов никуда не годный ученик. Кроме того, этим ненужным спором вы отнимаете время и у себя и у своих товарищей. Всех, кого я зачитал, прошу немедленно удалиться.
— Ладно, — сказал Яша, — я уйду… только не надолго.
В течение недели Григорий Григорьевич дышал полной грудью, словно с его плеч свалилась огромная тяжесть. Но спустя неделю Якимов снова появился в технической станции с уведомлением от директора школы, что все отметки исправлены на «отлично», а комсомольская организация школы берет его под свое наблюдение.
— Хорошо, очень хорошо, — промычал Григорий Григорьевич, испытывая безумное желание схватить Якимова за шиворот и выбросить вон, — искренне рад за тебя. Теперь у меня на душе спокойней. Учиться, так учиться. Одно другому мешать не должно.
— Конечно, Григорий Григорьевич.
Голос мальчика был сух и тверд. Мохов взглянул в лицо Яши. Плотно сомкнутые губы и прямо смотрящие глаза убедили его в том, что характер перед ним далеко не мальчишеский.
Случай вскоре помог Григорию Григорьевичу избавиться от Якимова на срок гораздо больший. По дороге из дому в техническую станцию он забежал в магазин наглядных пособий посмотреть, нет ли там чего-нибудь подходящего для работы станции. Под стеклами витрин стояли индукторы, разрядники, трансформаторы, химическая аппаратура, астрономические приборы. Все это предназначалось для демонстрации на уроках. Внимание Григория Григорьевича привлекла коробка с наименованием «Флуоресцирующие соли». Обращение с солями не требовало особых навыков, а впечатление на мальчишек можно произвести большое. Григорий Григорьевич купил коробочку и, хотя она стоила пустяки, не забыл попросить у продавца выписать счет для предъявления райисполкому.
Раствором соли на алюминиевых пластинках вывели различные узоры, написали свои фамилии. Когда раствор подсох, пластинки стали совершенно чистыми. Вечером, после наступления темноты, в комнате погасили свет. На пластинках вспыхнули феерические надписи и рисунки.
Ребята восторженно загудели. Молчал только Яша, но блеск его загоревшихся глаз немного уступал свечению солей.
— Вот бы достать щепоточку такой соли, — шепнул Яша на ухо Борису. — Я такую штуку придумал.
— Не даст, — отозвался Борис. — А что ты придумал?
Выслушав Яшу, он сказал:
— Запросто, отсыплем. Копеечная штука.
Отсыпать чудесной соли в этот вечер им не удалось. Только на другой день, выбрав минуту, когда Григорий Григорьевич вышел из комнаты, Яша и Борис приоткрыли шкаф и отсыпали щепотку флуоресцирующей соли.
На следующий день они не пошли в техническую станцию. Борис раздобыл пакли. Из нее смастерили бороду и усы и пропитали раствором флуоресцирующей соли. Затем сделали картонные очки и тоже пропитали раствором.
Теперь оставалось ждать наступления темноты.
Ночь была прохладная, но тихая, без дождя. Яша надел на себя длинный отцовский плащ, приклеил бороду, усы, на голову пристроил шапку, вывороченную мехом наружу. После всех этих приготовлений Яша уселся на плечи Бориса — получился человек необыкновенно длинный и жутковатой наружности.
Мальчишки спустились по лестнице, вернее спустился Борис, а Яша выехал на нем. У подъезда стояли девушки. Друзья подошли к ним и проговорили разом;
— Это кто такие? А?
Девушки с визгом пустились наутек.
Потом ребята пересекли дорогу и под веселые одобрительные возгласы прохожих протиснулись в подъезд, в котором жили Мачневы. Ребята постучали в двери их квартиры. Открыла бабушка Женьки Мачнева, сухонькая, торопливая старушка. При виде странного гражданина с длинной светящейся бородой и светящимися усами старушка затряслась от страха и начала быстро-быстро креститься, приговаривая при этом:
— Господи Иисусе Христе, сыне божий, помилуй нас, грешных!
Тут Яша не выдержал. Он чуть не лопнул от смеха. Борис тоже захохотал. Хохот двух голосов, исходивших из чрева одного человека, окончательно перепугал старушку. Ноги у нее подкосились, и она села прямо на порог.
В это время в дверях показалась мать Женьки Мачнева, маленькая, толстенькая, но очень подвижная женщина с заплывшим лицом. Она перепугалась еще больше старушки и заголосила так громко, что в подъезде поднялся переполох. Захлопали двери и внизу и вверху. Прежде чем друзья успели сыграть отступление, на шум из соседней квартиры выбежал незнакомый здоровенный мужчина. Он спустил их с лестницы, а так как плащ был длинный и широкий, то Яша с Борисом запутались в нем и все ступеньки до следующей лестничной площадки пересчитали вместе. Внизу Яше кое-как удалось выбраться из-под плаща. Потирая ушибленные бока, друзья мчались без оглядки под напутствующие крики жильцов, стоявших в открытых дверях квартир. Мальчикам чудилась погоня.
