Андрей Максимушкин - Синий реванш
Эдик вдохнул вечерний воздух полной грудью. Закурил сигарету. Несмотря на насмешки друзей, он предпочитал тонкие сигареты с ментолом, название всегда забывал. Холодящий гортань приятный дымок, будоражащий кровь аромат.
Пора на охоту. Проверить карманы на одежде, чтоб ничего не выпало. Нож, хороший выкидной клинок, положить в правый карман куртки. Не забыть презервативы. Эдик человеком был разумным, зря рисковать не любил. Это хорошо, если целка попадется, а вдруг будет девка, через которую половина города прошла? Заразит целым букетом. Будешь потом ссать через силу и по врачам бегать. Лучше, как разумный человек, с резинкой. Да и улик меньше останется, вдруг девка к ментам побежит?
Нарваться на своих Эдик не боялся, слишком маленький шанс. Да и заметит он издали девушку наших, горских, кровей, не опозорится. В этом городе больше русьня паршивая живет, свинское отродье, этих не жалко, чести у них нет. Этих сам Аллах повелел иметь всеми путями. Рабское племя. Трахать их и унижать, большего не достойны.
Эдик еще раз обошел вокруг машины и двинул напрямик через лес. Он хорошо ориентировался в окрестностях, изучил свои охотничьи угодья. За спиной окраина парка, поле и город, справа карьер, слева дорога. Если идти прямо, выйдешь к лесной тропинке, многие дурехи срезают по ней путь, спешат быстрее добежать до освещенного места. Дуры. Потаскухи тупые.
Эдик специально надел сегодня темные джинсы, легкую черную куртку и коричневую водолазку, в темноте не видно. Волосы у него от природы черные вьющиеся, лицо смугловатое, как и положено настоящему мужчине. Весь в отца пошел – кровь от крови, плоть от плоти. Аллах миловал, в облике Эдика ничего нет от его мамаши, дуры русской, безмозглой курицы, бледнокожей.
В лесу темно, но ориентироваться можно, пробивающегося через кроны деревьев света звезд, отблесков уличных фонарей для привыкшего к темноте человека достаточно. Машина уже исчезла за деревьями. Издали доносится пьяный гогот. Молодежь дурью мается. Козлы и недоноски паршивые. Эдик сплюнул под ноги, не любил он этих шакалов, не любил и презирал. Да он вообще местных не любил. Деньги на них зарабатывал, и ладно.
Еще метров пятьдесят, скоро появится тропинка, рядом должны быть подходящие кусты, хорошее укрытие. Сидишь, наблюдаешь за тропкой, пропускаешь мимо себя компании, ждешь свою добычу. Хорошо, если не долго ждать. Выбежит одинокая девка. Одна, в лесу. Законная добыча охотника. Или если с пацаном будет, тоже можно развлечься. Щенка ножом пырнуть, а бабу себе забрать.
В десяти шагах от кустов Эдик остановился, короткие волосы на затылке зашевелились. Он чувствовал угрозу. Шаг вперед, второй, не подавать виду, что ты их чуешь, руку в карман, взять нож.
Он не успел. За спиной треснула ветка. Из-за дерева в двух шагах от Эдика вышел молодой жилистый парень в пятнистой камуфляжной куртке. Эдик дернулся, прыгнул в сторону и… Его схватили за шею и правую руку. Закричать. Нет, шею сдавили, из горла вырывается только сиплый хрип. Парень оказывается прямо перед Эдиком и резко, коротко бьет в живот.
– Кончаем свинью, – проворчали над ухом.
Еще один удар по почкам, чтоб не рыпался, из ослабевших пальцев азербайджанца вывалился нож. Эдик хотел закричать, вроде враги хватку ослабили, но не успел, рот ему заткнули промасленной тряпкой. По шее пробежал холодок: нежное прикосновение стального тросика. Удавка обняла шею Эдика и начала медленно сжиматься. Перед глазами потемнело. Последним, что Эдик почувствовал в этой жизни, был ударивший в нос аромат сигарет с ментолом.
Убивали его профессионалы. Спокойно закручивали трос, стягивая шею человека, пока тот не перестал биться в агонии. Выждали пару минут. Теперь можно спокойно снять тросик, убрать в пакет и уходить. Тело удавленника так и оставили в ложбинке за кустами. Ночью не найдут, а утром будет поздно.
– Давай к машине, быстро. Ничего не забыл?
– Чисто.
Двое молодых мужчин растворились между деревьев. Минут пять бега по лесу. Вот и замершая в кустах «девятка». Тихонько обойти вокруг машины, прислушиваясь к лесным шорохам. Нет, все спокойно. Тихо пикнула сигнализация. Моргнули габаритники. Сергей открыл дверцу, прыгнул на водительское сиденье. Ключи в зажигание. Инжектор мягко заворчал. Тихий шум хорошо отрегулированного, отлаженного мотора. Денис занял свое место на переднем сиденье.
– Стоп. Перчатки, – напомнил Денис.
– Блин, забыл, так бы и сидел до трассы, дубина. – Лицо Сергея озарила радостная белозубая улыбка. Дело сделали! Молодцы!
Тонкие латексные хирургические перчатки полетели в целлофановый пакет, за ними последовали одноразовые бахилы с ног. Пока Сергей выезжал из леса, Денис аккуратно упаковал улики, еще раз пробежался по карманам. Удавку, а это он придушил горячего горного самца, с глубоким вздохом убрал в отдельный пакет. Хорошая была штука. Тонкий прочный тросик на полированной рукоятке. Придется выбросить. Нельзя такие вещи повторно использовать.
Разумеется, из парка они выехали не по той дороге, по которой заехали. Маршрут известен и заранее проработан. Крюк до дальнего края, старая строительная дорога между лесом и заросшей ивняком пустошью, за которой начинается берег. Затем опять вернуться в лес и по грунтовке выйти на асфальт. Дальше спокойно, не привлекая к себе внимания, двигать к городу. Здесь недалеко.
– Серега, фары.
– Забыл. – Товарищ нажал на кнопку, дорогу перед носом машины залил яркий свет. Вот так-то лучше. Машина, идущая в темноте на одних габаритах, привлекает к себе внимание. Зато свет фар не дает рассмотреть передний номер, а задний соратники заранее заляпали грязью. Аккуратно, чтоб внимания не привлекало, а цифры и буквы не разобрать.
– Куда тебя, домой? – поинтересовался Сергей, когда машина вырулила на Ленинский проспект.
– Домой, и давай проскочим… О! За разворотом, после Вахитова тормозни за остановкой.
– Я прямо до Мира. Там развернусь.
– Давай.
Денис не зря просил тормознуть у автобусной остановки. Спокойно, с беззаботным видом вывалиться из машины, зайти в киоск, в городе на всех крупных остановках магазинчики со всякой всячиной стоят. Пиво, сигареты, жвачка, минимальный продовольственный набор согласно правилам торговли и условиям аренды. Вечер. Одиннадцатый час. За прилавком скучала сонная девица в помятом халате. Денис взял пару шоколадных батончиков и бутылку минералки. Выходя из магазинчика, он разорвал обертку батончика, куснул. Затем остановился у урны, выгреб из кармана сверток и бросил в мусорку.
Через полминуты машина забрала пассажира и покатила по вечернему проспекту. Удавку выбросили через два квартала, в такую же урну. Рано утром по городу пойдут мусоровозы, дворники вывернут бачки в ковш «КамАЗа». Перебирать мусор никто не будет. Разве что бомжи ночью пошуруют в поисках бутылок и пустых жестянок. Но этому контингенту непонятные пакетики до лампочки. Завтра днем улики уедут на свалку, а там ищи не ищи – бесполезно.
