Василий Головачев - Возвращение джинна. Последний джинн. Джинн из прошлого
– Хорошо, я согласен.
– Тогда у меня всё. – Ромашин направился к двери и замер, выслушивая поступившее по сети «спрута» сообщение. Глаза его стали чёрными.
Антон внимательно вгляделся в собеседника.
– Что-то случилось?
– Убит Кирилл Бондарь!
– Кирилл Бо…
– Командир «солистов».
– Где?!
– В Центре международной торговли в Москве.
– Как он туда попал?
– Ему назначил встречу Хоук.
– Зачем?
– Не знаю. Камеры зафиксировали его встречу с Хоуком, а потом Майкл исчез, да и не верю я, что это был он. Под маской динго можно спрятать любого киллера.
– Он показался мне человеком осторожным…
– Значит, расслабился. Его нашли с «универсалом» в руке. Выстрел в голову… – Ромашин очнулся, быстро двинулся к двери. – Созвонимся позже.
– Вы туда?
– В Центр.
– Я с вами!
Оба поспешили к терминалу метро.
Бондаря хоронили на следующий день.
Обычно умерших сжигали и ящичек впечатывали в погребальные стены колумбариев. Однако полковника похоронили по православному обычаю на территории Новодевичьего кладбища в Москве, как социально значимого гражданина России, сделавшего очень много для безопасности страны и Земной Федерации в целом.
Процедура похорон произвела на Антона большое впечатление, и он долго размышлял о жизни и смерти не как о философских категориях, а как о конкретном проявлении закона смены поколений, одинаково неумолимом и для сирых и убогих – говоря литературным языком, и для умных, сильных и красивых людей, уход которых всегда являет собой трагедию для родственников, друзей и близких.
Прадеда Владимира Калаева он уже не застал в живых и участвовал в похоронном процессе лишь однажды, когда у друга Толи умерла бабушка. Но ему тогда исполнилось шестнадцать, и о смерти как о завершении земных дел и переходе в другую категорию, равно как и о печальном акте прощания с любимым человеком, Антон не думал. В те годы ему казалось гораздо интереснее заявление отца, известного физика, что смерть есть обыкновенный процесс перезаписи с макроуровня, коий являет собой человек, на микроуровень, который скорее всего представляют максимонные кластеры.
С этого, по сути, и начался путь младшего Калаева в науку, хотя избрал он не физику, а футур-социологию, став первоклассным эфаналитиком. Эволюция Вселенной, тайны космологии и будущего стали потом дополнительным творческим приложением, своеобразным хобби, отнимающим не меньше времени, чем основное занятие.
Теперь же пришлось задуматься, почему уход сильных и мудрых людей оставляет в душе такую боль и муку.
Во вторник тринадцатого сентября он получил конкретное задание от зама Хоука Ральфа Сальгари-Сидорова (двойная фамилия заместителя начальника УВР позабавила, потому что двойные фамилии вообще встречались редко, хотя у него самого была двойная – Грин-Калаев) и отправился в Воркуту, чтобы оттуда добраться до Юршора, доступ к которому после нападения на него «неизвестного террориста» был ограничен.
Карт-бланш, выданный Сальгари-Сидоровым, действовал безотказно, и молодого сотрудника ФСБ (удостоверение уже было выдано) пропустили на территорию хронолаборатории без проволочек.
Он оглядел «кратер» центрального ствола бывшей шахты с воздуха, потом два часа бродил по штрекам в сопровождении неразговорчивого витса, посидел в уцелевшем баре под землёй на глубине четырёхсот метров, прислушиваясь к разговорам расположившихся за столиками компаний, в основном – ремонтников и спасателей, потом снова поднялся в воздух на предоставленном ему катере с эмблемой УАСС на борту.
«Хроночум», даже взорванный, поражал воображение.
В нём работало более шестисот человек, учёных, инженеров, компьютерщиков, специалистов в области прикладной инконики, физики «суперструн», таймфага, математики, логики и эфанализа. В тоннелях и штреках, в бывших забоях, в пещерах естественного происхождения и созданных искусственно, скрывался целый подземный город, имеющий собственный энергетический комплекс, испытательный полигон и множество подсобных бытовых сооружений, без которых он не смог бы существовать.
Хроноинвертор, получивший от создателей ласкательное прозвище «хрен» (вроде бы и аббревиатура, и в то же время словечко, несущее уважительно-иронический оттенок), представлял собой единый модуль, по форме напоминающий древнеегипетского Сфинкса. Разве что «голова» у него больше напоминала рыцарский шлем. В ней пряталась рубка управления хроноинвертором. Собственно генератор временных деформаций, поляризаций и девиаций (так было написано в инструкции) располагался в «туловище» Сфинкса, энергостанция мощностью в миллион дебиллов – стандартный кварк-кессон – в «лапах», генераторы защиты – в «хвосте» и в «ушах».
Длина хроноинвертора достигала сорока метров, ширина – двадцати, высота – чуть больше четырнадцати, масса – около шестисот тонн.
Тем не менее он был с лёгкостью «выдран» из горизонтального штрека шахты на глубине двухсот метров и погружен на борт фрегата и унесен в неизвестном направлении. Мощность акции потрясала! Для того чтобы разрушить шахту и забрать огромный и достаточно массивный объект, не повредив его, требовалась гигантская сила! Но больше Антона поразила ювелирная точность операции, рассчитанная буквально до сантиметра. Разряды «глюков», с помощью которых были превращены в газ и пар десятки тысяч тонн горных пород, не затронули важнейших коммуникаций хроноинвертора, обрезав их впритык к его корпусу! А силовые погрузчики, заключив объект в кокон силовых полей, бережно перенесли «хрен» в трюм фрегата.
Вернувшись в Санкт-Петербург, Антон простимулировал себя получасовой медитацией и, получив доступ к Стратегу ФСБ, включил режим «один-на-один», позволявший экономить время. Хотя энергии этот способ взаимодействия с инком отнимал немало.
Простота угона пограничного спейсера удивляла не меньше, чем бегство Ульриха Хорста из тюрьмы Гуантанамо и атака хронолаборатории. Все эти случаи объединяло одно: они были исполнены не только с потрясающим пренебрежением к законам социума и подчеркнутым сверхнаглым превосходством, они говорили о соединении двух логик – человеческой (на базе больного шизофренического воображения Хорста) и запредельно чужой ксенологики, исключающей понимание целей разума (или разновидности «послеразума») и последствий исполненного. Даже после двухчасовой работы со Стратегом Антон так и не нашёл nervus probandi – «нерва» доказательства, раскрывавшего суть происходящего.
Да, инвазерам понадобился хроноинвертор. Да, они знали, что он способен изменить ход истории. Да, они изумительно точно рассчитали последовательность событий и навели на цель исполнителя – Хорста. Но что именно они задумали, оставалось пока непонятным.
![Василий Головачев - Спящий джинн [Демон]](/uploads/posts/books/53714/53714.jpg)