Сергей Щепетов - Люди Быка
Попав в этот мир, Семен первое время сильно страдал от невозможности нормально работать с деревом без металлических инструментов: «Без них построить шалаш или плот, не говоря уж про лодку, целая проблема. Чем же так ловко орудуют эти люди? Да, похоже, что камнем! Какими-то рубилами, причем без рукояток». Подозрение подтвердилось: человек, работавший чуть в стороне от других, остановился. Он некоторое время разглядывал свой инструмент, потом извлек из кармана какой-то небольшой предмет и стал им по этому инструменту бить. Движения оказались очень характерными – так оббивают, затачивая, острие каменного орудия. По-видимому, фокус не удался: после нескольких ударов человек изучил результаты, что-то негромко сказал, бросил инструмент на землю и направился в сторону шалаша – вероятно, за новым. При этом он прихватил со своего рабочего места довольно длинную прямую палку с коротенькой перекладиной близ верхнего конца. Напрягая зрение, Семен рассмотрел, что на этом самом конце что-то закреплено – наконечник, наверное. «Знаю-знаю, – мысленно усмехнулся наблюдатель. – Такая штука у нас на Руси называется „рогатина"».
– Принеси! – прошептал Семен, обращаясь к Питу, и кивнул в сторону порубки. – Принеси, что он там бросил.
Огромный волосатый питекантроп легко поднялся на ноги и двинулся вперед – не касаясь веток, не шелестя прошлогодней листвой под ногами. Несколько минут спустя Семен держал в руке первобытный инструмент и гадал, как его назвать: «Чоппер? Рубило? Весит меньше килограмма, изготовлен примитивно и просто. По сути дела, это просто обколотая с одной стороны кварцитовая галька. Она довольно удобно ложится в руку… Что есть по этому поводу в моей бездонной памяти? Ну, конечно: замечательный ученый С. А. Семенов! Среди прочего Сергей Аристархович на практике изучал, что и как делалось в каменном веке. Он и его люди экспериментально доказали, что каменными топорами лес рубить можно вполне успешно. Только топор нужен особой формы, чтобы он как бы самозатачивался при работе. Вот эта штука такой, наверное, и была, но теперь все же поизносилась, и ее выбросили».
Трудиться от зари до зари лесорубы, по-видимому, не собирались – еще засветло они стали один за другим бросать работу и стягиваться к шалашу. Семен решил подобраться поближе и допустил оплошность – не заметил в кустах мальчишку, который, по-видимому, справлял нужду. За кого уж он принял Семена, осталось неясным, но парень вскочил и с криком бросился к своим. Семену пришлось замереть на месте – согнувшись, с поднятой ногой.
Парнишка добежал до стоянки и начал что-то шумно объяснять, показывая руками в сторону кустов. Мужчины всполошились, похватали рогатины, а у одного в руках даже оказался лук. Пока все стояли, сбившись в кучку и выставив вперед оружие, он пытался надеть на рога тетиву.
Поскольку нападения не последовало и никакого движения в зарослях не наблюдалось, лесорубы немного расслабились, оружие опустили и начали общаться вполголоса. В конце концов их гомон затих. Один из мужчин со светлой (седой?) бородой оставил рогатину, выдвинулся по направлению к Семену на несколько метров и принялся довольно громко распевать речитативом. Иногда он сбивался (забывал слова?), и тогда соратники ему сзади подсказывали. В процессе исполнения «певец» делал какие-то хитрые движения руками.
Семен смотрел, в основном, на него и потому не понял, что за копошение происходило между шалашом и кострищем. Оно закончилось, и к солисту подошли двое мужчин с какими-то предметами в руках – это было явно не оружие. Все вместе они стали медленно продвигаться вперед. Старший время от времени произносил одну-две фразы и махал руками. Его спутники пугливо оглядывались – они явно боялись и идти никуда не хотели. Семен решил остаться на месте, поскольку направлялась делегация не прямо к нему, а немного в сторону – по-видимому, пацан малость ошибся, указывая направление.
Наконец троица скрылась из виду за густым кустом, а потом появилась вновь – они возвращались к кострищу, но уже без груза. Двигаться им было крайне неудобно, поскольку они пятились – боялись, наверное, поворачиваться к лесу спиной. Возле кострища началось довольно бурное обсуждение чего-то. Впрочем, оно быстро прекратилось, и народ занялся своими делами —. похоже, они собирались ужинать и располагаться на ночлег. Время от времени то один, то другой поглядывал в сторону кустов.
Тело у Семена затекло нестерпимо. Он медленно и плавно принял более удобную позу, постоял немного и начал удаляться. Прежде, чем сделать очередной шаг, он подолгу рассматривал место, куда поставит ногу, а потом еще и щупал его стопой сквозь тонкую подошву мокасина. В конце концов, он счел, что отошел на достаточное расстояние, расслабился и уселся отдыхать, прислонившись к еще не срубленному засохшему дереву. Не успел он расположиться, как рядом материализовался его спутник, и Семен в очередной раз позавидовал тому, как питекантропы – совсем не мелкие ребята – умудряются быть невидимыми и бесшумными.
– Ты видел этот переполох, Пит?
– Вид-хел, Сем-хон Ник-ич, се вид-хел!
– А чего это они притащили в лес? Штуки какие-то…
– Иду нес-ли, иду! Кусно-о-о!
– Какую еще еду?! Ты с дуба упал?!
– Я сий-час, Сим-хон Ник-ич, – вскочил на ноги парень, – быс-ро хож-жу!
– Ну, давай… Только смотри, чтоб не заметили!
– Ни-и, – засмеялся питекантроп. – Они ни з-тить!
Ждать пришлось недолго – Пит появился также бесшумно, как и ушел. Он держал в руках две деревянные посудины, чем-то наполненные. Питекантроп то и дело облизывался, но нити слюны все равно свисали с его губ.
– Вот, Сим-хон Ник-ич! – поставил он корытца на землю. – Пр-нес! Ни рз-лил!
– Молодец! – похвалил Семен. – И что же это такое?
– И-да! Кус-но!
– Это я уже слышал, – буркнул Семен и принялся изучать содержимое посудин.
В одной плескалось примерно пол-литра мутноватой жидкости. Вид у нее был не слишком аппетитный, но запах… В общем, после некоторого колебания Семен решился и отхлебнул. Поболтал во рту, щупая вкусовыми рецепторами, подумал немного и… проглотил. Прислушался к ощущениям и поставил диагноз: «Данная жидкость, безусловно, является напитком. Она содержит некоторое (довольно маленькое!) количество алкоголя и вкусовые добавки – кажется, мед и еще что-то. Прямого аналога, пожалуй, не подобрать. Это нечто среднее между самодельным деревенским пивом, слабенькой бражкой и квасом».
– Что смотришь? – обратился он к спутнику. – Тоже хочешь? На, пей!
Остатков жидкости хватило Питу на один глоток – и он расплылся в довольной улыбке. «Надо же, как интересно! – подумал Семен. – А вот самогон питекантропы употреблять не могут. Их вкусовые рецепторы однозначно диагностируют его как яд, и инстинкт требует немедленно выплюнуть. Ладно, едем дальше…»
