Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Вне всяких сомнений (сборник)
За этот период ожидания Британские острова неоднократно подвергались налетам вражеских бомбардировщиков, столь же мощным, как и в течение всей войны. Я находился в безопасности, но о бомбежках слышал и мог убедиться в том, как воздействовали они на моральный дух офицеров, с которыми мне приходилось иметь дело. Нет, бомбардировки их не пугали, напротив, они пробуждали в них ледяную ярость. Налеты нацеливались вовсе не исключительно на заводы и доки, скорее, они носили характер безжалостного уничтожения всего, что попадет под руку, даже мелких сельских поселков.
— Я не понимаю, чего вы, парни, волыните, — жаловался мне командир авиационного «крыла», — эти фрицы нуждаются только в одном — в солидной дозе своего излюбленного Schrecklichkeit[75] — урока, использующего все достижения их собственной арийской культуры!
Я покачал головой.
— Мы обязаны руководствоваться собственными правилами игры.
К этой теме командир больше не возвращался, но я хорошо понимал его истинные чувства и чувства его офицеров. У них был традиционный тост, такой же священный, как и тост за здоровье короля, — «Помни о Ковентри». Наш президент потребовал, чтобы во время переговоров королевские ВВС не совершали вылетов на бомбежку, но английские бомбардировщики все равно были завалены работой — континент ночь за ночью буквально заливался дождем листовок, написанных нашими собственными агитаторами и пропагандистами. Листовки, сброшенные во время первых рейдов, призывали граждан рейха положить конец бессмысленной бойне и обещали, что мирные условия не будут для них унизительны. Второй ливень пропагандистских материалов содержал фотографии погибшего стада бычков. Третий же был недвусмысленным предупреждением о необходимости немедленно покинуть города и держаться от них подальше.
По выражению Маннинга, мы трижды крикнули «Остановитесь!», прежде чем выстрелить. Не думаю, чтобы наш президент считал, будто это сработает, но мы были морально обязаны сделать все от нас зависящее.
Англичане дали мне телевизионную установку типа Симондса — Ярли, исключавшую возможность подслушивания, где сначала, для того чтобы установка вообще заработала, следовало включить прием, а уж тогда особое пусковое устройство само включало передатчик. Такое приспособление впервые в истории обеспечивало полную секретность сугубо важных дипломатических переговоров и было чрезвычайно полезно в кризисных ситуациях. Я привез с собой собственного техника из группы специалистов ФБР, который должен был обеспечить бесперебойную работу триггера и шифратора.
Как-то днем он позвал меня:
— Вашингтон вызывает!
Я устало вылез из самолета и спустился к кабинке, установленной в ангаре, гадая — не есть ли это очередная фальшивая тревога. На экране оказался сам президент. Губы у него были белее мела.
— Приступайте к выполнению полученных вами инструкций, мистер Дефриз.
— Слушаюсь, мистер президент.
Все детали процедуры были разработаны заранее, и, как только я получил от командующего расписку и символическую плату за «пыль», мои обязанности окончились. Но по нашему настоянию англичане пригласили военных наблюдателей от каждой независимой страны и от некоторых временных правительств оккупированных немцами стран. Посол Соединенных Штатов, по предложению Маннинга, сделал одним из этих наблюдателей меня. Наша боевая группа состояла из тринадцати бомбардировщиков. Собственно для доставки к цели потребного количества «пыли» было вполне достаточно одного из них, но «пыль» разделили на небольшие доли, чтобы обеспечить поражение намеченных целей если не всем нашим грузом, то хотя бы большей частью его. Я привез «пыли» на сорок процентов больше, чем, по подсчетам Ридпата, требовалось для осуществления нашей нынешней миссии, и моя последняя обязанность состояла в том, чтобы удостовериться, что каждый контейнер с «пылью» попал на борт самолетов нашего авиаотряда. До сведения каждого наблюдателя была заранее доведена информация о том, как ничтожно мал вес пыли, которая будет задействована в данной операции.
Мы вылетели как только стемнело, поднялись на высоту двадцать пять тысяч футов, дозаправились в воздухе и поднялись еще выше. Соединение разбилось на тринадцать групп и сквозь разреженную атмосферу устремилось к целям Центральной Европы. Бомбардировщики, на которых мы летели, были, насколько возможно, «раздеты», чтобы обеспечить максимум высоты и быстроты полета. С других английских аэродромов, чуть раньше нас, в воздух поднялись еще несколько авиационных звеньев, чтобы отвлечь от нас внимание противника. Их цели были разбросаны по всей Германии; смысл этих действий заключался в том, чтобы создать в небе рейха переполох и дать нашим самолетам, выполнявшим жизненно важную задачу, возможность полностью избежать обнаружения, так как мы летели к тому же очень высоко — в стратосфере. Все тринадцать бомбардировщиков, несущих груз «пыли», подлетели к Берлину с разных направлений, намереваясь пройти над городом по радиусам, подобно тому, как сходятся спицы в колесе. Ночь была ясной, что отвечало нашим целям, а низкая луна еще более облегчала действия авиации.
Берлин — город, который нетрудно обнаружить, поскольку по площади он превосходит любой другой современный город и расположен на обширной аллювиальной равнине. Я увидел реку Шпрее, как только мы подлетели к ней, увидел и Хафель. Город был затемнен, но городская тьма сильно отличается от темноты сельской местности. Над городом во многих местах уже повисли на парашютах осветительные ракеты, показывая, что королевские ВВС поработали здесь до нас; зенитная артиллерия внизу тоже помогала определить нашу цель. Ниже нас кипело воздушное сражение, но оно, насколько я мог судить, не поднималось выше уровня пятнадцати тысяч футов, то есть высоты, на которой шли мы.
Пилот доложил капитану:
— Мы у цели.
Парень, следивший за показаниями альтиметра, уверенно установил нужную высоту на циферблатах детонаторов, встроенных в контейнеры. Все они были снабжены небольшими зарядами черного пороха, достаточно мощными, чтобы взорвать оболочку контейнера и выпустить в воздух «пыль», когда детонаторы получат соответствующую команду. Такой метод доставки был более эффективен, чем другие. Сама «пыль» дала бы тот же эффект, даже если б ее просто вытряхнули из бумажного пакета, но она не распределилась бы так равномерно по площади города.
Капитан склонился над штурманской консолью, его худое бледное лицо слегка нахмурилось.
— Первый готов! — откликнулся бомбардир.
