Братья Балагановы - Путеводитель грешников
Дальше была дорога, встречи, радость, бесконечные разговоры. В общем, все то, что бывает, когда домой возвращается долгое время отсутствовавший родственник. Меня приветствовали как героя и к моему смущению теперь часто говорили: Ленин, Сталин и Куралесов. Все это походило на встречу космонавтов вернувшихся из сложного и опасного полета. На поверхности нам нельзя было показываться, поэтому я и оба корифея русской революции все время были вместе в выстроенном под землей "Колонном зале дома Союзов". Том самом, в котором я недавно согласился на это дикое и, казалось, невыполнимое мероприятие. И вот теперь оба спасенных вождя с неимоверной настойчивостью работали над планом вооруженного восстания. Все шло, как и задумывали Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Теперь машина революции была запущена и остановить ее не представлялось возможным. Единственное, что смущало весь Рев. Воен. Совет - это загадочное исчезновение великого сына китайского народа - Мао Цзе Дуна и непревзойденного полководца Великой Отечественной - маршала Жукова. Ленин и Сталин в один голос твердили, что не встречали их в седьмом кругу. Да и мне за время поисков ни разу не приходилось о них слышать. Все недоумевали. Даже в Аду люди не пропадают бесследно. Тем более такие люди. - Именно теперь, в этот момент, - говорил Ильич, - они необходимы нам, как воздух. Он был прав. Восток любил и чтил Мао. Многие из тех, что сейчас сомневаются, не задумываясь пошли бы за Великим Кормчим. А в вопросах военных трудно было найти человека, компетентнее Жукова. Даже при величайшем выборе прославленных полководцев, Сталин отдавал ему предпочтение. Время шло, один цикл сменялся другим и я волей-неволей стал выполнять при вождях функции секретаря. Хоть про Колонный зал знали немногие, все же его посещало изрядное количество людей. Некоторых приводили проводники, некоторые приходили сами. Бывало, они лезли сквозь стены, бывало, как горох, сыпались с потолка. И все почему-то считали необходимым спросить меня: "Не заняты?"; "Можно ли?"; "Я с уругвайским товарищем. По очень важному вопросу. Примут?" Даже разговаривать я стал как настоящий вахтер: "Стой, куда прешь?!"; "Не пущу!"; "Пропуск!" Вот и в этот раз я смерил стоящего передо мной китайца уничтожающим взглядом и лениво сказал: - По какому вопросу? Китаец, минуту назад появившийся из стены, ничуть не смутился: - Я по личному. Меня Мао зовут. - А меня Толик, - представился я, - вам назначено? - Нет, но они будут очень рады меня видеть. - Кто там? - спросил сидящий спиной к нам Ленин. - Вас с Иосифом Виссарионовичем требуют, - ответил я. - Пусть проходят, сейчас освобожусь. Ленин встал и повернулся... - Быть этого не может! Я не ошибаюсь? Это действительно вы? Мао слегка поклонился. - Владимир Ильич не ошибается. - Да как же это? Мы всю преисподнюю перерыли, вас разыскивая. Иосиф Виссарионович! - крикнул он. - Посмотри, кто к нам пришел. Сталин уже появился в поле зрения и теперь плыл к нам. - Я вижу. Вижу. С удовольствием пожал бы вашу руку, жаль, физическое состояние не позволяет. - Как вам удалось нас найти? - продолжал удивляться Ленин. - И где пропадали все это время? - спросил Сталин. Сталин улыбался, но от меня не ускользнуло, что Иосиф Виссарионович насторожился. Природная подозрительность брала свое. - Меня определили в седьмой круг и мне ничего не оставалось, как бежать. - Бежать? В этот раз подозрения возникли и у меня. Я прекрасно знал всю процедуру посещения седьмого круга. Бежать было просто невозможно. - Бежать, - Мао не скрывал удовольствия от произведенного эффекта, - мое теперешнее состояние обладает множеством преимуществ. Здесь каждый может аннигилировать материю, летать, проходить сквозь стену. Человек, подготовленный при жизни, может гораздо больше. Я родился в стране, где совершенство духа и тела ценят очень высоко. Поэтому мне легко удалось избавиться от своих конвоиров и посадить дракона в шестом кругу. Все время я жил глубоко в скалах, исследуя новую жизнь. Иногда я поднимался на поверхность послушать новости и, когда поднялся в этот раз, то понял, что все изменилось. - Наверху сложилась революционная ситуация! - радостно подтвердил Ленин. Мао Цзе Дун кивнул. - Революция - значит Ленин, - сказал он, - я начал искать и нашел Ленина и Сталина. - Вы нам льстите. Ленин старался казаться смущенным. - А знаете, голубчик, в седьмом круге я познакомился с замечательным человеком. Китайцем. Он наизусть знал три тома ваших сочинений. В этих трудах заложены очень глубокие и правильные мысли. - Вы уверены? А ведь меня называли человеком, заменившим марксизм-ленинизм на маосизм. И после смерти подвергли критике на 12-ом съезде КПК. - Глупости! - решительно сказал Сталин. - Именно глупости, - согласился Ленин, - крайне вредная политическая нерешительность... Дальнейший разговор проходил в то же духе. Большая политика прошлых лет при жизни вызывала у меня головную боль. Сейчас я тоже не был в настроении слушать о Гомендане, Чан Кай Ши и Великом походе. Поэтому незаметно отстал и отправился в дальний конец зала, чтоб предаться воспоминаниям. Мне очень хотелось вспомнить золотой сентябрь 1992, лес и огромную поляну, усеянную грибами. - Спорят? - спросил меня человек, неожиданно вылезший из стены. - Обсуждают, - ответил я. - А вы кто? - Жуков. - Георгий Константинович? - шутки ради спросил я. - Он самый. Я оглядел собеседника. Лицо с крупными чертами, массивная нижняя челюсть. Сходство с фотографиями маршала которые я видел при жизни, было несомненное. - И вы нашлись? - Нашелся, - ответил Георгий Константинович. - Всю жизнь ненавидел бюрократию и бумажную работу. А оказывается бывает и от этого польза. - Простите, какая? - решил узнать я. - Меня попросту перепутали с человеком по фамилии Жукис. Бедняга все это время парится в седьмом кругу. Постепенно я начал осознавать, что передо мной действительно стоит человек подписавшийся под актом капитуляции гитлеровской Германии. Он весил для меня больше, чем все князья, вожди и императоры, которых я встречал раньше. - Проходите, товарищ Жуков, они рады будут вас видеть, - махнул я в сторону дискутирующей тройки. - Я подожду. Не люблю политику. - Я тоже, - признался я, - мое любимое занятие в этом склепе - пересматривать воспоминания. Один поход за грибами решил вспомнить. - Да, воспоминания. А я вот не люблю вспоминать. Детство - голод и нищета, а потом война. Все время война. Хотя грибы, конечно, дело хорошее. У нас возле деревни роща была - липы, березы. Там много грибов водилось. Мы через нее на Огубянку ходили. Огубянка и Протва - речки такие. Плотва, линь, окунь. Вы рыбу ловить любили? - Конечно! - обрадовался я. - У меня первая рыба - окунь была. - Окунь! Окунь! - тоже обрадовался Жуков. - У меня тоже. И щук люблю. Я такую щуку на Рублевском водохранилище выудил. Разговор завязался. Мы незаметно перешли на "ты" и теперь оживленно размахивали руками, обозначая размеры и количество пойманной рыбы. Рыба, рыба, рыба! Одно из самых больших моих увлечений. Правда мне не удалось стать настоящим рыбаком, который знает все места и удивляет окружающих величиной уловов в целом и отдельных особей в частности. Привозил я не много, хотя бывали, конечно, и на моей улице праздники. Рыба! Что заставляет людей сутками мерзнуть возле озера, отгоняя комаров и прочую летающую гадость. Мы, как зачарованные, смотрим на темную воду и отражающееся в ней небо. И получаем неслыханное удовольствие, когда поплавок резко уходит вниз и по натянутой леске ты понимаешь, что Она там. Большая, упругая, скользкая. Рыбалка - это не хобби, не развлечение. Это смысл жизни. Настоящий рыбак не тот, кто ходит на рыбалку, как на роботу, а тот, кто по-настоящему живет только там - на озере или на речке. Он может месяцами ждать свободного дня, мечтая, как поедет, как забросит, какую приваду замесит. "Рыба!" - говорил я и улыбался. "Рыба!" - говорил Жуков и глаза его загорались. - Делитесь воспоминаниями? - спросил кто-то сбоку, сразу развеяв радость от приятного разговора. - Да, товарищ Сталин, - ответил Жуков. - Извините, что не доложил о своем приходе сразу. Не хотел мешать вашему разговору. - Пустяки. Главное, что вас наконец нашли. Значит наши контрразведчики не зря едят свой хлеб. Пойдемте к товарищам. Нам есть, что обсудить. Через два цикла в этом зале соберутся лучшие военачальники мира. Общий план уже есть. Остается обсудить детали. - Какой будет моя роль на этом военном совете? - спросил Жуков. - Я думаю, что вы должны его возглавить. Сталин жестом пригласил Георгия Константиновича следовать за собой. Я же остался наедине со своими воспоминаниями.
Военный совет собрался в строго назначенное время. Не смолк еще рев Элементала, а все приглашенные уже сидели на своих местах и с интересом разглядывали высеченные на стене планы семи кругов Ада. Немного погодя появились Сталин и Жуков. Причем Сталин, чего я никак не ожидал, предоставил Жукову вести совет, а сам, ни слова не говоря, сел на одно из свободных мест в первом ряду. Жуков оглядел присутствующих и начал: - Товарищи, все вы, так или иначе, участвовали в разработке плана предстоящего сражения, поэтому обрисую обстановку в общих чертах. К деталям вернемся позже. Обстоятельства сложились так, что медлить становится недопустимо и даже опасно. В данный момент по всему Аду сформированы части и боевые рабочие дружины, готовые по приказу взять под свой контроль основные коммуникационные узлы - станции переноса, блокировать государственные учреждения и заводы. Самое жестокое сопротивление следует ожидать не от регулярных войск, состоящих главным образом из плохо обученных и в большинстве своем лояльно настроенных чертей, а от полицейских подразделений, сформированных из людей и старшего офицерского состава. Огромную силу составляет офицерство, живущее в первом кругу - существа четвертого и выше классов, как то: Мастер Сектор, Мастер Ужаса, Мастер Круга, Ангелы и Сатана. Несмотря на небольшую численность их разрушительная мощь очень велика. По нашим сведениям, в первом круге постоянно находятся три Ангела. Их придется захватить и сопроводить в центр Ада. Мы до сих пор не знаем, можно ли нейтрализовать Люцифера. Поэтому восстание будет поднято во время его отсутствия. Наши ученые утверждают, что смогут перекрыть единственный вход в преисподнюю и удерживать его все время, нужное для освобождения из центра Ада лояльно настроенных Ангелов, с помощью которых мы надеемся организовать мощную оборону. В этой кампании у нас два преимущества: внезапность и колоссальное численное преимущество. Учеными были сконструированы аппараты, способные фокусировать и направлять волю миллионов, но их все еще мало, как и людей обученных отдавать свою энергию такой машине. Большая ставка делается на людей, умеющих заменять собой такие ретрансляторы и пропускать энергию в меньших, чем проекторы, объемах. Проекторы менее универсальны. Как вам уже известно, они бывают двух видов: нейтрализаторы и аннигиляторы. Первые служат для парализации и удержания объектов, вторые - для уничтожения или временного распыления на элементарные частицы. Еще один минус проекторов в том, что человек, им управляющий, должен иметь максимальный уровень зарядки, то есть, физическое тело. Это значит, что он будет чувствовать боль. Прошу учесть это и держать наготове нескольких операторов. Жуков говорил четко и внятно. Чеканил каждое слово. Прирожденный стратег готовил величайшую в истории вселенной кампанию. - Каждый из вас, - продолжал он, - командует важным участком фронта. Все ознакомлены со своей задачей. В самые кратчайшие сроки уточните задачи младшему офицерскому составу. Полная готовность. Я был поражен. Князья, короли, владыки не перебивая слушали человека, родившегося в забитой деревне. Здесь был Александр Македонский, Оливер Кромвель, Петр Первый. Находилось множество людей, которых я не знал, но их присутствие говорило само за себя. Это были прославленные полководцы, достойные возложенной на них задачи. Какого титанического труда стоило сделать так, чтобы все они вместе работали ради достижения одной цели - свержения самого страшного за всю историю человечества узурпатора. Тем временем люди встали и подошли к картам. Началось обсуждение деталей. Среди военачальников оживленно бегал и подпрыгивал от нетерпения маленький, необычайно свирепого вида, китаец. - Кто это, мин херц? - поинтересовался я у стоящего позади всех Петра. - Сунь-Цзы, - уважительно ответил царь. - Первую в мире книгу о ратном искусстве написал. Молодец! Большого ума человек.
