Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Спасти чужого
Может, и ничего плохого. Но он вторгся туда, куда ему не следовало вторгаться. И я не в силах его отогнать. Я лишь заставил его притормозить, я преградил ему путь, но все равно мы медленно движемся в сторону обжитых мест Солнечной системы. По-видимому, он туда и стремится. Вопрос: зачем?
Нет ответа. Мы очень мало знаем о космоидах. Ксеноэтология — молодая и пока довольно бестолковая наука. Успев обзавестись сложнейшей терминологией, она не обзавелась главным: пониманием изучаемого предмета. Надавал явлениям неудобопроизносимых кличек — вот тебе и наука, и занимайся ею всю жизнь не без удовольствия. Иллюзия понимания сути. Многим достаточно и иллюзии.
— Запас топлива для плазменных двигателей на исходе.
Этот голос не услышат на «Самурае» — строго говоря, это вообще не голос, а набор электрических импульсов, что генерируется цереброшлемом прямо в слуховых центрах моего мозга. Оба мозга — мой и корабельный — при случае общаются псевдовербально. Наверное, в этом есть какой-то недоступный мне смысл.
Мозг моего «номерного» кораблика разговаривает приятным контральто. Этакая светская львица, зрелая красавица в бриллиантах и мехах, ниспадающих с роскошных плеч, отработавшая до автоматизма игру с примитивными мужскими страстями. С непременной победой над оными, конечно же. Я зову ее Камиллой.
Не Марусей же…
— Рекомендую немедленно вернуться на Базу, — сообщает Камилла с интимным придыханием.
Ну-ну.
Все работает в штатном режиме — будь иначе, Камилла сообщила бы мне об этом ледяным тоном обращения к лакею, не вовремя подавшему мороженое. Горючки мало, но она еще есть. Камилла просто перестраховщица.
— Тридцатый, до подхода «Самурая» двадцать две минуты. Продержитесь сколько сможете. Удачи вам!
Это опять полковник Горбань. Теперь он знает, что я веду бой, но это устаревшие данные. На самом деле я вишу в неподвижности. В нескольких километрах от меня точно так же завис чужой. Если бы солнечный свет был здесь поярче, я увидел бы космоида невооруженным глазом. Это мало кому удавалось.
В бою наступила пауза. Причина не секрет: последним залпом я умудрился крепко зацепить чужого. Это с моим-то вооружением, предназначенным для ликвидации неманеврирующего «противника» а-ля ледяная глыба! Есть чем гордиться.
У меня еще осталось два заряда. Выпустить их прямо сейчас?
Мой мысленный приказ наталкивается на мое же сопротивление. Нет, ребята, в герои я не рвусь. Мне не приказывали уничтожить космоида. Мне приказывали продержаться столько, сколько я смогу. Я это и делаю. Я пока могу. Тяну время.
А курс нашего дрейфа нехорош. Через несколько минут мы пройдем недалеко от танкера — автономной баржи с ртутью. Это рабочее вещество для ионников, плазменной горючки на танкере нет. Да и кто бы мне дал время на заправку?
Но если пауза затянется, мы спокойненько пройдем мимо танкера. Вроде бы космоиды не обращают внимания на неманеврирующие объекты вроде астероидов? Или обращают?…
Хорошо бы он ушел, ожегшись. Вот ведь тупая животина! Получила по рогам, а не отступает. Наш дрейф ей в общем-то на руку. Что космоиду нужно около Солнца?
Само Солнце? Что-то не верится. В желтых карликах нет ничего притягательного для них.
Планеты? Земля? Луна? Марс?
Крайне маловероятно. Хотя именно на этот случай я изображаю собой заслон в Фермопилах. Одного сгустка огня хватит, чтобы уничтожить любой лунный поселок. Пусть слон резвится подальше от посудной лавки.
Мысленным приказом вывожу данные о солнечной активности. Может, какой-нибудь особенный протуберанец или вспышка?
Ничего похожего. Спокоен наш желтый карлик, не хулиганит. Вспышек нет, пятен мало. А ведь в Галактике полно звезд, то и дело выбрасывающих в космос океаны плазмы!
Нет, не солнечным ветром интересуется космоид. Тогда чем?
У меня нет ответа.
— Эй, ты, протоплазма! Тебе говорю, пришелец! Тебе известно, что ты сволочь? Нет? Поверь на слово.
И наплевать мне, что эти слова разнесутся на весь космос.
7
— Тридцатый, до подхода «Самурая» семнадцать минут. Держитесь!
Мне уже ясно, что полковник Горбань идет на «Самурае». Подход лидера означает в сущности то, что через семнадцать минут чужак появится на его радарах. И тогда я смогу с чистой совестью свалить отсюда. Горючки мне хватит не только на разгон, но еще и на несколько финтов. Это не может не радовать.
В самом крайнем случае дотяну до Базы на ионных. Долго, но куда мне торопиться? Заправлюсь — и снова в патруль.
Я еще не выздоровел, хотя понимаю это лишь умом. Чувства говорят иное: я-то как раз в порядке, а весь мир сошел с ума и сознательно действует мне на нервы. Все сумасшедшие: руководство Компании, полковник Горбань, космоид этот упрямый…
Кстати. Может ли животное сойти с ума?
Запросто. Собака может заболеть бешенством, лошадь — испугаться и понести. А космоид?
Пожалуй, надо исходить из того, что и он тоже может. Отбился от стада и прет на рожон — ну не псих ли? Максимум через полчаса «Самурай» разделается с ним. Возможно, я увижу это издали.
Если раньше чужак не разделается со мною.
— Я Тридцатый, — говорю я, чтобы полковник Горбань знал, что я пока еще человек, а не плазма и пепел. Затем умолкаю. Мне нельзя отвлекаться — противник может ожить в любое мгновение. Не настолько я наивен, чтобы верить, будто он подстрелен всерьез. Нет, он в полной боеготовности… просто выжидает…
Чего?
Не знаю. Возможно, надеется как раз на то, что я отвлекусь на секунду-другую.
Тьфу. Глупость и антропоцентризм. Я стал думать о моем противнике как о человеке. Зря я надеюсь предугадать его действия. Будь он чужим, но хотя бы разумным — могла бы получиться дуэль интеллектов. Однако всем известно, что космоиды не обладают разумом — не доросли еще.
Мой интеллект (уж какой есть) против его древних инстинктов — вот что такое наша стычка. Вряд ли чужак понимает, с кем связался. А я не имею ни малейшего понятия о его инстинктах, кроме всем известного стадного — того, который сейчас абсолютно не работает.
Задачка.
Не надо мне ее решать, вот что. Мне надо лишь продержаться… семнадцать минут, да?
Пожалуй, уже шестнадцать.
А ну-ка… Еще раз: что мне известно о повадках космоидов? Они стадные существа с развитым социальным поведением — это раз. Они проявляют агрессию лишь тогда, когда чувствуют угрозу, — это два. Они питаются релятивистскими частицами, разогнанными мощнейшими магнитными полями, и черенковским излучением — это три.
