Трой Деннинг - Мир Темной звезды. Том 1
Испуганные человеко-звери волочили длинные руки по земле. При необходимости они использовали их в качестве дополнительной пары ног.
Бродяги Песков бросились в погоню, с азартом пуская стрелы в перепрыгивающих с валуна на валун необычных существ.
— Останови своих воинов! — потребовала Садира у Фенеона.
Вождь свысока посмотрел на нее.
— Почему? Тебе-то какое дело? — не скрывая своей неприязни, спросил он.
— Потому что все это смахивает на убийство, — ответила колдунья. Тулки не сделали вам ничего плохого.
В этот момент один из охотников выстрелил. Стрела попала в спину одного из тулков, который пошатнулся и полетел кувырком на землю.
— Но они же не люди, а животные, — убежденно проговорил Фенеон.
Неуклюжие попытки раненого тулка подняться на ноги и скрыться явно забавляли вождя эльфов.
— Животные не носят одежду, — ответила Садира, опуская руку в свой заплечный мешок, где хранила все необходимое для колдовства. — Отзови своих охотников, или это сделаю я.
— Как пожелаешь, — невозмутимо произнес Фенеон. Повернувшись к охотникам, он громко закричал:
— Оставьте их в покое!
Охотники остановились и повернулись к Фенеону. На их лицах читалось явное замешательство.
— Что ты сказал? — недовольно спросил один из них.
— Он сказал, чтобы вы оставили тулков в покое! — крикнула Садира. — Они не причинили вам никакого вреда.
Охотник удивленно взглянул на колдунью, затем перевел взгляд на Фенеона.
— Ты этого хочешь? — враждебно спросил он.
— Да, хочу, — ответил вождь. Когда тулки скрылись в кустах, он повернулся к Садире:
— Тебе не следовало останавливать моих охотников.
Убивая тулков, мы совершаем акт милосердия по отношению к ним.
Садира тем временем вытащила руку из мешка.
— Как это может быть? — удивленно спросила она.
— Тулки происходят от Кладоискателей, клана эльфов, исчезнувшего три столетия назад. — Фенеон приблизился к ней с лукавой улыбкой на лице. Тебе ведь не хочется узнать, как они превратились в тулков?
— Не очень, — ответила Садира. — Но коли на то пошло, расскажи. Может быть, я узнаю что-нибудь новенькое из твоего рассказа.
— Всему виною башня Пристан, — продолжал Фенеон. — Их клан занимался поисками кладов, оставленных древними. — Он бросил взгляд в направлении, в котором скрылись тулки, и добавил:
— Ты сама только что видела, к чему это привело.
— О чем ты говоришь? — резко спросила Садира, с явным недоверием отнесшаяся к рассказам Фенеона.
Эльф пожал плечами.
— Никто, даже самые древние старики, не знает точно, как все это произошло. Возможно, воины перессорились и передрались между собой, или же на них напало стадо диких эрдлу, — пояснил он. — А может, они встретились с отрядом врагов. Но что бы ни случилось, все члены клана получили ранения разной степени тяжести и превратились в существ, которых ты только что видела.
— Я не верю ни одному твоему слову.
— Ты можешь верить или не верить мне, это твое дело, — возразил Фенеон.
— Но если ты и в самом деле собираешься посетить башню Пристан, постарайся не пораниться в тех краях. Если ты даже просто оцарапаешься и потеряешь хоть каплю крови, волшебные силы, обитающие в башне, превратят тебя в существо, гораздо более жалкое и ничтожное, чем любой тулк. Мне самому приходилось видеть такое.
Садира уже собралась было высмеять его, но тут ей пришел на память рассказ Певца Ветров Магнуса о своем происхождении.
— Значит, и с Магнусом произошло нечто подобное? — спросила колдунья.
У Фенеона заблестели глаза, но скорее от душевной боли, чем от гнева.
— Да. Откуда ты узнала? — спросил эльф.
— Магнус сказал, что ты нашел его, когда он был еще совсем ребенком.
— Он был новорожденным младенцем, — поправил ее вождь.
— Расскажи мне его историю, — попросила Садира. — Может быть, у меня появится причина принять во внимание твое предостережение.
Фенеон кивнул и начал свой рассказ:
— Когда я был еще молодым воином, на нас однажды напали Танцоры Пустыни, которые похитили мою сестру Селбу. К тому времени, когда я оправился от ран и выследил их, для чего мне пришлось пересечь равнину Слоновой Кости, моей сестре надоело ее положение жены-рабыни, и она бежала в пустыню. Ее муж и пятеро его братьев бросились в погоню за ней, поэтому Селба направилась в единственное место, куда они не осмелились бы последовать за ней, — в башню Пристан. Идя по следам, я обнаружил их лагерь, находившийся неподалеку от башни.
— И как же ты поступил? — с интересом спросила Садира. Но ее гораздо больше поразила привязанность Фенеона к сестре. Подобного она никак от него не ожидала. Судя по этому рассказу, эльф не выглядел человеком, который способен бросить беременную возлюбленную, обрекая ее этим на вечную жизнь в рабстве.
— Естественно, я убил всех пятерых, — невозмутимо продолжал Фенеон. Затем я последовал за Селбой. В то время я еще не знал, что она уже давно беременна. Когда я нашел ее, у нее только что начались родовые схватки.
— Значит, Магнус — твой племянник? — ахнула Садира.
Фенеон утвердительно кивнул:
— Да, дело обстоит именно так. Но дальше с Селбой случилось несчастье.
Во время родов у нее началось кровотечение, и волшебные силы, обитающие в башне, превратили ее в омерзительное безмозглое существо. Она пыталась сожрать свое дитя, и, чтобы спасти Магнуса, я убил ее собственным мечом.
— И Магнус был ранен, вследствие чего…
— Ты намекаешь на то, что мой клинок был недостаточно быстр? — сердито спросил Фенеон. — Магнус родился таким, какой он есть.
Вождь замолчал и дал команду канку двигаться легкой рысью в направлении Ниобенэя. Садира задержалась, пытаясь примирить в душе тот образ отца, как труса, который давно сформировался в ее сознании, с образом некоего храбреца, который вырисовывался из только что услышанного ею рассказа.
Поняв тщетность своих попыток, она сдалась и направила своего канка вслед за канком отца.
Едва ее канк догнал канка Фенеона, колдунья выпалила:
— Если ты рассказал мне все это только потому, что хочешь, чтобы я осталась с кланом, у тебя ничего не выйдет.
Фенеон притормозил своего канка, чтобы дать возможность Садире поравняться с ним. Когда он заговорил, его голос был нарочито спокойным:
— Что заставляет тебя думать, что я хочу, чтобы ты оставалась с нами?
— А разве нет? — с вызовом спросила колдунья.
Вождь наигранно улыбнулся, по-прежнему не поднимая глаз от дороги.
